Почему в Заонежье раньше трепетно относились к сказителям былин и как сейчас пытаются возродить этот жанр.
В Карелии стартовал большой проект, посвященный двум культурно-историческим датам: в следующем году исполняется 215 лет со дня рождения выдающегося сказителя былин Трофима Рябинина, а также 155 лет с момента первой публикации былин, записанных в Олонецкой губернии. В этой связи музей-заповедник «Кижи» проводит форум русской эпической культуры «Ста́рина», который продлится полгода — вплоть до июля.
Ссылка, обернувшаяся удачей
«Мы красные кавалеристы, и про нас былинники речистые ведут рассказ…», — кто не помнит эту строчку из «Марша Буденного», написанного в 1920 году? Предполагал ли автор, что она станет косвенным историческим свидетельством популярности полусказочного – полуисторического жанра былин даже в ту пору, когда в Кремле уже принимали план государственной электрификации России.
Впрочем, слово «былинник» — неправильное. Исполнителей былин принято величать сказителями. Другое название самого жанра — ста́рина. Судя по наличию в былинных сюжетах мифических Соловья Разбойника и Змея Горыныча, их истоки остались в далеких языческих временах. А ту форму, которая знакома нам, старины обрели в годы основания русского государства. И минула с тех пор половина тысячелетия.
В книге исследователя русской литературы Алексея Галахова говорится, что историкам известно около 400 былин так называемого «киевского цикла» — самого популярного, к героям которого относятся, например, Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович. 300 из этих сказаний собрано именно в Олонецкой губернии! Как сформировался жанр – вопрос весьма спорный, ученые по сей день дискутируют на эту тему. А вот в том, почему именно в Заонежье сохранилось столь богатое былинное наследие, большинство из них едины. На то есть целый комплекс причин.
– В 1859 году в Петрозаводск был сослан русский этнограф Павел Рыбников, — рассказывает кандидат филологических наук, сотрудница Института языка, литературы и истории Карельского научного центра РАН Валентина Кузнецова. — Именно он и нашел здесь, в Заонежье, этот клад. Проехав вдоль и поперек по всей губернии, Павел Николаевич записал множество былин от 30 сказителей. Помимо старин записывал сказки, песни, причитанья, поверья. Среди тех, кто ему повстречался, был Трофим Григорьевич Рябинин, который стал родоначальником знаменитой династии сказителей. У него было золотое правило — былину нельзя изменять. Поэтому при исполнении он старался от себя ничего не добавлять — петь слово в слово.
– То есть, былины не рассказывают, а поют?
– Их и пели и сказывали речитативом. Рябинин пел былины на свой мотив: он так и называется – рябининский напев, который передавался из поколения в поколение. У композитора Аренского даже есть «Фантазия на тему Рябинина», где этот напев цитируется. Другие исполнители использовали свои напевы. От песни они отличаются тем, что там из стиха в стих повторяется один и тот же мотив. Но мастерство сказителя было таково, что это однообразие слушателями не ощущалось.
– Так почему же именно здесь, в Заонежье, былины сохранились в таком количестве?
– До записей Рыбникова былины изучались по сборникам Кирша Данилова, это уральские записи — по ним содержание былин дошло до Пушкина, Лермонтова, Толстого. А Рыбников открыл в Заонежье много других сюжетов, ранее не известных. Вопрос о том, почему именно здесь это все сохранилось, волновал и самого Рыбникова, и другого исследователя, который приехал в наши края через 10 лет после него, — Александра Гильфердинга. Он издал наиболее полный сборник былин, который считается классическим. По мнению Гильфердинга, сохранению былинной традиции в Заонежье способствовала его географическая обособленность, оторванность от цивилизации, от больших войн. Кроме того, северные крестьяне всегда были свободными. Это тоже сыграло свою роль. Как и, возможно, отсутствие грамотности и книг, вера в чудеса. Не исключено, что еще одним фактором, который способствовал сохранению этого наследия, было иноязычное окружение, стремление сохранить в этих условиях свою культурную самобытность…
Как былины прославили край
Отношение и к самим былинам, и к их певцам в этих краях всегда было особенным: уважительным, даже трепетно-почтительным. В отсутствие других средств распространения информации этот жанр стал для обитавших в глуши тем, чем для нас сегодня являются телевидение, Интернет, газеты и радио вместе взятые. Промысловые артели, уходившие бить морского зверя, непременно брали с собой сказителя — он получал свою долю улова просто за то, что пел по вечерам старины. Исполняли их и в охотничьих избушках, и на рыбацких тонях, и в дорогах. Павел Рыбников впервые услышал былину случайно ночью у походного костра, на пути в Заонежье. Старины, наравне с духовными стихами, пели даже во время Великого поста, когда мирские, будничные песни были под негласным запретом.
– Былины — это наше все, — убеждена Валентина Кузнецова, — основной их темой была защита государства от врагов. А главные герои — богатыри. В сознании средневекового человека они буквально воплощали идеал, защищая святую Русь сначала от мифических существ, вроде дракона или Соловья-разбойника, а потом и от захватчиков. Среди ученых существует версия, что былины создавались и пелись в дружинной среде, а затем ушли в народ. Конечно, считать историческими источниками их нельзя, хотя исследователи и пытались найти следы прототипов Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича. Но, увы, никто не может точно сказать, имеет ли отношение святой Илья Муромец, чьи мощи хранятся в Киево-Печерском монастыре, к герою былин. Тем не менее, народ воспринимал все, что поется в былинах, как историческую достоверность. И даже в начале XX века крестьяне в глухих деревнях собирались в избах и слушали сказителей — тому есть исторические свидетельства. Я уверена, что и нам всем нужно знать былины — самый патриотический и самый главный жанр русского фольклора, это имеет большое воспитательное значение. В нем максимально полно отражен русский национальный характер. Читаешь их и узнаешь в героях себя. Они не идеальны, с недостатками, но живые, достойные уважения и подражания!
В конце XIX-начале XX веков былина постепенно становилась редкостью и приобретала черты атавизма. Сохранившиеся звуковые записи старин в исполнении заонежских сказителей до обидного редки и фрагментарны. И все же они есть, а значит, есть надежда, что былинная традиция, пусть и тонкой, едва заметной нитью, но будет продолжена.
– В нашем музее можно вживую послушать, как поются былины, — рассказывает начальник отдела изучения и музейной презентации фольклорного наследия музея «Кижи» Наталья Михайлова. — Наш сотрудник Олег Александрович Скобелев пытается исполнять их в манере Ивана Терентьевича Фофанова, пудожского сказителя, маленький фрагмент записи которого, к счастью, сохранился в архивах. Он и по возрасту, и по состоянию души дорос до этого жанра, ему стало интересно попробовать. И надо сказать, Олегу очень хорошо удалось перенять эту манеру, сохранив диалектные особенности. Он разучил былину про Добрыню Никитича, а она длится более 40 минут, записал диск. Освоил некоторые рябининские старины, ездит по школам, поет ребятам. И делает это совершенно бесплатно. У нас здесь, на острове Кижи, былина воспринимается иначе, чем на Большой земле, ведь ее исполняют в контексте исторической реконструкции. Человек погружается в атмосферу неторопливости, спокойствия, размеренности, исконной народной мудрости — будто он очутился в древней Руси...
Сегодня мало кто вспоминает тот факт, что именно былины прославили в XIX веке Олонецкую губернию на всю Россию. После визита Александра Гильфердинга заонежских сказителей стали приглашать в Санкт-Петербург и Москву, где они исполняли былины перед известными композиторами, поэтами и писателями. А те потом могли использовать услышанные мотивы в своих произведениях. Востребованы они и сегодня, например, в мультфильмах о богатырях, хотя зачастую в искаженном и весьма схематичном пересказе. Историки и филологи только качают головой, глядя на современную интерпретацию древних сюжетов. И приглашают всех, кому интересна подлинная история былин, посетить мероприятия форума русской эпической культуры «Ста́рина».
