На территории бывшего исторического предместья ведутся земляные работы. Этот ров — бывшее русло ручья Гомеюк, от которого и происходит название Гомеля. С ним связано множество легенд и событий из истории нашего города
Порядок на дне оврага
Между Дворцом спорта на площади Ленина и улицей Пролетарской есть глубокий овраг, густо заросший зеленью. Точнее — был. Недавно большую часть деревьев и кустарника здесь вырубили, а склоны срезали бульдозерами.
«Ну и что здесь плохого?», — скажут некоторые. «Было место для бомжей и прочих тунеядцев. А сейчас его благоустроят и все станет как в цивилизованном мире». В благоустройстве действительно нет ничего плохого. Но только, когда оно проводится в соответствии с нормами, правилами и здравым смыслом. Первое — некогда самый зеленый в республике Гомель сейчас сильно отстает по нормам озеленения. Зачем нужно было вырубать столько деревьев в «Кагальном рву», фактически примыкающему к парковой зоне? Неужели, наводя порядок в овраге, нельзя было по возможности сохранить зеленую растительность? На Западе, которому бездумно стремятся подражать некоторые чиновники, сегодня в приоритете не закатывание всего и вся в бетон и тротуарную плитку. А ландшафтный дизайн, при котором кусочки живой природы органично вписываются в городскую среду.
Второе — данная местность входит в археологическую охранную зону. Именно с берегов ручья Гомеюк началось заселение и формирование исторического Гомеля. Понятное дело, что все государственные инстанции дали согласование на проведение здесь строительных работ, а как же иначе? Но на деле, при профилировании склонов Гомеюка тяжелой техникой уникальный культурный слой, вероятнее всего, был сильно поврежден, если не безвозвратно утерян...
Но в чем, собственно говоря, ценность здешнего грунта? Ну походили тут бульдозеры, поровняли. Так теперь же красиво все будет, ровно и правильно. Наш фирменный белорусский порядок, одним словом.
Ров — картина маслом
По старинным летописям известно, что в древности наш город назывался Гомий. В свою очередь, это название происходит от имени ручья Гомеюк. Именно на высоком мысу у впадения Гомеюка в Сож и появилось и первое поселение древних гомельчан. Множество ручьев, вытекавших из бывших ледниковых озер и других источников, густо прорезали берега Сожа. Это они промыли Киевский, Ильинский, Боярский, Артемовский спуски и другие многочисленные овраги и овражки, спускавшиеся к реке. На этих естественных укреплениях удобнее всего было обустраивать первые городища и древние святилища. Гомеюк был тут самым многоводным, а его берега — наиболее высокими и крутыми.
Между рекой Сож и Гомеюком, примерно в районе нынешних улиц Комиссарова и Пролетарской, уже в период Древней Руси существовал крупный пригород, который гомельские археологи называют Юго-Западным, или «Кагальным посадом». Местную археологию подробно описал доктор исторических наук Олег Макушников. В 1986 году напротив Кагального Рва, у строящегося Дворца молодежи, был обнаружен могильник последней трети I тысячелетия нашей эры.
Старший научный сотрудник Гомельского областного краеведческого музея Александра Штеменко также в 1997-1998 годах проводил охранные археологические исследования района «Кагальный ров». Вот что зафиксировано в его опубликованном научном отчете. Так, в районе здания Комитета Госконтроля-Кагальный Ров была обнаружена пика с узким четырехгранным ромбическим лезвием. В X веке наши предки заимствовали это оружие для борьбы с панцирными всадниками у кочевников Великой Степи. А найденный здесь же фрагмент фиолетового стеклянного браслета с золочением вообще — крайне редкое украшение. Предположительно, его импортировали в Гомель из Византии XI-XII века. На тот момент это была единственная находка такого рода в нашем регионе. В других траншеях обнаружили бронзовые и железные фибулы с изображением мужской головы с длинной бородой X-XI веков, медную пряжку с золочением, обломки браслета, бусы, сережки, семилучевые височные серебряные кольца. Была собрана также большая коллекция редкой круговой керамики, в том числе — и с клеймами средневековых мастеров, в виде креста и других знаков. Одно из обнаруженных на керамике клейм является «гомельской» разновидностью двузубого княжеского знака Рюриковичей.
Впоследствии Александр Штеменко нашел в районе «Кагального посада» воинский пояс с металлическими бляхами. Очевидно, принадлежавший кому-то из гомельских дружинников.
Кандидат искусствоведения Евгений Маликов сообщает, что обнаружил в овраге «Кагальный Ров» фрагмент стеклянного браслета XII века, собрал различные образцы средневековой керамики. И все это было найдено — при поверхностном осмотре либо при проведении разведок и хозяйственных работ. А если бы организовать здесь полноценные археологические раскопки?
После того, как Гомель разорили монголо-татары, жизнь на Кагальном посаде замерла. Как показывают археологические раскопки, она стала возрождаться здесь в XVIII-XIX веках.
Во времена Российской империи ручей Гомеюк был запружен, а его парковая часть превращена в озеро с лебедями и сказочными домиками для них — Лебяжий пруд. Как пишет первый исследователь Гомеля Л. Виноградов, еще в «1840-х годах здесь было поросшее кустарником пастбище для лошадей (овраг Гомеюк)». Но затем овражистое русло изрядно пересохшего ручья заселила еврейская беднота, и вскоре здесь было уже несколько сот домов. Так образовался знаменитый Кагальный Ров. В то время Ров в виде «четырехпалого» глубокого оврага простирался между нынешними улицами Пролетарской и Интернациональной, выходя одним своим отростком на проспект Ленина.
«Кагал» — это замкнутая иудейская община, долгое время пользовавшаяся в Речи Посполитой и Российской империи правом полного самоуправления. Но в царствование Николай I кагалы были упразднены. Поскольку Ров стал интенсивно застраиваться ко 2-й половине XIX века, то к этому времени никакого «кагала» тут уже не было. Но в русском и белорусском просторечии это слово стало обозначать толпу, сборище — сначала евреев, а потом и просто скопление людей. Возможно также, именно в этих трущобах кагальное самоуправление еще некоторое время продолжало существовать нелегально?
Но в целом жизнь в овраге протекала, как у Горького «На дне» — в буквальном смысле. Земля во рву была ничейной, и «просте идн» — простые евреи, и просто разные «шлюмперы»-оборванцы, плотно застроили его склоны своими хижинами. Одна хибара лепилась на другую, образуя запутанные закоулки. Бедняцкие семьи были многодетны и на одну душу тут приходилась всего одна квадратная сажень жилой площади. Но даже не скученность и нищета были главной проблемой для Рва. Сюда стекали нечистоты со всех окрестных улиц — канализации в дореволюционном Гомеле не было. Едва ли не каждую весну тут случались вспышки холеры и брюшного тифа. Еще в его притонах процветал криминал, и среди современников гомельский Кагальный Ров считался аналогом одесской Молдаванки. Отдельные места здесь носили весьма красноречивые названия — «Злодейский хутор», например. Гомельская полиция появляться здесь побаивалась.
Как сообщает московская журналистка Марина Щукина, родом из Кагального рва была бабушка советского детского писателя Виктора Драгунского, написавшего знаменитые «Денискины рассказы». Прабабушка кумира пионеров Дениса Кораблева Циля была гомельской акушеркой. А вот дедушка писателя Лев Драгунский проводил во Рву подпольные сходки первых гомельских социал-демократов и независимых профсоюзов. По семейным воспоминаниям, которые приводит Марина Щукина, женщины во Рву носили длинные многослойные юбки, которые назывались «хлюмпер». А дедушка Лева прозвал за это жительниц Кагального Рва «хлюмпер-пролетариатом».
Гомельчанин Моисей Майзлин («Фриц», «Тарантул»), анархист-коммунист и политкаторжанин, оставил воспоминания о жизни во Рву. «Роер» было синонимом бесшабашного, отчаянного человека. Еще считалось, что закаленного суровой жизнью роера никакая зараза не берет. Майзлин оставил о жизни обитателей Кагального Рва несколько коротких рассказов, в духе Шолома-Алейхема. В начале XX века именно в переулках Рва стали устраивать свои конспиративные квартиры боевики радикальных партий. Эсеры-максималисты держали свою лабораторию по производству пикриновой кислоты у вдовы Рейзиной. В октябре 1906 года казаки налетели на «рабочую биржу» на улице Кузнечной (Интернациональной). Но боевики бросили в них бомбу и скрылись во Рву. Преследовать же их в его глухих лабиринтах конница не решилась. В воспоминаниях Ивана Малеева описано, как один раз полиция рискнула все таки провести здесь обыск. Тогда максималисты бросились снаряжать бомбу, но она случайно взорвалась. Двое дружинников было убито, но Малеева только оглушило и отбросило взрывом на кровать, а осколки жестяной оболочки утыкали пальто. Уцелевший революционер закопал браунинги товарищей во дворе. В 90-е годы автор работал старшим научным сотрудником в Гомельском областном краеведческом музее. Один раз рабочие, копавшие на месте Рва, принесли в музей ржавый пистолет системы Браунинга образца 1900 года. Сквозь проржавевшую ручку еще были видны патроны в обойме. Было ли это оружие революционных боевиков? Или его припрятали гомельские налетчики аля Беня Крик, грабившие «нэпманов» в лихие 20-е?
Культурный слой конца XIX — начала XX века здесь также весьма обилен находками.
В 1918 году, во время немецкой оккупации Гомеля, именно во Рву проходил съезд партизан и подпольщиков Полесья, организованный Гомельским ревкомом. Под руководством того же Майзлина-«Фрица». В 2000-х годах во Рву были обнаружены останки немецкого солдата. Находку исследовал Александр Штеменко, в захоронении находился военнослужащий времен Первой мировой войны. Был ли этот оккупант убит подпольщиками? Или нашел здесь свою смерть здесь при других обстоятельствах? С этим старым предместьем Гомеля связано много и других исторических событий и преданий.
Новая судьба старого Рва
В 20-30-е годы Советская власть постепенно покончила с патриархальными еврейскими местечками-«штетлами». Однако, похоже, что гомельский Ров еще долго продолжал жить своей традиционной жизнью.
В 1938 году художник Макс Бирштейн написал картину маслом — «Старый Гомель. Ров». На ней изображен мужчина с козой, ребенок, лачуга с почти провалившейся крышей. По земле струится небольшой ручеек — остаток Гомеюка. А на заднем плане виднеется некое кирпичное здание — стена бывшей Малой синагоги? Или завода Фрумина, впоследствии — «Пролетарий» — имени Кирова?
В 1950 году главный архитектор Гомеля Чернышев представил новый Генеральный план развития города, заложивший основы его современного облика. В Кагальном рву предполагалось создать Центральный городской стадион, очевидно, использовав его естественные склоны под трибуны. На 38 гектаров, перешагнув улицу Пролетарскую, расширялся парк Луначарского. Однако эти планы не были реализованы.
Большая часть Кагального Рва была застроена новыми корпусами завода Кирова. Вместо стадиона в 1961 году рядом был построен Дворец спорта. Не стали засыпать только самую глубокую часть Рва. В связи с этим еще в 80-90-е годы в определенных кругах ходили слухи — Кагальный Ров никак не удается закопать, потому что этому мешают некие мистические силы. По другой, еще более одиозной версии, его специально яко бы берегли «каббалисты» и «масоны».
Но дело было в другом. Некоторые части Рва, очевидно, были закопаны еще до революции. Однако грунты в этом районе оставались подвижными. Например, новое здание фабрики «Коминтерн» в 1963 году пришлось ставить на набивные сваи. СУ-45 забило здесь в землю 500 железобетонных свай. А самый глубокий участок Кагального Рва, совсем непригодный для застройки, в виде живописного оврага дожил до наших дней. И вот в его судьбе, кажется, наступил новый поворот.
Что же будет в Кагальном Рву сейчас? Насколько нам удалось узнать, здесь проводиться «благоустройство с расширением парковочных мест». Относительно недавно за зданием Дворца спорта и Гомельского облисполкома были вырублены деревья и вместо зеленой зоны организована автостоянка. Но автомобилям на ней опять стало слишком тесно?
Кстати, под Рвом проходит крупная канализационная труба. В ее жерло, очевидно, и был упрятан ручей Гомеюк. Труба ливневой канализации соединяется с Лебяжьим прудом. По словам рабочих, во время проведения последних работ они случайно задели этот коллектор. Сейчас на этом месте установлена решетка. Правильный водосток очень важен для нормального водоснабжения паркового озера с лебедями.
В 80-е годы, еще в советское время, район исторической застройки на улице Пролетарской был предназначен под снос и новое строительство. Но в условиях тогдашней «гласности» и демократии гомельской общественности удалось отстоять расположенные здесь здания конца XIX — начала XX. И даже присвоить многим из них статус историко-культурных памятников, что сегодня является крайне сложным делом. По имеющимся данным, примыкающий к Кагальному Рву частный сектор подлежит сносу. Исторический каменный дом Пикуса, стоящий над склоном Рва, на сегодняшний день охраняется законом.
