Сатья-Веды. Норды. Вотан и Христос — метафизика противостояния

В царстве философии надо быть терпеливым, ибоу философа должно быть время на раздумье перед тем, как он сможет понять, вкаком времени мы живём. Но царство религии уже произвело на свет некоторые,очень значительные события. <...> Язык мифов уходит вниз, в глубочайшиепервопричины, в психику и её автономные силы. Древнейшая интуиция человекавоплотила эти силы в Богов и описала как можно полнее и тщательнее всоответствии с их разнообразными характерами в мифах.

(Карл Густав Юнг, «Вотан»)

1.Не все претендующие на «тайное знание» обладают таковым. Понимание этогоприходит после знакомства с умозаключениями некоторых «традиционалистов»,которым упорно не хочется отказываться от господствовавших две тысячи летзаблуждений при всём стремлении к изначальному, светлому и языческомумировоззрению наших предков. Один из мифов, которые упорно культивируютсямыслителями вроде Дугина — якобы тождественность символики распятия ИисусаХриста в христианстве и самопожертвование Вотана, древнегерманского ВерховногоБога, с целью обретения Высшей Мудрости, в том числе — рун и рунической магии.Таким образом, ставится знак равенства между семитскими культами умирающих ивоскресающих Божеств и мужественными верованиями белой Европы.

2.Впрочем, писать эту статью ради полемики с профанами, пытающимися исправитьотсутствие мистического опыта обилием умных слов, не стоило бы. Поэтому я хочурассказать о Вотане сегодня, о том, как ныне начинают жить новой жизнью индоевропейскиеобразы, казалось бы навеки погребённые под мусором средневековой схоластики ипсевдогуманизма. Бог-Шаман, Бог-Воин и Бог-Король, как бы его не называли,вернулся во главе своих непобедимых дружин. Если Европе (и конкретно России)суждено выстоять в XXI веке, то история этого возрождения,несомненно, пройдёт под знаком Вотана.

3.Кто такой Христос и что он принёс в мир, знают сегодня, как кажется, все. Неакцентируя пока внимания на реалиях христианского периода нашей истории, можноназвать его учение «учением о непротивлении», т.е. добровольным отречением отМира, от Природы, от земных, «плотских» радостей во имя некоего «посмертноговоздаяния», где страдавшие на Земле обретут вечное счастье, а все прочие —отправятся в Ад, опять же — на веки вечные. Доказательством этого воздаяния ивоскресения призвано являться воскресение и вознесение Иисуса Христа, распятогоримскими солдатами за пропаганду своих умозаключений, вполне бытовая, хотя и«чудесная», история, в которой немыслимо искать мифологический смысл. Тут ужодно из двух: или крестные страдания — миф со скрытым смыслом, или истинноесобытие, которое обозначает лишь факт страдания за свои убеждения отдельновзятого мыслителя.

4.Легко понять, что подобное учение могло зародиться только в среде «рабов попризванию», которые были не в силах восстать против своих господ и в отместкупридумали им кару после смерти, а себе — рай, который и прямо кажется раем длядревнего раба, целые дни проводящего в физическом труде, но который нелеп длячеловека мыслящего и свободного. Базисом для христианской доктрины послужилирелигиозные системы, созданные рабовладельцами ещё шумерских времён для своих«говорящих вещей» (сами рабовладельцы придерживались другой веры, в которойбыло более от магии, нежели от бесплодных размышлений), а также — азиатскиемистерии, в которых путём самоистязаний участники надеялись установить контактс Богами. Например, подвиг оргиастов, самооскоплявших себя во имя Изиды иКибелы, позднее повторили многие христианские подвижники, до сих пор почитаемыевсеми церквями. Кредо христианина выразил Тертуллиан: «Верую, ибо нелепо» —лучше не скажешь, причем нелепо — именно с точки зрения Природы и всех порядковМироздания, господствующих и «на том свете», в чём легко могли бы убедиться вседоморощенные «мистики», будь в них хоть что-то от исследователя и практика. Обэтом совершенно не думал вышеупомянутый Дугин, предпочетший в своих «ПутяхАбсолюта» вещать о распятии Христа на «кочерыжке» как о символе чего-тозапредельного. Впрочем, отличительным признаком подобного Традиционализма совремён Генона, нашедшего свой «традиционалистический» идеал в Исламе, являетсялюбовь к ахинеям, в которых нужно прозревать «высший смысл».

5.Нельзя, разумеется, забывать о том, что «миролюбивое» христианство развязалочудовищную войну против язычников Европы, а также — обо всех прочих войнах,благословлённых им. Но значит ли это, что имя Христа должно стать для нас,русских, как хотят этого «православные» фундаменталисты, символом борьбы занациональную независимость? Отнюдь. Нужно различать саму борьбу, её цели и еёрезультаты. Разгромивший под стягами Спаса бесчисленное множество врагов,русский народ прозябал в то же время в жесточайшем рабстве у татарских инемецких помещиков «православной» России, а рыцари-крестоносцы доблестно гиблиза тридевять земель от Родины за «гроб Господень», освобождение которого из рук«неверных» не имело никакого практического значения ни для рыцарей, ни для ихнародов. Я не думаю, что это придаёт какое-то очарование периоду безраздельногогосподства христианства в Европе.

6.Миф Вотана, т.е. архетип Вотана — прямо противоположен. Не «смирение», не«мученичество» в христианском смысле обозначает его подвиг, но присутствующуюво всех индоевропейских религиях идею: великая цель требует великих усилий.Вотан пронзает себя копьём и висит на стволе Мирового Древа девять дней иночей. В отличие от воспринимаемого верующими как факт распятия Христа подаплодисменты жаждущих «спасения», поступок Вотана следует воспринимать в первуюочередь не как само явление «мученичества», а как соединение персонажа ссимволом всего сущего — ясенем Иггдрасилем. Не «мученичество» Вотана, а этосоединение было необходимым для обретения Мудрости, ну а если для этого нужнопройти через боль и страдания — такова реальность. Собственно, целью довольнотрудных и связанных с риском обрядов инициации (посвящения) была проверкамолодёжи племени — будущих воинов — в их готовности преодолевать препятствия,но уж никак не «добровольное страдание». Ту же идею символизирует миф о том,как Вотан отдал один глаз великану Мимиру за глоток из колодца Мудрости.Кстати, никому из древних язычников, в отличие от самоистязателей-отшельников вхристианстве, не приходило в голову прибить себя копьём к дереву или выколотьсебе глаз и стать таким же мудрым, как Вотан, что ещё раз говорит опротивоположности Нордического мифа (иносказательного обозначения какого-тоявления) и якобы исторического факта распятия Христа («Христос терпел и намвелел...»).

7.Язычество древней Европы породило совсем иной тип человека и тип воина, чемхристианский «ратник Христов». Пример Вотана говорил свею или тевтону о том,что ради величественной цели приходится жертвовать собою, например — рисковатьжизнью в неравном бою. Замечу, что бой в глазах язычника и есть ритуал,жертвоприношение Богам войны, к которым относится и Вотан, причём быть раненымили погибнуть в бою никакой воин не стремится (сравните со стремлениемхристианских святых к саморазрушению, к фактической смерти при жизни). И дажебудучи раненым, воин возвращается домой с победой, подобно тому, как Вотанвозвращается к Богам и Богиням Асгарда, обладая рунами. Если тот же викингпогибал на поле брани, то считалось, что он занял своё место в свите Вотана,которого скандинавы называли Одином, т.е. опять же обрел нечто величественное,однако не сами фактом страдания, а фактом участия в бою.

8.Вотан, по сути — это символ того, каким следует быть арийцу. Сегодня белаяЕвропа, её наследие и её будущее, как кажется, обречены на гибель. Одного мужестваи готовности к самопожертвованию, которые задаёт миф Вотана, не достаточно.Тот, кто желает бороться во имя мира, построенного на индоевропейскихпринципах, должен, подобно Вотану, стать одновременно воином, шаманом и вождём,т.е. быть готовым сражаться за свои идеалы с оружием в руках, владетьмагическими практиками и уметь руководить массами — сознательными илибессознательными. По сути, такой человек, разносторонне и гармонично развитый,был бы тем самым «Сверхчеловеком» Ницше, но я об этом писал в других работах, иповторяться не стоит.

9.Соответственно, текущая и самая главная задача для человека, желающегоуправлять обществом под знаком и с помощью естественных, истинно традиционныхценностей и идей — найти и негласно сплотить вокруг себя тех, кто способен вдостаточной мере воплотить архетип Вотана и свободен от предрассудков, мешающихна пути к полной самореализации. Подобный тайный орден стал бы фактическинепобедим, так как ему уже ничего не смогли противопоставить ордена другихпланов, работающие с помощью более примитивных и расплывчатых восточных илисмешанных систем. Создание подобного альянса немногих решительных личностей —дело самого ближайшего времени, а вот добьются ли они успеха — покажет история.

10.В заключении я поясню, какое отношение имеет Вотан к нам, славянам. Ксожалению, потугами Асова и упражнениями Марии Семёновой славянское язычествоздорово проигрывает германскому и кельтскому, да и эллинскому, ввоинственности, чем и привлекает значительно большее количество «общечеловеков»от несостоявшихся «православных» до хиппи включительно. Славянская традиция,родившаяся вместе с другими традициями Европы в постоянной борьбе засуществование, усугублённой суровыми условиями каменного века, ещё ждётчестного и непредвзятого исследователя. Но символ несгибаемого Северного Духа унаших предков нам, тем не менее, известен. Как и Вотан, он представлялсявоинственным всадником, и в то же время — покровителем пророков и символомверховной власти. Наиболее почитаем он был на острове Рюген — там, где жилисамые воинственные из славян, руги, настоящие «славянские викинги», ни в чёмскандинавам не уступавшие. Имя этого грозного Бога — Святовит (Svantevit —кстати, не германизированная, а более архаичная форма, которую предпочтительнееиспользовать в магических обрядах). Корень «вит» в данном случае обозначает тоже, что и «вот»/«вут» — «сила». Известный поэт Сергей Яшин, называя культВотана более близким русскому человеку, чем современное «язычество» схороводами и берестяными ковшиками, совершенно прав, но логично, что ещё болееблизко сознанию славянина обращение к Свантевиту/Святовиту, обладающему всемифункциями Вотана, но рождённому именно нашим национальным сознанием.

11.Нам незачем копировать тот «вотанизм», который якобы был в Германии при Гитлереи который совершенно точно существует ныне в кругах западных белых расистов,иначе мы рискуем вечно тащиться за Европой на вторых ролях. Гитлер потерпелпоражение, хотя и попытался возродить древний принцип «короля-волшебника»,символизируемый Вотаном. Но с чужими Богами не побеждают. Нам нужны свои Боги исвои «короли-волшебники». Русский «тайный орден» борьбы за национальноевозрождение должен быть националистическим по определению, но в то же время —далёким от «добренькой» и возвышенной ерунды с лаптями и деревяннымиистуканами. Оставьте это массам, не способным постигнуть большее!

12.Тогда метафизика противостояния перестанет быть актуальной. Вотан/Свантевитбольше не будет сражаться непосредственно с христианством (коммунизмом, «пацифистским»язычеством...), т.к. сможет использовать их в своих интересах благодаряпревосходству своих адептов. А возвращение всех заблуждающихся и недопонимающихк безжалостному и могущественному северному мировоззрению — вопрос времени иудел евгеники, социологии, психологии...

13.Миф Вотана/Свантевита и возвращение этого мифа есть возвращение, возрождениеевропейской элиты. Впереди — борьба и только борьба. Но — чёрт возьми! — развенесокрушимое величие и абсолютное знание не стоят девяти дней и ночей, пусть ис копьем в груди?!

Примечание влх. Велеслава:

Подругой версии, образу германского Вотана (и скандинавского Одина) из всехславянских Богов ближе всего образ Велеса/Волоса — Бога волхвов и Волхва Богов:

1.Во-первых, Велес/Волос, как и Вотан/Один, является Покровителем шаманов имагов, волхвов и ведунов, колдунов и знахарей. От Его Имени происходят такиеслова, как «волхв», «волошба», «волшебство» и т.д.

2.Во-вторых, Велес/Волос, как и Вотан/Один, является Владыкой мира Мёртвых.Правда, в отличие от Вотана/Одина, Он покровительствует не одним лишьгероям-воинам, ушедшим после своей гибели на Земле в Небесные ЧертогиВальхаллы, но всем тем, кто прошёл Тропою Мёртвых.

3.В-третьих, Велес/Волос, как и Вотан/Один, напрямую связан с идеей Власти. ОтЕго Имени происходят такие слова, как «владение», «владычество»(«володычество»), «власть», «волость», «воля», «воление», «веление» и т.д.Правда, Власть Велеса/Волоса не княжья (как Власть Перуна), но Духовная,волховская.

4.И, наконец, в-четвёртых, Велес/Волос, как третий Лик Сварожьего Триглава(Сварог-Перун-Велес), то есть как Бог-Разрушитель, вовсе не чужд Воинскомуделу, как то полагают иные — те, кто представляет Велеса/Волоса лишь в образеэдакого «добренького дедушки» — Бога Богатства и Плодородия, а также СкотьегоБога — Покровителя мирно пасущихся «коровушек и лошадушек»[1]. Ибо если ГромовержецПерун — Бог воинов и Воин Богов — сокрушает армии врагов, то Велес/Волосразрушает целые миры, когда Вдох Всебога Рода начинает движение ВозвратногоПотока, увлекающего всё сущее назад, к своему Источнику — Туда, Откуда всёнекогда вышло и Куда во свой срок возвратится, будучи неудержимо влекомоизвечной Пульсацией Всемирья...

СлаваРоду!

[2007]