Чёрне Ящуре, Змиев Пращуре
Во Низу сущий а Земь трясущий
Приплод дающий а воды льющий
Во нощи грядый, Тебе возрады!
У чёрной реки борони бреги
Прими величанье без обличия!
(Из «Вещего Словника»)

Человеческие жертвоприношения – один из любимейших доводов, используемых церковниками в их «критике» (а точнее сказать – огульном охаивании) Веры Предков наших. Любят христиане лить «крокодиловы слёзы», оплакивая «жертв сатанинских культов»… Но чем убийства колдунов, еретиков и прочих инакомыслящих, регулярно совершавшиеся последователями Христа /равно – католиками и православными/ «ради вящей славы Господней» лучше человеческих жертвоприношений? Сколько человек было убито всего лишь за то, что они верили «не в того Бога» или же верили «не так, как надо»? Да, человеческие жертвоприношения у наших Пращуров, несомненно, имели место. Разумеется, с точки зрения современных родноверов, это неправильно, и восстанавливать практику человеческих жертвоприношений мы не собираемся. Предки наши были людьми, а человеку, как известно, свойственно ошибаться… Однако любителям обвинять «неоязычников» в «нетрадиционности» на основании отказа от жестокого обычая приносить людей в жертву следует поумерить свой пыл. Истории известно множество примеров, когда язычники без всякого принуждения извне отказывались (полностью или частично) от совершения человеческих жертвоприношений. Древняя Греция и Рим (в котором этот обычай был запрещён законом) – яркие тому подтверждения… Наши Пращуры такоже постепенно «гуманизировали» свою Веру – явление, вполне естественное для развивающегося традиционного общества. Эта статья посвящена одному из примеров такой «гуманизации» — отказу от человеческих жертвоприношений Ящеру, совершённому в языческой Руси.

Ящер – один из древнейших славянских Богов. Он – Владыка Подземья, Повелитель Вод. Скорее всего, Морской Царь русских былин – антропоморфная ипостась этого Бога. В древности на севере Руси Ящер был одним из наиболее почитаемых Богов; чтили Его и в других местах. Даже гусли (музыкальный инструмент, использовавшийся при славянских языческих богослужениях) нередко делались ящерообразными. В жертву этому Божеству приносили деньги, животных (особенно коней), а иногда – и людей. Былина о Садко рассказывает, как корабль не платившего Морскому Царю дани (то есть – не приносившего положенных треб) новгородского купца попадает в бурю. Садко пытается откупиться, бросая в море бочки золота и серебра, но это не помогает. Тогда он решает, что Бог требует человеческую жертву:

«Ай же, вы дружки-братья корабельщики,
Верно, не пошлины Поддонный царь требует,
А требует он голову человеческу!»1

В ходе обрядовой жеребьёвки выясняется, что отправиться к Морскому Царю должен сам Садко:

«Поискала судьбина Садко купца богатого.
Спускали дощечку-то дубовую,
И он прощался со дружинушкой хороброей,
Берет с собой гуселышки яровчаты
И садится на тую дощечку на дубовую.
Тут он взял во правую руку
Образ Миколы угодника,
А во левую – гусли яровчаты
И приказал Садко купец, богатый гость
Мисы (с деньгами) класть на дощечечку
И сам садился на тую же
И будто в сон заснул...»2

Он попадает на дно морское, где ради увеселения Водяника играет на гуслях. Морской Царь начинает плясать и оттого на море опять поднимается буря, топящая корабли. Тут новгородскому купцу является святой Николай и советует перестать играть, чтобы прекратить бурю. Садко так и делает – рвёт струны на гуслях. Морской Царь предлагает купцу в жёны одну из своих дочерей, тот (опять же, по совету Николая) выбирает Чернаву (самую худшую, самую последнюю из них) и, отказавшись от общения с ней, вновь оказывается в мире людей — на берегу речки Чернавы. После, в благодарность за своё спасение, Садко строит храм в честь святого Николая…

Такова средневековая версия этой былины. Однако корни её восходят к куда более древним временам, – сходный сюжет встречается ещё в «Ригведе». Академик Б.А. Рыбаков в своей монографии «Язычество Древней Руси» приводит описание обряда «умилостивления Онежского озера» регулярно совершавшегося в давно уже христианизированной Руси «Каждый год накануне зимнего Николы (6 декабря)3 пред всенощной из каждой рыбацкой семьи к известному месту собираются старики. На берегу ими делается человеческое чучело и в дырявой лодке отправляется в озеро, где, конечно, и тонет. Два-три старика поют песню, где просят Онего (озеро) взять чучело соломенное ... И для большей вразумительности призывают имя Николы Морского».4 Сопоставив этот обряд (являющийся отголоском человеческого жертвоприношения Водянику) с былиной о Садко и другими данными о культе Ящера, Б.А. Рыбаков делает вполне логичный вывод: в христианское время именно святой Николай заместил собой этого Бога. Как неоднократно было отмечено учёными, при подобных заменах христианские святые, по сути дела, отождествлялись с древними Божествами. Под чужими именами народ продолжал почитать Родных Богов… Мы же, на основании факта замещения Ящера святым Николаем, можем предположить, что в первоначальном, языческом варианте былины о Садко Морской Царь сам отпустил купца из своего царства.

Человеческие жертвоприношения Ящеру в древности совершались также на Купалу, – об этом свидетельствуют многочисленные фольклорные данные. Прежде всего: ритуальное потопление чучела Купалы или Костромы (как правило, одетого в женскую одежду), совершавшееся в этот праздник. Человекообразные куклы в подобных обрядах нередко являются заменой людей, чему существует множество подтверждений. Так, например, Н.Н. Велецкая в своей книге «Языческая символика славянских архаических ритуалов» приводит сообщение античного автора Флакка: «Некогда шестидесятилетних стариков (sexagenaries) сбрасывали с моста... Перестали с приходом Геркулеса, но из уважения к древнему обычаю решили по-прежнему бросать в Тибр тростниковые изображения людей»5 В некоторых местах утопление чучела заменялось купанием в реке наряженной Купалой девушки. Отголоском жертвоприношения также является детская игра «Ящер» (иначе – «Яша»), широко известная в России, Украине и Белоруссии ещё в первой половине XX века. Она выглядит следующим образом: мальчик сажается в центр круга девочек, которые водят хоровод и поют песню. Один из её вариантов (белорусский) звучит так:

«Сяде Ящер под пирялущем
На ореховом кусте,
Где ореховая лусна...
(Жанитися хочу!)
Возьми себе девку,
Котораю хочешь…»6

Мальчик выбирает девочку, (отбирает у неё венок) а та должна выкупать этот венок поцелуями, песнями или пляской. Имя Ящера в этой игре сохранилось лишь в Белоруссии; в других местах главного персонажа называли «Яша», «Яшша» и даже «Дрёма»… В народных песнях, приуроченных к купальскому празднику, часто встречается сюжет об утонувшей девушке, что также указывает на бытовавший в древности обычай приносить человеческие жертвы Ящеру. Подобные жертвоприношения «невест» Водяному Богу существовали у многих народов, чему есть немало разного рода подтверждений: от фольклорных textов до исторических свидетельств и этнографических записей…7

Перед тем как продолжить тему, хотелось бы сделать небольшое «лирическое отступление» и сказать несколько слов о человеческих жертвоприношениях вообще. Этот обычай зафиксирован во множестве культур (на определённой стадии их развития). Корни его – отнюдь не в какой-то патологической «жестокости» или «кровожадности» языческих жрецов, а в определённых религиозных представлениях людей. Известный румынский историк религий Мирча Элиаде пишет по этому поводу следующее: «Человеческое жертвоприношение засвидетельствовано в истории религий как у палеоземледельцев, так и у народов, находящихся на более высокой ступени развития (например, у месопотамцев, индоевропейцев, ацтеков и др.). Эта жертва приносится по ряду причин: ради обеспечения плодородия полей (ср. знаменитый пример кондов в Индии); ради поддержания жизни богов (как у ацтеков), для установления контактов с легендарными предками и недавно умершими родственниками; наконец, с целью повторения первоначальной жертвы, отражённой в мифе, что, в свою очередь, должно обеспечить продолжение жизни (ср. племя хайнувеле)»8. Как правило, человеческие жертвоприношения совершались редко: из-за их высокой стоимости. Иногда (обычно при отсутствии военнопленных, рабов или преступников) жертвой становился один из членов общины: его жизнь была самой большой ценностью, которую община могла отдать Богам. В критических ситуациях, грозивших гибелью многим, (засуха, эпидемия и т.д.) человек мог по собственной воле пойти на смерть ради соплеменников… Важно отметить, что наряду с идеей жертвы как дара Богам, существовала и идея жертвы-посланника (от людей к Богам). Древнегреческий историк Геродот сообщает о племени гетов: «Каждые пять лет геты посылают... вестника, выбранного по жребию, с поручением передать богу всё, в чём они нуждаются в данное время. Посылают же вестника они так. Выстроившись в ряд, они держат наготове три метательных копья, другие же хватают вестника к Салмоксису за руки и за ноги и затем подбрасывают в воздух, так что он падает на копья… Поручения ему дают ещё при жизни»9.

Быть может, в древности наши Предки жертвовали «невесту» Ящеру ежегодно, быть может – только в крайних случаях. Средняя численность поселения (деревни) тех времён – от пятидесяти до ста пятидесяти человек, и потому сложно предположить частые жертвоприношения «своих». С другой стороны, праздник Купалы (как один из важнейших святодней Кологода) вполне мог проводиться совместно несколькими поселениями, что увеличивает вероятность ежегодного принесения нашими Предками человеческой жертвы Ящеру. Целью этого обряда было прекращение (или предотвращение) засухи – ведь Ящер в славянской мифологии, как уже упоминалось ранее, является Хозяином Вод… Но, так или иначе, на определённом этапе своей истории наши Пращуры отказались от жертвоприношений «невест» Водянику, – и есть все основания считать, что это произошло до кровавого «крещения Руси» «равноапостольным» братоубийцей Владимиром. Выдающийся исследователь фольклора В.Я. Пропп полагает, что отказ от человеческих жертвоприношений Водяному Змею фиксируется в культуре в форме соответствующего мифа или сказки. В своей книге «Исторические корни Волшебной Сказки» он пишет: «Подобные жертвоприношения несомненно вскоре вступают в противоречие с развившимися формами земледелия и соответствующими им формами социальной жизни и семейных отношений, а также и с формами религии, уже начавшей создавать богов (…) Но при этом обряд иногда долго не может быть уничтожен изнутри. Но вот является чужеземец и освобождает девушку. При расцвете этого обряда он был бы уничтожен, как нечестивец, нарушающий самые жизненные интересы народа. Его поступок поставил бы под угрозу урожай. В сказке он, наоборот, герой, который чествуется»10. В качестве примера Пропп приводит древнегреческий миф о Персее, победившем водное чудовище и освободившем обречённую ему в жертву Андромеду, дочь царя Эфиопии. Однако в славянской Традиции сохранился типологически сходный миф. Приведём здесь текст11 белорусской народной песни, в которой он запечатлён.

Юр'я i Цмок

Даўно, даўно тое было -
Кругом зямлi мора лягло.
А ў моры тым жыў люты цмок,
Штодня збiраў з людзей аброк.
Давалi цмоку ды аброку -
На кожны двор па чалавеку.

Аддалi ўжо з кожнага двара,
Прыйшла пара ды й на цара.
- Цару, цару, прыбiрайся,
Цi сам iдзi, цi жонку шлi!
Жану сваю пашкадаваў,
Дачку-красу к мору паслаў.

Сiне мора хвалюецца,
Цароўнай цмок любуецца.
З сiня мора выплывае,
З пашчы агонь выкiдае.
Цароўначка спужалася,
За бел камень схавалася.

Аж скуль ўзяўся ды тут Юр'я,
Пагнаў ў мора свайго каня.
Прабiў цмока злотым кап'ём
Рассек цмока вострым мячом
Па цароўне цар слёзы лье,
А Юр'я ў двор дачку вязе.

Перад Юр'ем укленчыў цар,
Пытаецца, што дацi ў дар.
- Ня трэба мне тваiх дароў,
З сваёй дачкой бывай здароў!

Слово «цмок» в белорусском языке обозначает змея или дракона, а в данном случае – водное Божество, требующее себе жертву, то есть – Ящера. «Юр`я» — это святой Георгий (Юрий), заместивший собой в «народном христианстве» древнего Бога Солнца и плодородия – Ярилу. Факт этой замены подтверждается многочисленными белорусскими обрядовыми песнями, в коих (при полном совпадении сюжета) главный персонаж именуется то «Ярилой», то «Юрием», а так же – обрядами, творившимися на Юрьев День и представлениями, связанными со «святым Юрием». Никак не вяжутся с образом христианского святого оплодотворение Земли и покровительство волкам. :) В вышеприведённом змееборческом мифе изначально главным героем был, естественно, не Юрий, а Ярила. Христианская традиция также знает легенду о борьбе Юрия\Георгия со Змеем, но в ней святой побеждает чудовище «крестом и словом». Здесь же мы видим не «смиренного праведника», а воинственного языческого Бога, разящего врага копьём и рассекающего мечом… Итак, на основании этого змееборческого мифа и факта замещения Ярилы христианским святым Юрием, можно сделать вполне закономерный вывод: наши Пращуры отказались от жертвоприношений «невест» Ящеру, ещё будучи язычниками12.

СЛАВА ЯРИЛЕ!

1. Цит. по: Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987.

2. Цит. по: Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987.

3. Прим. автора

4. Цит. по: Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1987.

5. Цит. по: Велецкая Н.Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М.: Наука, 1978.

6. Цит. по: Гаврилов Д., Наговицын А. Боги Славян. Язычество. Традиция. М.: Рефл-Бук, 2002.

7. Подробнее смотр. Пропп В.Я. Исторические корни Волшебной Сказки. Источник: www.plamyasvargi.narod.ru

8. Цит. по: Элиаде М. От Залмоксиса до Чингиз-хана. журнал "Кодры", 1991, №7.

9. Цит. по: Громов Д.В. Иная гуманность. Сопроводительная статья к книге Н.Н. Велецкой "Языческая символика славянских архаических ритуалов". М., 2002.

10. Цит. по: Пропп В.Я. Исторические корни Волшебной Сказки. Источник: www.plamyasvargi.narod.ru

11. Источник: www.staryolsa.com

12. Некоторые современные родноверы воспроизводят на Купалу миф о битве Ярилы с Ящером в форме театрального представления — скоморошины (прим. автора).

Поиск

Журнал Родноверие