«Важно, чтобы в жертву была принесена живая душа», – рассказывает мне старейшина чувашского села Эринары. С незапамятных времен здесь существует поверье, что дух озера Тени, на берегу которого расположено село, ежегодно требует жертву. Если это требование не выполнить, то на жителей села будут навлечены несчастья.

Церемония жертвоприношения проста, но исполнять ее имеет право только старейшина, который получил на это благословение и передачу от другого старейшины, который был предыдущим руководителем церемонии. Эта традиция дошла до наших дней из глубокой древности. Церемония тайно проводилась и во времена «борьбы с религиозными предрассудками».

Жертва духу озера приносится после окончания весенних работ. В ритуале принимают участие все жители села. Отказ от участия в церемонии наказывается духом озера. Мне рассказывали, как несколько лет назад жители, проживающие по одной из улиц села, пренебрегли традицией. К осени налетел ураган с градом и побил урожай только тех жителей, которые не участвовали в жертвоприношении.

Сегодня в жертву духу озера Тени приносится живое куриное яйцо. Во время церемонии его закапывают в ил. Старики рассказывают, что раньше в жертву приносились бараны. Считается, что со временем дух озера Тени стал добрее и сегодня готов довольствоваться куриным яйцом, но обязательно, чтобы оно было только что из-под курицы. Нужна живая душа. Ну а кого приносили в жертву до баранов, в стародавние времена, гадать особенно не приходится. Человеческие жертвоприношения, как правило, предшествовали жертвоприношениям животных.

Жители чувашского села Эринары о церемонии, где в качестве жертвы используется куриное яйцо, мне рассказывают с опаской. Церемонию скрывают от посторонних глаз. Видно, что само слово «жертвоприношение» производит завораживающий и немного пугающий эффект.

Тем временем в пятистах километрах на юго-восток от деревни Эринары, в урочище Биляр (Татарстан), где находится источник Святой ключ, почитаемый сразу в трех традициях: исламе, православии и язычестве, съезжаются сотни, а то и тысячи людей для осуществления церемонии жертвоприношения в расположенном здесь древнем языческом святилище. В жертву приносятся бараны.

Раньше, до того как в 1236 году монголы разорили находящийся неподалеку город Биляр, его жители булгары приносили жертвы богу Тенгри. После падения город не восстанавливался и с тех пор находится в руинах.

Среди татар и башкир, придерживающихся мусульманской веры, бытует легенда, что в развалинах древнего Биляра покоятся останки святых. Некоторые утверждают, что могилы святых находятся на горе Худжалар Тавы (Гора Господ), в основании которой находится источник Святой ключ.

Жертвы приносятся этим святым. Причем жертвоприношение мертвым здесь совершается, несмотря на запрет пророка Мухаммеда: «Любое жертвоприношение, совершенное ради любой могилы, где бы она не находилась, является неправильным и запретным». В исламе запрещено обращаться с мольбами к лежащим в могилах покойникам и просить у них силы и помощи.

В 1786 году Михаил Чулков в книге «Абевега русских суеверий» писал: «В пригороде Билярск кладбище называют Балынгус. Магометанцы не только здесь живущие, но и башкирцы из отдаленных мест, съезжаются летом к сим развалинам, признавая их местами священными; они веруют, что внутри каменных зданий погребены их святые, которые не только в жизни своей, но и ныне еще делают различные чудеса. Набожность и суеверие сих народов достойно особливого описания: ибо некоторые из них собирающиеся на место сего моления от самой подошвы до развалин, находящихся на берегу горы, идут падши на колена свои, почитая святых; чтут они и источник вытекающий из сея горы. Воду его называют освященную, представляя себе, будто бы святой их, который жил близь его, вкушал и обмывался в сем источнике; и для сего наливают они ею в нарочно привозимые сосуды, и увозят по своим домам, признавая, что она исцеляет от многих болезней. По окончании обыкновенных молений, сходят они на низ горы, где убивая гусей, и других животных приготовляют в честь своих святых, и для празднеств его наилучший обед, и не только те, что съехались на моления, но и Христиане из любопытства смотрят приходящие и сейчас могут быть участником их празднования и веселости».

За два с лишним столетия практически ничего не изменилось. Удивительно видеть стечение огромного количества людей на церемонию жертвоприношения в стране, где с этой традицией боролись несколько сот лет, а последнее столетие выкорчевывались любые формы религиозности.

Животных в урочище Беляр умерщвляют на специальных ритуальных площадках. Приехавшие готовят ритуальную пищу. Пахнет дымом и приготовленным на костре мясом. Царит атмосфера дружелюбия и гостеприимства. Много стариков и детей. К жертвенным животным относятся с уважением и, судя по всему, умерщвляют их обычным для крестьян способом. Мясо жертвенного животного съедают сами. Что же жертвуется святым, не совсем понятно.

Гораздо понятнее смысл жертвоприношения в ритуалах, которые проводятся на 300-400 км севернее от урочища Беляр, в Республике Марий Эл.

Считается, что здесь древние обычаи сохранились в наиболее аутентичном виде. После принятия в 1990 году закона о свободе совести марийцы особенно не скрывают своих традиций. Считается, что принесенное в жертву животное способствует гармонии и порядку в природе за счет восстановления связи с вышним миром, где обитает Ош Поро Кугу Юмо (Добрый великий светлый Бог). Церемонии жертвоприношений проводятся в священных рощах, которых на сегодняшний день в Республике Марий Эл насчитывается около 500. Священные деревья в рощах опосредуют единение земных и небесных сил, способствуя тем самым преодолению состояния хаоса.

Духовная субстанция жертвуемого животного сообщается окружающей природе и молящимся людям и восстанавливает связь со светлым и добрым Богом, помогая преодолеть все трудности и невзгоды.

Перед жертвоприношением все участники церемонии проходят особую подготовку, подразумевающую очищение и определенную организацию пространства в Священной Роще.

Очистив водой жертвенное животное от нечистот и получив божье благословение на принесение жертвы, его валят, вытягивают его голову в сторону восхода солнца и перерезают горло. Постороннему человеку или женщине запрещается показывать струящуюся из горла животного кровь, ибо взгляд таких людей, как считают руководители моления, может помешать передаче души жертвуемого животного божеству, нарушить и осквернить священнодействие. Чтобы избежать этого, в момент нанесения удара ножом один из участников обряда специально закрывает шею жертвенного животного пучком пихтовых веток.

«Разделка животного осуществляется прямо на земле. По подсказке распорядителя моления отбираются части тела жертвы, содержащие ее жизненные силы. Они варятся в одной связке в котле вместе с остальными частями животного, включая голову и ноги. После того как сварится мясо, из отобранных органов животного, а также со всех частей головы и ног, суставов отделяются небольшие кусочки мяса (сувд), которые затем предадутся огню. Современные верующие не имеют четких представлений о том, почему отбираются те или иные части жертвенного животного, что с ними происходит после их сжигания в костре. Чаще всего они ссылаются на предков, которые якобы знали смысл этих действий, но забыли об этом рассказать своим потомкам. Из текстов заговоров, читаемых против порчи (локтыш), видно, что марийцы когда-то знали об обычае символического принесения духами себя в жертву небесным богам. Злая сила из частей своего тела якобы решалась даже соорудить лестницу на небо (шопшар) для того, чтобы угостить там богов или перенесенных с земли на небо зверей, птиц и насекомых, а также сотворить заново жизнь. По мнению знахарей, использующих подобные заговоры в своей лечебной практике, добиться всего этого злая сила никогда не могла. Но, как известно, что невозможно для злых сил, вполне реально для богов. Можно предположить, что отделение частей жертвенного животного и последующее их сжигание в огне рассматривалось в прошлом не только как символическая передача богам жизненных сил жертвуемого животного, но и как основа для символического переконструирования и последующего возрождения мира».

Н. Попов. Современное язычество финно-угорских народов России

Оставшиеся части тела жертвенного животного варятся в котле и употребляются молящимися в пищу.

Вайгач – остров на границе Баренцева и Карского морей. С древних времен на острове никто не проживал, но на нем многие столетия располагаются главные святилища сменяющих друг друга народов Севера (предков ижемцев – печеры, легендарных сиртя, югры и других). Вайгач является уникальным объектом наследия и для истории человечества имеет большое значение. Ненцы называют остров Хэбидя-я – святая земля.

Вертолет с нашей экспедицией приземляется на мысе Дьяконова. Здесь расположено одно из древних святилищ Вайгача. На месте святилища мы видим следы недавнего жертвоприношения. Украшенная цветными лентами голова оленя, насаженная на кол и развернутая мордой на восток.

По ненецким обычаям предназначенного в жертву оленя ставят «перед хаем» головой на восток, надевают на шею петлю и душат c просьбой к духам о здоровье оленям, житейском счастье и т. п. Перед самым наступлением смерти жертву колют ножом под левую лопатку, чтобы перехватить дух оленя, прежде тот издохнет. Просьба к божеству, которому была предназначена жертва, сначала делается безмолвно, потом проговаривается вслух, а в конце ритуала громко выкрикивается.

Затем жертву разделывают и часть мяса сырым съедают тут же. Кровью жертвенного животного обмазывают губы деревянным идолам. Затем на врытых в землю кольях развешивали головы животных, мордой на восток.

В Ветхом завете Господь призывает Авраама принести в жертву своего сына Исаака, но потом посланный им ангел останавливает вооруженную жертвенным ножом руку отца, занесенную над собственным чадом. Тем самым Господь отменяет человеческие жертвоприношения и смещает акцент на верность. Но жертвоприношения продолжаются. Только на жертвеннике вместо человека закладывается агнец.

В Новом завете Иисус ничего не имеет против жертвоприношения. Вспомните прокаженных, которых он исцелил и послал в храм, чтобы они показались священнику и принесли положенные жертвы за очищение (Матфея 8:4). Однако Иисус указывает, что милость выше жертвы и более угодна Богу. Иисус учит, что Бог не примет жертву до тех пор, пока она не будет принесена с чистым сердцем (Матфея 5:23-24). Кроме того, Иисус одобрил высказывание одного из книжников, который сказал, что любовь к Богу и ближнему стоит выше всякого жертвоприношения (Марка12:33).

Считается, что в конце концов Иисус становится образцом самопожертвования. Однако человек жертвовал собой добровольно до Христа. Тот же ветхозаветный Исаак, будучи уже далеко не беспомощным младенцем, смиренно шел к жертвеннику, не проявляя ни малейших признаков сопротивления.

Самопожертвование в этом контексте рассматривается не просто как проявление альтруизма, свойственное и другим существам, обитающим на планете (тем же пчелам), но как способ привлечь божественные силы из других, неведомых измерений. Самопожертвование Христа имеет особые, ни с чем не сравнимые смысл и мощь. Жертва, сотворенная Иисусом, настолько велика, что становится искупительной для всего человечества, восстанавливая связь между людьми и Богом-Отцом.

Жертвоприношение – одно из самых загадочных типов религиозного поведения, свойственных человеку. Традиции, связанные с жертвоприношением, возникают во многих древних культурах, изолированных друг от друга временем и пространством. Сам факт того, что, несмотря на многовековую борьбу с этой традицией основных религий, принятых в России, и более чем полувековую эпоху «воинствующего атеизма» в СССР, продолжают проводиться связанные с жертвоприношениями церемонии, говорит о связанной с ними глубинной потребности.

Все выглядит так, как будто эта потребность отпечатана в архетипических слоях бессознательного и вшита в инстинктивное ядро человеческой психики. И если мы будем придерживаться эволюционного подхода, то это значит, что сия потребность закреплялась как видоспецифический признак в процессе естественного отбора. То есть жертвоприношение и самопожертвование должны были давать человеческому сообществу преимущество в неблагоприятных условиях, которые являлись фактором естественного отбора.

Причем, повторюсь, самопожертвование и жертвоприношение отличаются от обычного альтруистического поведения тем, что они обеспечивают связь с высшими контекстами, которые являются системным окружением человека более высокого порядка. Если это предположение верно, то такая потребность наследуется. Причем наследование осуществляется не через социально-культурные, а через биологические механизмы. Это значит, что потребность должна обслуживаться соответствующими нейрональными субстратами и ансамблями нейромедиаторов.

Некоторые исследователи связывают опыт посмертных переживаний (выход из тела, полет по туннелю, встреча со светоносным существом, излучающим любовь, и т. д.) с выбросом в кровь вещества демитилтриптамина, которое вырабатывается расположенной в мозгу железой эпифизом (также шишковидная железа, пинеальная железа, «третий глаз»).

С точки зрения теории эволюции, основной движущей силой которой является естественный отбор, все равно, как погибает существо, с переживанием присутствия божественной силы или без оного. Этот признак (синтез пинеальной железой мозга диметилтриптофана, возникновение соответствующих ему рецепторов) мог закрепиться в процессе естественного отбора, только если он обеспечивает выживаемость популяции в условиях некоего угрожающего жизни фактора.

В этом случае активизация этих комплексов во время умирания должна приводить к смягчению каких-то внешних неблагоприятных для всей популяции условий, которые содержат в себе факторы отбора. Сам индивид гибнет, но в процессе умирания что-то меняет в мире, давая шанс оставшимся в живых соплеменникам на спасение.

Марсель Мосс в соавторстве с Генри Хубером отказывается от идеи, что жертвоприношение – это способ откупиться от богов, и утверждает, что жертвенный процесс служит средством поддержания равновесия между профанным и сакральным. Принесение жертвы – это акт самоотречения, посредством которого индивидуум обращается к более высоким уровням организации собственного системного окружения и тем самым получает преимущество перед угрозой неблагоприятных обстоятельств. Контакт с более высокими уровнями организации системного окружения переживается как связь с источником божественной силы.

Доступ к ресурсам системного окружения и высоким духовным состояниям может быть получен не только в процессе околосмертного опыта.

После долгих духовных поисков Юнг заявил: «Что я принес в жертву – так это собственные эгоистические притязания, в этом была моя самоотдача. Каждая жертва – это в большей или меньшей степени самопожертвование… Я уверен, что, отказавшись от своих эгоистических притязаний, бросаю вызов своей эго-личности, которая будет этому сопротивляться. Я также уверен в том, что сила, подавляющая эти притязания, а значит, и меня, и есть самость».

Самость, в представлениях Карла Юнга, является расположенной в самом центре личности таинственной инстанцией, обладающей мощным исцеляющим потенциалом и осведомленной о смысле прихода в этот мир ее носителя. Контакт Эго с самостью чаще всего сопровождается переживаниями (нередко пугающими) присутствия божественной силы.

При этом Юнг напоминает, что «без напряжения между противоположностями нет энергии». Отсюда следует, что у жертвоприношения должна быть и теневая сторона. Дрейфус (1977) говорит о тех, кто попал под влияние архетипа и всегда готов сдаться, постоянно приносить себя в жертву, застревая в идентификации с жертвой или с приносящим себя в жертву героем. Это может принимать форму самых разных патологических симптомов – от причинения себе вреда и расстройств питания до суицида, крайней формы теневой стороны жертвоприношения. Здесь мы видим жестокость Самости.

У определенного типа людей, которые инстинктивно стремятся к психологически выгодной позиции в отношениях с окружающими, нередко наблюдается жертвенный тип поведения, что с точки зрения древних социальных инстинктов распознается как признак высокоранговой особи. В этом случае мы нередко имеем дело с особым случаем инфляции (раздутия) Эго под неосознаваемым воздействием Самости. Вероятно, еще можно много выделить форм расстройств, связанных с жертвенным поведением. Но этим пока особо никто не занимался.

И вообще следует признать, что, несмотря на усилия большого количества антропологов и таких мыслителей, как К. Юнг, Ж. Батай, Э. Кассирер, Р. Жирар, теории жертвоприношения на сегодняшний день так и не создано. Как не создано и теории, описывающей процессы, происходящие в системе «сознание-бессознательное-тело-окружающая среда».

Отношения человека с окружающим миром остаются таинственными. И сам человек остается непознанным и неожиданным. На сегодняшний день судить о том, какие формы жертвенного поведения являются изначальными, а какие отклоняющимися, невозможно. Мир, в котором все было ясно и очевидно, ушел в прошлое. А вместе с ним ушла и неправда понятных и простых объяснительных схем. Сегодня идея о том, что жертвоприношение является одной из форм религиозных предрассудков, вряд ли получит широкое распространение. А вот какой-нибудь религиозный или квазирелигиозный культ – запросто.

Поиск

Журнал Родноверие