Пусть эти слова будут посвящены не только нашему Движению, но и Тому, Кто Единственной Рукой ведёт нас. Однорукий Бог любит правду, и пусть правда будет посвящена Ему также, как посвящают жертвенную кровь. Да будет жертва снова!

Данный разбор никоим образом не провоцирует какую бы то ни было рознь или ненависть по любым признакам, а является лишь добрым ответом на чужую враждебность.

Однажды, совершенно случайно, я вновь услышал нечто странное и не смог промолчать: https://vk.com/wall-142978854_16875

Данный пост, за авторством некоего Сергея Панова, хоть и является старым, однако, был вновь «закреплён» на стене сообщества Great&Sovereign, где он и был замечен 31 июля 2020 года. GS позиционирует себя (да и является таковым на деле) как одно из крупнейших условно-правых русскоязычных политико-исторических сообществ в Вк, и широко известно двумя вещами — политической бесперспективностью и крайним религиозным фанатизмом. Как раз второе и пробудило моё благочестивое желание ответить этим недостойным людям.

Давайте вместе посмотрим, почему же наши соперники в очередной раз пытаются доказать самим себе, что у нас нет перспектив.

1) «Уже довольно давно среди «новых правых» существует идея, что якобы христианство является «упадочной» религией и что приемлемым выходом для нашей цивилизации якобы является возрождение древнеевропейского язычества. На наш взгляд, это мнение является глубоко ошибочным. Несостоятельность неоязыческой критики в адрес христианства мы планируем показать позднее, в отдельной статье, также мы не будем касаться вопроса выживаемости язычества в конкуренции с другими религиями, здесь же мы разберём более фундаментальную проблему неоязычников, а именно – почему сами мечты о возрождении язычества или же о создании нового язычества так и останутся мечтами.»

В одном этом абзаце проблем куда больше, чем стоит допускать в один абзац! Если бы автор был, или хотя бы, желал быть, более или менее беспристрастным, то это можно было назвать досадными ошибками; однако, куда более вероятным выглядит сознательное и сильное искажение реальной действительности. Об искажении заставляет задуматься следующее:

а) Мнимая (или, скорее, неправильная) логическая связь между «неоязычеством» и «новыми правыми». Дело в том, что «новые правые» это весьма конкретная интеллектуальная школа, зародившаяся во Франции, в 1968 году (см. GRECE). Но обращаться к Богам вновь люди начали гораздо раньше — примерно с конца XIX и начала XX веков. Как самое простое и лежащее на поверхности, можно вспомнить языческую часть немецкого Народнического движения (например, писателя и журналиста Гвидо Карла Антона фон Листа с его ариософией* или художника и поэта Людвига Фаренкрога с его Обществом Германской Веры (см. GGG, основанным в 1912 году)), или латышскую Диевтурибу (латыш. Dievturība) художника и искусствоведа Эрнста Брастыньша, возникшую в 1925 году. И это только те культы и организации, что лежат у самой поверхности! А сколько всего было подобных движений по всей Европе, знают только сами Боги. Но уже приведённых примеров достаточно, чтобы понять, что доброе возрождение благочестия началось отнюдь не с 1968 года, и не с «новых правых». Однако, зачем тогда автор уравнивает эти два понятия? Вероятно, чтобы искусственно «омолодить» новое язычество, укоротить как можно больше его историю, дабы радостно выть о «дешёвом новоделе»; также нельзя исключать мотива очернения, через построение искусственной связи «неоязычество»=»новые правые»=»общее вырождение 1968 года». Но, разумеется, учитывая, что речь идёт о христианской полемике против нас, нельзя исключить и фактор банальной недостаточной образованности автора, хм.

б) Обещанная «позднее» «несостоятельность неоязыческой критики в адрес христианства» «в отдельной статье», кстати, так и не появилась. А жаль. Чудовищно, невыносимо жаль. Свет христианской мудрости не прольётся на массы! Ай-ай!

в) И третий момент забавен особенно. — Мечты о Богах останутся мечтами! — категорично заявляет нам набожный христианин. Но постойте, разве нет общин верующих и почитающих? Разве не приносятся жертвы? Разве не вдохновляют людей жрецы? Всё это не просто живёт, оно живёт и крепнет уже на протяжении более сотни лет! Пока галилеяне обиженно сопят о мечтах, что останутся мечтами, на наших старых костях нарастает новое мясо; а вот их собственные мечты о царстве их бога, постепенно растворяются в ядовитой крови Клио, Дарующей Славу, богини истории.

И это лишь первый абзац!

2) «У «реконструкторского» неоязычества, неоязычества, стремящегося буквально реконструировать дохристианские европейские культы, проблем больше всего и они являются наиболее очевидными.»

Да, спасибо, мы знаем. Знаем, и не видим здесь непреодолимых проблем. Мы знаем, что «буквально» воспроизвести ничего нельзя, это физически невозможно. Да и возникает вопрос, что же всё-таки угодно Богам — буква, или суть? Угодно ли им почитание как таковое, или необходимо что-то конкретное? Разумно предположить, что дело в почтении и благочестии как таковых, а совсем даже и не в конкретных ритуалах, которые могут меняться под воздействием различных времён и мест. Только христиане стараются придать своему поклонению ложно-наукообразный вид, называя это богословской дисциплиной, литургикой (от слова литургия — так они называют свои богослужения), и заявляют нелепости о том, что важен и час, и место, и облачение, и позволение вышестоящих, и прочее, что для нас, язычников, тоже является желательным, но не настолько нелепо-обязательным).

2,1) «Первая и общеизвестная проблема – дефицит источников, по которым можно произвести реконструкцию верований.»

Да, отчасти это верно, но, как уже было сказано выше, для нас подобное не является критическим. Не имея возможности соблюсти в точности церемониал древности, мы создадим новый. Как поют сами христиане в одном из своих гимнов — «да воспоём мы песнь новую», хах.

2,2) «Что остаётся?»

Смотреть пункты выше, например. А ещё — жить в благочестии.

2,3) «В сочетании с культом именно истории и историчности, в сочетании со стремлением реконструкторов подчёркивать исконность и оригинальность своего учения этот условно «мормонский» подход может вызывать лишь смех.»

Как ни странно, здесь можно лишь согласиться с этим. А кто бы взялся спорить с тем, что многие неконструктивные потуги различных людей бывают смешными?

3) «Вторая проблема реконструкторского неоязычества в том, что язычество, настоящее языческое мировоззрение, самостоятельно сконструировать и ввести в общество невозможно в принципе. […] Такое создаётся веками, если не тысячелетиями. Имплементировать такой комплекс (неважно, вымышленных традиций или воссозданных) в культуру силой некоторой группы пропагандистов – абсолютно нереально.»

История совершенно твёрдо говорит нам — «силой некоторой группы пропагандистов» можно сделать всё, что угодно. Можно сделать племенного божка Иудеи всемирным богом, единым в трёх лицах. Можно поделить весь мир на дар аль-ислам и дар аль-харб, территорию «истинной» веры и территорию войны и геноцида. Можно зажечь планету идеей всемирного атеистического похода против всех Богов. Можно убедить людей, что любая разумная традиционность является безудержным ядовитым угнетением. А можно, вероятно, таким же образом, и воспламенить в сердцах людей нечто по-настоящему доброе и великое.

В общем, с достаточным количеством твёрдых пропагандистов, можно сделать всё, что угодно, и этот вывод является на удивление жизнеутверждающим.

4) «Попытки возродить древнеевропейское язычество эпохи Тёмных веков и Античности — не очень хорошая идея ещё и потому, что религиозные идеи той эпохи – абсолютно не соответствуют условиям жизни нынешней эпохи.»

Выдача желаемого за действительное. Почему индуизм, это индийское многобожие, вполне жив и соответствует условиям эпохи? Равно как и японское многобожие? Шива и Аматерасу «соответствуют условиям жизни нынешней эпохи», а Всеотец Один и Велес не соответствуют, потому что так сказал христианский апологет? Это просто смешно, в конечном счёте.

Нельзя не задаться каверзным вопросом — а те или иные аспекты христианства не являются ли «противоречащими условиям жизни»? Агрессивный монотеизм, в век очевидности множества существующих богов и их культов? Или монашеское общежитие, когда оно давно потеряло свой смысл целомудренного совместного выживания? Заранее можно предсказать и нелепый христианский ответ на это — дескать, «они не от века сего», и потому им можно противоречить логике жизни сколько угодно, главное — осуждать при этом других за тоже самое! Вроде и смешно, но в тоже время и брезгливо, и гадко.

5) «Как пример возьмём столь любую многим неоязычникам германо-скандинавскую религию в её «милитаристическом» изводе –желание попасть в Вальхаллу, стать эйнхерием – это может быть живой религией, искренней религией только у людей, для которых вся жизнь – это война, не в переносном, а в самом прямом смысле, когда война является нормой жизни, когда сходить в поход – как сходить на работу для современного человека. Когда для тебя битва – это часть жизни, когда ты не мыслишь жизни вне войны и весь мир для тебя – это мир войны и нет мирных мест и нет мирного времени и даже таких понятий нет – тогда рождается религия наподобие той, что была у германцев и скандинавов. Попытка современного горожанина исповедовать это – пустое подражательство. Он всё равно не поймёт в чём суть этой веры, не проникнется ей. Принять как некий интеллектуальный конструкт и репостнуть картинки с викингами – может. Глубоко уверовать и принять всем сердцем, сделать настоящей частью своей картины мира, как это делали те воины – нет. Потому что живёт не так. Даже если пойдёт на войну – всё равно не поймёт. Потому что для жизни этого культа нужна вечная война, охватывающая всю Ойкумену. Воинская религия может жить только в постоянно воюющем обществе.»

Превосходно, когда наши вырождающиеся соперники сами ловко объясняют нам, во что же мы должны верить, полностью игнорируя нашу реальную веру! Нельзя по кляузам врагов узнать правду о человеке, народе или идее. Тем более, ты не узнаешь правды о Священных Именах от врагов этих Имён. Кто же может принять за правду ложь христиан о нас? Только тот, кто не размышляет своей собственной головой.

Как почитающий Однорукого Бога, я вхожу в круг тех, кто с наибольшей честностью может ответить на христианскую нелепость, приведённую выше.

Христиане давно замечены в том, что там где им это выгодно, они следуют буквальному толкованию тех или иных текстов; а когда им вредит буквальное толкование, то они немедленно делают умственный зигзаг и начинают петь о глубочайших метафорах и сопутствующих сложностях толкования. Также они поступают и здесь, требуя (что само по себе смешно) от нас того, чтобы мы толковали нашу веру так примитивно, как они, христиане, понимают её.

Как почитающий Бога Благородной Войны могу сказать — я никогда даже не был милитаристом «сверх нормы». Мне не чужды военные парады и восхищение оружием, но меня сложно назвать эпическим воином и хорошим бойцом, одержимым идеей увидеть чужую кровь. Также, нельзя сказать, что я не понимаю боли людей, гибнущих от бомб и пуль, или слишком чёрств и глух к ней.

Но суть моей веры состоит в понимании факта, что каждый живущий является в том или ином смысле воином, потому что сама наша жизнь — это вечный конфликт, и вечная война. Ты засыпаешь ночью, что проснуться для борьбы утром; ты можешь расслабляться как хочешь, но и жизнь способна ударить тебя совершенно в любой момент, и это будет совершенно логично, верно и естественно, потому что на войне есть лишь отдельные минуты на отдых, но не более того. Для меня странно, как кто-то может не понимать этого, или, тем более, святотатственно бороться с этим базовым принципом бытия. А уж глуповатые мечты христиан об их вечном рае и вечном же застое возле трона их бога кажутся мне достаточно примитивными, хотя я и разделял некогда эту успокаивающую простоту.

Война действительно является вечной, для этого не нужны реальные армии и декларации политиков. И в таком образе мыслей нет ничего непреодолимо-странного или неясного.

«Следует знать, что война всеобща и что правда — борьба и что все происходит через борьбу и по необходимости.» Гераклит Тёмный, VI-V века до н.э.¹

6) «И тут мы подходим к главной проблеме неоязычества, которое мы косвенно затрагивали уже ранее, говоря о германо-скандинавском военном культе – отсутствию веры. […] Сама суть религии, как корня мировоззрения в том, что она отвечает на базовые вопросы мировоззрения. Откуда взялся мир […], зачем он существует, зачем существуют люди, что будет после смерти и так далее. […] Задача миссионера — сначала столкнуть человека лбом с мировоззренческими вопросами, вызвать в нём глубокий внутренний кризис – а потом уже предложить выход – «Вот ты не понимаешь, а ведь Бог-то наверняка есть […], и Ему вряд ли мы безразличны, не зря Он нам жизнь дал, значит есть какая-то цель, значит, он с нами наверняка контактировал, через пророков и даже Сына Своего послал нам, чтобы спасти нас, и нам открыт путь, чтобы достучаться до него».»

Принося искренние извинения за столь обширное цитирование, хотелось бы обратить внимание читателей на всю эту громоздкую и нелепую конструкцию. Она очень походит на признание автором-христианином собственного поражения. Почему? Да по следующим причинам:

а) Отсутствие веры. Нет у вас веры, проклятые язычники! — возвещает нам добрый христианин, и тут самое место задаться вопросом — а как вообще можно определить отсутствие/наличии веры? Устные декларации ничего не значат, определённые благочестивые дела не всегда возможны в силу жизненных обстоятельств, а денежные пожертвования может совершать и законченный ублюдок из желания загладить свою вину перед обществом или своей конкретной жертвой, а не из искренней веры. Тогда как понять, есть ли вера? Никак, очевидно. Ну, или, всё же довериться устным декларациям.

У самих христиан есть, кстати один тест, позволяющий определить наличие у них их веры — «истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас».² Как мы все видим, Уральские горы всё ещё не сдвинулись с места, равно как и греческий Олимп. Прискорбный результат для столь фанатично верующих, хех.

б) Суть религии. Оказывается, она в конкретных ответах на конкретные вопросы! Ну, это по мнению автора. Более логичным представляется следующее — суть религии в удовлетворении вечной потребности мыслящего существа. Эту потребность можно назвать вложенным в нас Богами исконным желании верить в них и искать их внимания; эта же потребность даёт нам возможность, в специфических исторических обстоятельствах, пытаться творить себе рукотворных, святотатственных лже-богов, вроде всеобщего равенства, ложно трактуемой свободы, или чего-то подобного, вроде культа личного успеха.

Нелепые вопросы вроде истоков жизни, или её финала всегда были слабо важны; человеческий род знает тысячи таких историй — от сотворения мира из трупа Имира, до этого новомодного «большого взрыва». От мертвенно-великолепных полей Элизия, до шумных застолий Вальхаллы. Всё это важно и величественно; но едва ли хоть что-то из этого является важнейшим. Мы, люди, не знаем ни своего начала (и как отдельные младенцы, и как род в целом), ни своего конца (и как отдельные старики, и как род в целом); для нас есть только вечное, конфликтное «сейчас», заполненное смесью радости и горя. Поиски чего-то «до» и «после» всегда будут праздным и бессмысленным делом; это всегда будет ярмо спекуляции, влекущее нас туда, куда хочет тот или иной пропагандист, возлагающий на нас это ярмо.

в) Автор лукавит, когда говорит, что суть религии (то есть, его религии, то есть — христианства) в общих вопросах происхождения мира и посмертного бытия. Это совсем не так. Суть их веры — в искупительной миссии их богочеловека, Иисуса Назаретского; он принёс себя в жертву самому себе в попытке исправить собственное повреждённое творение. Сотворение мира и посмертное воздаяние — это верхний слой, куда более маловажный, чем искупление. Зачем же автор выворачивает на изнанку собственную веру? По незнанию её, или по другой причине? Разумным будет предположение, что всё он знает, а делает это из удобства именно такой проповеди в современном мире; именно такая проповедь больше по душе ложно-грамотной, вырожденной пост-советской интеллигенции; слушать о всеобщем грехе, и его искуплении таким людям не интересно, и христиане подстраиваются под их пожелания.

г) И окончание тут просто великолепно — «Задача миссионера — сначала столкнуть человека лбом с мировоззренческими вопросами, вызвать в нём глубокий внутренний кризис – а потом уже предложить выход…»

Сколько ненормального извращения и этической грязи в этом! Вызвать кризис (которого самого по себе, очевидно, нет, иначе его не пришлось бы вызывать!), а потом предложить ложное, выгодное лично преступнику, решение! Что за сектантская тактика людей, которые считают своего бога — богом любви!** Представляется, что именно в этом кроется вся аморальность этих людей, а не в каких-то там крестовых походах и сожжениях людей заживо. Потому что смерть это лишь смерть, а вот извращённые манипуляции людьми, ставящие своей целью перемены в мировоззрении людей, это нечто куда как худшее.

Что ещё вы хотите услышать об этих людях? Разве это я зол на них беспричинно, и возвожу клеветнический поклёп? Разве не они сами делают всё, показывая свои истинные лица?

7) «И вот тут уже человек начинает задумываться и вот тут и возникает впервые тот самый священный молитвенный трепет чувства нахождения Абсолюта, который испытал каждый искренний религиозный человек.»

Хах. Нет, снова удар не в ту строну. Священный трепет возникает не когда человек «задумывается» тему своей веры; этот трепет, вызванный касанием Божества, возникает тогда, когда Оно желает прикоснуться к своему последователю. От человека здесь не зависит ничего (или же, вернее — очень мало что), ибо в отношениях между Божеством и человеком, человек является лишь объектом, но никак не субъектом.

8) «А как принимают неоязычество неоязычники и как они его проповедуют? Они просто интеллектуальным усилием воли соглашаются с тем, что это правильная родная вера, которую нужно исповедовать, они говорят, что неоязычество нужно принять потому что эта религия общественно полезная и позитивная, религия, которая спасёт Европу. Как неоязычники пишут о том, как они стали таковыми?»

Честно говоря, я просто поверить не могу. Христиане создали такой невероятный антишедевр пропаганды, что начинаешь уставать отвечать на каждый абзац. Ведь почти в каждом из них есть либо прямая ложь, либо странное передёргивание, либо ещё какая-то «нечистая игра»! Это уже немного величественно в своей топорности. Педаль бесчестья, как говорится, была вдавлена не в пол, а сразу в асфальт.

а) Я, например, не могу говорить за всех язычников, равно как и за всех христиан. Кто и как принимает и проповедует Священные Имена, я не могу знать в точности, по причине того, что людей очень много, да и находятся они, что логично, в самых разных городах и странах. Интернет делает ситуацию «приемлемо-ужасной», но и он — огромен, и в нём есть разное. Язычник не знает некоторых вещей, касающихся язычества, в точности — а уж откуда христианам знать об этом? К чему эти нелепые шулерские обобщения? «Аргумент про истинного шотландца», не иначе!

б) Любой христианский жрец с образованием чуть выше самого посредственного, расскажет вам, что для принятия христианства также нужно интеллектуальное согласие; думается, что волевое «да» вообще есть необходимость любой подлинной веры, которая принимается во взрослой жизни, а не вколачивается палкой в детстве.

в) «Общественно-полезным» как раз зачастую называют христианство, но делают это только сами христиане. Приводя при этом предельно странные доводы, на разборе которых вполне можно написать ещё одну статью.

г) Разумно предположить, что разные люди стали язычниками по-разному, в конечном счёте. И пишут они, об этом, безусловно, очень разное. И, как сказал один христианский монах, «не следует привлекать новые сущности без крайней на то необходимости», хех.

9) ««Я понял, что это наше, родное, что христианство – это упадок и разложение, что нам нужна религия сильных людей» – но но кто-нибудь видел такое, чтобы неоязычник написал что-то в духе «А я почувствовал, что Бог/боги есть» и это было бы абсолютно искреннее и абсолютно аполитично? Настоящая религия немыслима без глубокого религиозного чувства – без священного трепета вместе с неким озарением, чувством Абсолюта – абсолютно чуждого всякой политики, соображениям «спасения белой расы», «спасения Европы» и «целесообразности».»

Но, лишние сущности всё равно были порождены, хм. Не совсем понятно, как именно должно поступить здесь, ведь как возможно поспорить с анонимной цитатой анонимного (но, конечно же, настоящего, хах!) человека? Стоит ли в иррациональном измерении иррациональностей с умным видом возглашать, что моя иррациональность на пять сантиметров длиннее вражеской? Христианин говорит, что не видел верующего язычника — я, как верующий язычник, хочу ему сказать, что я тоже не видел, ни самого автора этой дешёвой агитки, ни хоть одного праведного христианина. Но что это за бессмысленное пререкание?

Да и достаточно смешит двойное усложнение задачи — христианину нужна не только наша искренняя вера (которой у язычников, по мнению христианина, нет и быть не может), но ещё и полная аполитичность (хотя десакрализация власти — это одна из отвратительнейших мерзостей современного мира). И со смехом можно отметить, нет никакого морального права у адептов суеверия, породившего слоган «русский-значит-православный» требовать от нас, язычников, аполитичности.

10) «Вот представим обычную лекцию неоязыческого пропагандиста, который говорит о том, что язычество – это единственное спасение для цивилизации/русского народа, что надо верить в родных богов, принять веру сильных, поклоняться предкам и так далее. У нейтрального, неиндоктринированного заранее слушателя сразу возникает внутри вопрос – а почему? Зачем ему это, зачем ему это как личности?»

Почему? Потому что это факт.

Зачем ему это как личности? Вот этот вопрос уже тянет на тему для философского эссе. Мой личный, не претендующий на догматичность, ответ может кого-то удивить, но я всё равно это скажу — ему не зачем это делать, по крайне мере, со строго рационального взгляда. Следующий за правдой не получает выгод, кроме внутренней радости от доброго дела; скорее уж, его ждёт много жестоких трудностей на этом пути. Я мог бы сказать, что принятие Богов принесёт удовлетворение той внутренней потребности в божественном, о которой я писал выше, но, к сожалению, даже самую добрую потребность человек способен обуздать и/или направить ко злу.

Подумай, читатель, а нужно ли тебе это? Ввяжешься ли ты в конфликт, даже если он очень тяжёл? Бросишь ли вызов миллионам врагов, если единственной наградой тебе будет твоё собственное внутренне удовлетворение от верной службы Священным Именам? Пусть каждый сам ответит себе на эти вопросы; слабым будет безопаснее в нелепом христианском овечьем стаде.

Хотя, и ещё один аргумент я считаю вполне достойным в данном случае, хотя и явно не решающим, а именно: то, что было вверху, будет внизу; что было однажды, будет и снова.

11) «Как сказал один довольно честный неоязычник, «правильное название родной веры – научный национал-социалистический атеизм».»

Боги Великие, даже религию нельзя обсудить без «аргумента эт Гитлерум», ахах! Конечно, во всём и всегда виноваты национал-социалисты (в том числе — в ежедневном закате солнца), а христианская апологетика вообще не живёт без категорического осуждения подобных идей…

А, нет. Стоит припомнить, например, что ни Католическая Церковь, ни Русская Православная Церковь Заграницей НИКОГДА не запрещали своей пастве вступать ни в националистические, ни в национал-социалистические организации.

Отдельные современные христианские общины даже пытаются провозгласить Адольфа Гитлера христианским святым. Кажется, кто-то всё ещё очень плохо понимает, что обвинения в экстремизме гнутся в обе стороны, хах.

Также, хотелось бы отметить момент, что обычно, в случае дискуссии в интернете (да и в реальности, в общем-то) полемист, обвиняющий соперника в про-гитлеровских симпатиях считается, как бы это сказать по-мягче… Уронившим на самого себя две атомные бомбы подряд и безоговорочно капитулировавшим, так сказать, досрочно.

12) «В истории была попытка внедрения сконструированного языческого культа – которая провалилась с треском даже несмотря на то, что живая языческая традиция на тот момент ещё существовала в тех краях. Это деятельность императора Юлиана Отступника. Он сконструировал себе религию на базе аутентичного греко-римского язычества с добавкой неоплатонизма, хотел заменить ей распространявшееся стремительно христианство – ну и что же осталось от его попытки? Всё же, сдаётся нам, такой культ нежизнеспособен (хотя надо сказать, религиозные озарения у Юлиана всё же были и он был искренним верующим, в отличие от современных неоязычников).»

Наша непостоянная рубрика «исторический анекдот». За что христиане готовы любить Божественного Флавия Клавдия Юлиана II? За то, что тот правил с 361 года, по 362 год, примерно шестнадцать месяцев! Какова вообще физическая возможность, даже у Избранного Героя, предпринять что-либо достаточное, за столь малый срок? Только поэтому христиане отдают должное его высоким человеческим качествам; ведь качества эти не успели обрушится на них молотом Богов. Но очередная низость с их стороны, надменно утверждать, что у Божественного августа, дескать, «не получилось», как будто бы это произошло по его бездарности, а не из-за его драматической гибели.

И снова, навязчивые попытки доказать, что у современных язычников религиозных озарений не может быть. Могу вновь заявить, основываясь на своём опыте, что это ложь.

13) «Потому что для того, чтобы дать религии некий толчок, оживить её – нужен человек наподобие Будды, Павла, Мухаммада, на худой конец – Джозефа Смита или Бахауллы. Не волхв-лектор, который будет будет бубнить про то, что «вы не патриоты, если не язычники», не бывший рок-музыкант, рассуждающий об упадке западной цивилизации – а настоящий пророк, за которым пойдут, который зажжёт миссионеров и верующих.»

Наш последний пункт. Наконец, финал этой драмы.

Знаете, я полностью согласен с автором, как ни странно. С дерзким, и неграмотным, святотатственным христианином, я полностью согласен. Нам всем жизненно необходимо имя, которое будет греметь громом и артиллерийской канонадой. Интеллектуальная и, отчасти, нравственная величина, о которой и через века будут помнить. Человек, под тяжестью шагов которого содрогнётся мир. Человек, в присутствии которого весь мир будет становится гимном Богам.

Я не лучший, и даже не хороший; но если только я правильно понял Неизбежность, то из будущего уже доносятся лёгкие, почти неуловимые, шаги…

Как знать, читатель, может, именно ты окажешься тем, кого мы с восторгом ожидаем?

ВЫВОД:

Для меня радость делать то, что я делаю; мне искренне приятно сокрушать суеверие и ложь. Я нахожу очень восхитительным, что, до поры, единственное, что нужно делать для победы, это лишь давать неряшливому и нелепому сопернику возможность бить первым. Позволяйте, чаще позволяйте христианам заговаривать с вами в текстовой форме, а потом разбирайте, разбирайте, разбирайте их клевету, ложь и безумие. И сообщайте всем о том, какими циничными и неправедными людьми являются эти сектанты. Уже одно это сокрушит их окончательно, и их тяжкое суеверие, наконец, перестанет отравлять жизни добрых людей.

Да будет доволен Тюр!

ПРИМЕЧАНИЯ:

* — фон Листа можно сколь угодно долго обвинять в излишнем эзотеризме и профанации, но так, в тяжести новорождённой уродливости, Боги возвращались в человеческие сердца и мысли. Порой, даже то, что не нравиться, приносит некоторую пользу. Осуждая выводы фон Листа, я не имею морального права осуждать его добрые порывы; даже не смотря на неважные плоды этих порывов.

** — «И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в неё. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём.» Первое послание Иоанна, четвёртая глава, шестнадцатый стих.

ИСТОЧНИКИ:

¹ — по «Гераклиту», Кессиди Ф.Х., глава вторая, часть шестая, https://fil.wikireading.ru/62262

² — Евангелие Левия Матфея, семнадцатая глава, двадцатый стих, https://bible.by/verse/40/17/20/

Поиск

Журнал Родноверие