ФОТ. Джоанна Стройек
Дипломированный дирижер народного хора, студентка музыковедения, соучредитель и вокалистка белорусской группы FolkRoll, а совсем недавно-лауреат Гран-При и премии им.Нимена на 12-й премии. Новая Традиция.
- Откуда у вас интерес к народной культуре, народным песням?
- В раннем детстве моей страстью была музыка и рисование, танцы, изобразительное искусство, я также играла на фортепиано. В доме был проигрыватель и много виниловых пластинок. Однажды мама подслушала, как я пела песни, популярные в 60-х. Robertina Loretti. Затем она привела меня в городской Дом Культуры, где работала детская команда. Это был ансамбль народной песни Виасиолка, или по-польски Радуга. Таким образом, немного случайно, в 11 лет я начала петь белорусские народные песни. В самом начале я не понимала, какую силу таит в себе эта музыка, но увлечение личностью дамы пением направило мои музыкальные увлечения, пока, наконец, народная песня не стала лейтмотивом в моей жизни.
— Вы упомянули игру на фортепиано...
- Да. Я играла на фортепиано, но мне пришлось отказаться, потому что я не мог позволить себе инструмент и образование в этом направлении, хотя фортепиано было моей страстью с раннего детства. Когда я начала петь в Виасиолке, мы с моей учительницей решили, что мне нужно получить музыкальное образование и поступить в школу первой степени, потому что возможно, что в будущем музыка заполнит всю мою жизнь и музыкальное образование мне пригодится. В школе я начала играть на цимбалах. Но самое главное, что люди, которых я встретила еще в детстве, познакомили меня с народным пением, с фольклором и с тем, что реально. Это было сообщение из вторых рук, но тщательно подобранное. На первых фестивалях, в которых я участвовала, я была единственной, кто пел a capella, потому что мы не могли позволить себе делать фоновую музыку. Оглядываясь назад, я вижу, что мне повезло.
- Какие еще вокальные переживания у вас были до того, как вы с Павлом Рыжковым основали фольклорную группу?
- Когда мне было 14 лет, я уехала из родного Ельска в Минск, в музыкальную школу II степени. Это был музыкальный колледж им. М. Глинки. В этой школе основное внимание уделяется профессиональной подготовке и получению диплома — в моем случае это было звание дирижера народного хора. Там началось мое обращение к источнику знаний, то есть к непосредственному контакту с народными исполнителями. Во второй раз влюбилась в народную песню. В конце концов, мне было уже 17 лет, поэтому я имела право влюбиться, хех... Новые учителя и школа дали мне возможность укрепить научными знаниями мое увлечение народностью. На третьем курсе мы с моей учительницей по вокалу основали группу NHS, с которой в 2006 году выиграли фолк-Миколайки, а после распада группы с некоторыми из его музыкантов я играла этно-джаз под моим именем. Были также случайные выступления с поп-рок-группами B:N и Dali.
- Значит, вы раньше не общались с фольклором?
- Как я уже говорила, это было сообщение из вторых рук,но оно было выбрано. Было даже немного странно, что в детстве я не занималась поп-музыкой, а просто собиралась на фестиваль петь народные песни а капелла. Я бы назвал весь свой путь к фольклору "возвращением к источникам". Сначала мне пришлось отступить, чтобы услышать, как это звучит в оригинале, чтобы потом создать собственное видение музыкального мира. Я помню всех своих учителей и из начальной и средней школы. Это были, прежде всего, женщины, и это женское тепло передало мне. Однако наибольшее влияние на меня оказала не столько школа, сколько встреча с нужными людьми, а первой была Алена Ханчаренко, учительница из Виасиолки, которая показала мне красоту фольклора и вдохновила его.
- Перейдем к группе FolkRoll. Как возникла эта команда?
- Фолькролл возник в безумной атмосфере средней музыкальной школы в Минске, где мы все тогда учились. Взаимная симпатия и любопытство к музыке были ключом к его призванию. Это было начало 2008 года. В том же году мы поехали в декабре на Миколайки фолк, а в апреле 2009 года выступили на новой традиции. Выступление на фольклорном фестивале в Люблине было первым нашим большим концертом как группы, до этого мы играли только на одном неформальном вечере в Беларуси. Первый осведомленный слушатель мы нашли именно в Польше. Поэтому у нас есть чувства в Польшу, и мы всегда рады, когда приезжаем сюда на концерты.
- Вы сильно переживали из-за сказанного вами фольклорного Деда Мороза?
- Я всегда очень нервничаю, хех... Мы всегда нервничаем перед выступлением. Мы не были уверены, что достигнем аудитории с нашими идеями и звуком. И Люблинская, и Варшавская публика фестиваля новая традиция была отличной, уникальной и гостеприимной. Не могу сказать, что где-то было лучше, оба фестиваля вспоминаю очень тепло.
- Раз уж эта тема появилась... Каковы ваши воспоминания о фестивале Новая традиция, на котором в 2009 году вы получили главные призы-Гран-При и премию им. Чеслава Нимена?
- Я тогда очень волновалась, как всегда перед выступлениями, каждый из нас переживал, но не из-за оценки присяжных, а из-за того, поймет ли нас слушатель. Мы приехали в Варшаву, в Польшу, и это было для нас большим неизвестным. Правда, мы были уже после выступления на Миколайках, но не знали, как нас встретит Варшавская публика. Высокий художественный уровень фестиваля, Наше послание, другой язык... Мы хотели, чтобы наше послание нашло своего адресата и тронуло его. И, действительно, мы не ожидали такой награды! Даже когда жюри начало объявлять результат, мы не поняли, что это о нас и что мы выиграли Гран-При. Мы сидели в зале, начались аплодисменты, потом жюри представило следующие места, нас нет, поэтому я поняла, что это просто какая — то награда-а потом оказалось, что это главный приз. Мы были в шоке! Мы не заботились о суждениях присяжных, мы хотели, прежде всего, чтобы публика нас поняла, и я думаю, что это сработало, потому что мы только на волосок проиграли бурю аплодисментов — приз зрительских симпатий по новой традиции.
Еще я помню, как потом вечером, в отеле, мы пели с грузинским квинтетом Урмули, который тогда выступал в качестве звезды концерта, было невероятно приятно. Такие встречи навсегда останутся в памяти. На обратном пути в Беларусь, в Минск мы много раз вспоминали наше выступление, публику и тот момент, когда Маргарита Неман вручала нам награду и говорила, что если бы там был Чеслав, он бы обязательно проголосовал за нас. Мы боялись перед выступлением, а после него думали, что это сон, повторяли это в памяти, на случай, если мы проснемся — чтобы не забыть, хех...
- Расскажите, пожалуйста, о костюмах Фолкролла — какую роль они сыграли? Появились ли они только во время концерта по новой традиции?
- В общем, мне было хорошо петь в льняной рубашке, потому что я чувствовала ее естественную защиту от всего опасного в магические моменты — то есть, когда я пою. Лен защищает, не столько от зла, ведь в этом зале не было зла, только... человек во время таких актов, как пение, становится беззащитным — когда он поет, он максимально раскрывает свои внутренности. На энергетическом уровне это чувствуется. Лен обеспечивает естественную защиту, дает ощущение безопасности. Поэтому на концертах я стараюсь надеть что-нибудь льняное. Возможно, это своего рода суеверие, но в этом что-то есть.
- Я думала, что эти костюмы были сознательной ссылкой на фольклор?
- Вряд ли, хотя магическая сила льна, безусловно, имеет свои корни в народных поверьях. Я думаю, что самые большие противоречия были вызваны носками, в которых мы вышли, хех... У меня даже есть одна фотография с того концерта, которая входит в первую часть моей коллекции "забавных фотографий Настки". Эти наряды были безумной идеей, но, должно быть, во всем этом было немного безумия. Год спустя, на концерте во время новой традиции, весь Фолькролл вышел уже в своей обычной одежде-а я осталась в льняной рубашке.
- Как вы относитесь к движению по восстановлению фольклора в Польше и Беларуси? Вы видите какие-то сходства, различия?
- Для меня это очень интересный вопрос как музыковеда. Возрождение древних традиций песни и танца становится все более распространенным явлением. В Польше гораздо больше фестивалей и семинаров, чем в Беларуси. Польша в этом плане лидирует. В свою очередь, частыми гостями польских фестивалей и мастерских являются белорусы. Например, Люблин ежегодно принимает выдающихся белорусских специалистов в области фольклора. Сама же в прошлом году имела удовольствие играть сольный концерт и проводить мастер-классы на фестивале расставания в Кракове. Я очень хорошо это вспоминаю.
Возвращаясь к вопросу, обновление традиции путем обращения к архивам, к нотам, к старым записям в сочетании с непосредственным контактом с живой традицией, обучение у старших, выдающихся музыкантов дает надежду на то, что эта традиция не умрет, дает надежду спасти ее. Народное движение, в конце концов, добавляет традиции актуальности, и полезность традиции также является ее увековечивающим средством! Чем дольше мы будем ее использовать, тем дольше она будет функционировать в нас — это такой второй тираж, второе бытие фольклора. Сегодня народная музыка уже функционирует сама по себе в нашей жизни, мы подходим к этому совершенно нормально, это не вызывает удивления. Кто-то написал, что фолк-такая традиционная современная музыка.
- Согласитесь с этим термином?
- Я бы не стал использовать такое определение, но, как я уже сказал, эти два явления функционируют по принципу параллели. Возрождение древних традиций становится все более популярным, и я очень рад этому, потому что я сам этим занимаюсь. С другой стороны, народная музыка придает актуальность старой традиции, придает ей новые современные контексты и по-своему увековечивает эту традицию.
- Мне кажется, что в Беларуси Традиционная народная культура живее, чем у нас, может быть, там нет такой необходимости реконструировать ее?
- Конечно, хотя в Беларуси восстановительное движение существует, а значит, такая необходимость уже есть. Дело в том, что в моей стране народные традиции сохранились в большей степени. Это связано с историей технического и экономического прогресса. Если что — то становится бесполезным, вы перестаете этим пользоваться. Например, когда появился калькулятор, счеты были отложены, и теперь их трудно вернуть в эксплуатацию, несмотря на то, что в свое время это устройство выполняло важную функцию. Так обстоит дело с материальной культурой. Но когда мы говорим о духовной культуре, это имеет дополнительное значение, потому что не все может быть оценено как "необходимое — ненужное". Сегодня, например, кто-то может сказать, что традиция ему совсем не нужна, потому что он прекрасно живет, не зная песни своей бабушки, но дело не в этом. Важно, нужна ли она людям, интересуются ли они фольклором, народом. Например, чтобы найти страницу портала Folk 24, нужно знать, что есть такая вещь, как folk, и интересоваться этим.
Возвращаясь в Белоруссию-реконструктивное движение у нас тоже касается обрядов, с чем я довольно редко встречалась в Польше. Интересное явление заключается в том, что само понятие реконструкция теряет свое значение, потому что все предыдущее поколение выросло на восстановлении этих традиций с помощью реконструкции, и сегодня они вместе со своими детьми, семьями празднуют праздники и совершают обряды, потому что это перестало быть реконструкцией только способ существования. Они приглашают друзей, друзей, а иногда даже делают мероприятие публичным, чтобы, например, на Купалу пришли все желающие. В Варшаве по улицам маршируют манифесты и профсоюзы, а в Минске "прячется Стрела" и "зовет весну". Это символично-но, по сути, это одно и то же. Можно продолжать эту тему, но тогда мы выйдем далеко за рамки этого интервью...
- Каково Ваше отношение к объединению фольклора с другими музыкальными жанрами?
- Чтобы ответить на этот вопрос, я сразу скажу, что FolkRoll-важная часть моего творчества, но это не все, чем я занимаюсь — например, FolkRoll не занимается реконструкцией фольклора. В моем случае воспроизведение народной традиции в форме, максимально приближенной к доступному мне оригиналу, сосуществует наряду с обработкой ее, помещением в новый контекст, экспериментами с формой, с масштабом... Мне кажется, что в Польше оба эти движения одинаково популярны, насколько можно говорить о популярности в этом случае, ведь главной целью является не количество, а качество переживания. В своей музыке я ищу не удачное соединение, а новое звуковое явление, это впечатление.
- Вы говорили только о своей музыке-а как вы относитесь к сочетанию фольклора с современной музыкой в целом? Например, этно-джаз?
- Ответ на этот вопрос лежит в моем творчестве. NHS, Nasta Niakrasava, FolkRoll или R. U.T. A. — это объединение фолка с разными жанрами музыки, в то время как мои сольные выступления и ансамбль Kvieten-это воспроизведение традиций. Традиционная музыка настолько увлекательна и красива, что позволяет постоянно искать. Как я уже говорила, мне нужно было вернуться к источнику, к непосредственному контакту, чтобы научиться слушать, а потом, основываясь на этом, я могла идти дальше, искать, находить язык, на котором я хочу выразить себя художественно, на котором я хочу говорить. Возвращаясь к вопросу о связях-несмотря на то, что вы говорите, вы все еще ищете. Вариантов высказываний бесчисленное множество, важно сохранить сообщение, чтобы не потерять его при соединении. Отсюда необходимость знать источники.
- Какую музыку вы слушаете каждый день?
- Музыковедение часто решает за меня, что мне слушать, хех... Но это, вероятно, хорошо, потому что, как сказала доктор Маркушевская на уроке: — "я не слушаю Баха каждый день, но вы должны знать мастера". Эти исследования дают много размышлений. Необычные люди, необычные преподаватели. Этномузыкология дает мне возможность развиваться в направлении музыки и традиционной культуры. В моей частной коллекции также есть много записей народной музыки, нигде не выпущенной.
- Перейдем к выпущенному Польским радио в июле 2011 дебютного альбома Фолкролла "Vir". Откуда название альбома?
- "ВИР "по — белорусски, как и по-польски, означает одно и то же-явление в природе, связанное с энергией," вращение", но не в танцевальном смысле, а только движение, втягивание. И это та музыка, которая нас привлекла, и то, что мы слышим после концертов, свидетельствует о том, что слушатели, вероятно, тоже, хех...
- Откуда взялся материал, размещенный на этой пластинке?
- Больше всего песен из Полесья. Но не только... Одна песня выделяется среди остальных, это спетый по-польски "детский цикл", основанный на материале из альбома" вокруг ребенка", из серии"музыка источников". Однажды менеджер RCKLu Петр Кудзиорек подарил нам эту фонограмму, которая нам так понравилась, что мы создали сборник нескольких треков в нашей интерпретации. Второй польский сюжет появляется в песне "впечатление" и вдохновлен ансамблем певиц из русинских ручек. Это очень драматичное произведение, в нем много выразительности...
- Вы упомянули, что на пластинке много полесских песен, значит ли это, что вы там проводили полевые исследования?
- Как раз здесь мы не использовали песни, собранные во время исследований, будь то мои или те, на которые я ездила вместе с Павлом. Мы просто использовали доступные нам источники всех видов, как записей, так и нот. На альбоме также есть две песни из полевых исследований Ивана Кирчука, лидера группы Troitsa. Это произведения "Святой Георгий "и" я пойду в лес", которые ранее уже публиковались.
- Есть ли у вас более тесный контакт с Иваном Кирчуком?
- Да, я учусь у него в Минске. Несомненно, этот человек много сделал для музыки. Он выдающийся артист, и записи, которые он выпустил с традиционной музыкой, были вдохновением и для нас. Он узнаваемый персонаж, люди связывают его имя, в то время как записи с местности, сделанные другими исследователями, тоже много, о них мало что известно, и их стоит знать. Например, на нашем диске также есть песня "Oj ночь Купалы коротка", архивированная исследователем белорусского Полесья Зинаидой Эвальд. Мы рады, что смогли аранжировать такую пьесу — малоизвестную и среди белорусов.
- Планируете ли вы выпустить новый альбом Folkroll? Я спрашиваю, потому что слушатели интересуются концертами...
- Трудно говорить об этом в данный момент, потому что ближайшие мои планы-это пластинка "на Ушоде" из Р. Т. А. тексты бунта и невзгод с территорий Белоруссии, Украины и России-это главный проект, с которым я сейчас сталкиваюсь. Что касается Фолкролла-группа продолжает работать, конечно, я здесь, а группа в Белоруссии, выпускают новые песни, но концепция новой пластинки еще не родилась. Мы тяжело пережили полтора года, когда Павел был в армии... Мы надеемся, что он поправится и будем продолжать играть вместе. В любом случае, я заверяю фанатов и слушателей, что FolkRoll существует и создает — у нас запланированы концерты — ближайший 30 июня в рамках Op!эпоха народного фестиваля в новом амфитеатре Подляской оперы и филармонии.
- Раз уж прозвучал этот лозунг, давайте начнем тему R. U. T. A. Вы уже играли несколько концертов с этим проектом, каковы ваши личные впечатления?
- Второго апреля мы начали запись нового альбома "на Ушоде", и уже почти год я нахожусь в"Руцкой команде". Мои впечатления — это, прежде всего, сильные эмоции. Для меня здесь все ново, это совсем другой стиль. И новый опыт, как в вокальной технике, так и в идеологии, ведь все-таки панк руководствуется своими принципами. Раньше я вообще не думала, что буду кричать о свободе со сцены-и теперь это время пришло. Это совсем другой мир по сравнению с тем, к чему я привык. Когда мы играем с Фолкроллом, нам нужна тишина и покой, только звук и голос. Слушатель во время нашего выступления думает, созерцает. В США все по-другому. Публика также создает музыку, которую играет и активно участвует в этом процессе. Эта музыка физически повсюду — как и зрители под сценой. Песни удлиняются или укорачиваются, в зависимости от того, как происходит контакт с аудиторией, которая постоянно реагирует на нашу игру во время концерта, но не только тогда. Это также оказывает социальное влияние-голоса протеста или поддержки-это реакция на то, что мы делаем.
- Аудитория R. U. T. A. более фолк или панк?
- Это очень интересный вопрос. Несмотря на панк-стилистику, он основан на народных текстах. На ее выступлениях мы видим как панков, так и завсегдатаев фолк-концертов. Многие люди, слушающие R.U. T. A., выросли на песнях дезертира и Москвы, но также значительная часть интересуется музыкой группы из деревни Варшава, Фолькролла или группы Скутайгород, что свидетельствует о широких кругах этой аудитории, понимании того, что делают создатели проекта "на Ушходе".
- Камиль Рогинский в январской беседе о новом альбоме R.U. T. A. сказал нам, что вы являетесь автором мелодии для одной из песен — "Вы нас утомили".
- Это авторская мелодия. Не секрет, что в случае антипанщинских песен к большинству текстов не были заархивированы мелодии, поэтому мы располагаем текстами, но без мелодий.
- У вас есть свой ответ на вопрос: почему это так?
- Эти песни Во времена Советского Союза не были как-то специально записаны или изданы с мелодией. Если какой-то исследователь записывал текст, то чаще всего без мелодии, а если ему даже удавалось найти мелодию, то до ее выпуска не доходило. Мы все время ищем белорусские антипанщинные песни. Среди множества томов серии народной музыки в Беларуси им посвящена только одна глава. Мы обращались к различным источникам, в том числе к частным архивам, но не нашли никаких записанных записей. Однако на новом альбоме "на Uschod" мы хотели бы сохранить традиционные мелодии, если это возможно. Нашим товарищам по команде Скутайгорода удалось найти мелодии для антифеодальных украинских песен. В целом, R. U.T. A. очень быстро развивается, хорошо в свое время. Мацей Шайковский получил "паспорт политики" за реализацию этого оригинального проекта, и нужно подчеркнуть, что и за этномузыкологические амбиции.
- Разве Ваше участие в проекте не противоречит концепции игры, характеризующей Фолькролл?
- Нет, потому что он содержит общие элементы-бунт. Фолькролл-своеобразный бунт против сглаженных аранжировок народных песен. В этих записях слышны настоящие эмоции, боль, жалобы, крики — это часто кричащие, очень драматические песни. Вы не заснете после нашей музыки, вы не можете слушать ее как фон. Думаю, я рискну сказать, что народный музыкант в некотором роде панк. Речь идет также о выражении, которое присуще панк-музыке. Я выразила свою бунтарскую натуру. Музыканты, участвующие в проекте во время концерта, относятся к современности, комментируют между песнями реальность — известно, что это резина. В общем, речь идет о том же, то есть о системах, порабощающих человека. Песни выражают идеи, которые метафорически показывают то, что актуально сегодня в 200 км от Варшавы.
- Ощущаете ли вы, исполняя песни, какую — то связь с авторами этих антипанщинных текстов-может ли их бунт восприниматься как современный опыт?
- Это старая музыка, выраженная современными средствами, как и фолк. Некоторые отождествляют себя с авторами текстов-они приходят к нам после концерта и говорят, что чувствуют себя эксплуатируемыми, как когда-то крепостные. Для меня темы, взятые в этих песнях, важны и в контексте нынешней ситуации в моей стране. Это шанс пробудить сознание и показать, что все может быть иначе, и за это нужно бороться.
Спасибо за беседу!
