Фольклорно-этнографические элементы в русской проповеди для сельского населения второй половины XIX — начала ХХ вв.

В последнее десятилетие наблюдается повышенный интерес у представителей гуманитарных наук к русскому православию. При этом акцент делается на изучении особенностей восприятия православия крестьянством. В то же время практически не рассматривается наставническая роль священников, регулирующих религиозно-обрядовую жизнь своей паствы.

Даже в тех немногочисленных исследованиях, которые посвящены жизни и деятельности духовенства, эта тема не затрагивается. Но ведь именно сельский священник, как никто другой, был наиболее близким к деревенскому населению, участвуя, как хранитель нравственных основ православия, советчик, помощник, утешитель в наиболее важных этапах крестьянской жизни: от рождения до смерти.

Как известно, проповедничество, наряду со служением в храме и требоисправлениями, было одной из обязанностей духовенства еще со времени принятия Русью христианства. Однако именно вторую половину Х1Х — начало ХХ века можно считать периодом наивысшего расцвета проповедничества, как особого вида учительства. Эти десятилетия совпадают с пред — и пореформенным временем, оказавшим огромное воздействие на все сферы жизни русского общества. Когда крестьянство освободилось от крепостничества, остро встал вопрос о том, кто будет в новых условиях духовно-нравственным наставником сельского населения. Можно поставить вопрос иначе: способно ли современное духовенство взять на себя эту роль, или же найдутся другие претенденты. Вокруг данного вопроса в течение более 60 лет шла острая полемика на страницах светской и церковной литературы, прежде всего в периодике. Светские авторы, обвиняя сельских пастырей в невежестве и косности, отказывали им в этом праве. Авторы же церковные утверждли, что на смену старому поколению священников, действительно мало или совсем необразованных, инертных, приходит молодое поколение образованных, энергичных людей, способных стать духовными учителями крестьянства. Именно священник должен был постоянно объяснять прихожанам, что такое свобода и как правильно следует ею распоряжаться, какие конкретные изменения должны произойти в общественном и семейном быту сельских жителей.

Неслучайно пореформенный период истории русского проповедничества уже в 1879 году был назван эпохой "жизненно-практического направления в проповеди". ¹

Особый подъем духовной журналистики в рассматриваемые десятилетия во многом объяснялся желанием Церкви отстоять свое особое место в духовной культуре, необходимостью борьбы с активно-воинствующим неверием интеллигенции, с попытками народников, позднее социалистов завладеть умами народа. Кроме того, в это время необычайное распространение получили в России различные секты и учения, имевшие сильное влияние в крестьянской среде. В таких условиях проповедничество выступает в роли одной из наиболее действенных форм назидательного воздействия на все слои общества, надежным средством религиозно-нравственного воспитания прихожан. Проповедническая деятельность имела своей целью разъяснить сельским и городским прихожанам истинный смысл православно-христианской веры, чтобы руководствоваться ею на практике.

"Пастырское слово, — писал один из священнослужителей, — также необходимо для паствы, не только простонародной, но и для, так называемой, интеллигентной; ибо нередко ни та, ни другая не имеют самых основных и элементарных понятий о вере и жизни христианской". ²

В последней четверти XIX века наряду с произнесением проповедей в храме после богослужения появляется совершенно новая для русской Церкви форма наставнической деятельности — регулярные внецерковные, точнее сказать, внебогослужебные собеседования и чтения, происходившие либо в церкви независимо от службы, либо за пределами храма, например, в помещении школы, в здании волостного правления, в доме священника или кого-либо из мирян. Подобное собеседование, которое, в сущности, являлось как бы продолжением, дополнением, поддержкой церковного поучения, можно было проводить в разных отдаленных деревнях прихода, заранее договорившись с их жителями о дате приезда. Эти беседы в отличие от церковных поучений не обязательно приурочивались к праздничным, воскресным или каким-нибудь торжественным дням. Священник мог назначить встречу с прихожанами в будни, чаще всего поздней осенью или зимой, когда у сельского населения было больше свободного времени. Именно на внебогослужебных чтениях, собеседованиях крестьяне чувствовали себя раскованнее, чем в церкви: здесь можно было задавать вопросы настоятелю храма, прервать его речь и попросить разъяснить что-то непонятное не только из религиозной, но и мирской жизни. Такой тип общения с пасомыми был удобен и для священника, так как, во-первых, он мог беседовать в любым конкретным прихожанином, а во-вторых, тоже ощущал себя более свободным и непринужденным. Наконец, в результате собеседований улучшались взаимоотношения пастыря с прихожанами. С конца XIX столетия появляется новая форма просвещения крестьян: народные чтения религиозно-нравственного характера, которые вели священнослужители. В чтениях нередко принимали участие и местные учителя, знакомившие слушателей, под пастырским контролем, с азами школьных предметов.

Еще одной возможностью проведения бесед с паствой было посещение духовенством крестьянских жилищ с какой-нибудь требой, например, так называемой "постной молитвой" в Великий пост, или просто для знакомства с определенной семьей.

Активно способствовал развитию и распространению проповедничества Синод. В частности, всем епархиям вменялось в обязанность систематически присылать отчет за год о своей деятельности, в котором надлежало указывать и о состоянии церковной проповеди, а также публичных собеседований по всем приходам. Все поступившие сведения затем суммировались и учитывались в отдельном разделе ежегодного отчета обер-прокурора Синода по ведомству православного исповедания (отмечу, что этот отчет, публиковавшийся в "Церковном вестнике", в других духовных журналах, дает интересный материал не только для историков, религиоведов, но и для этнографов).

В свою очередь, епархии также принимали меры по развитию проповедничества. Например, владимирское епархиальное начальство, отметив недостаточное воздействие проповедников на паству, изменило порядок наблюдения за проповедованием по всем приходам. Для улучшения проповеднического дела был создан центральный епархиальный цензурный комитет во Владимире и уездные цензурные комитеты.

В них вошли, кроме благочинного, по три священника, как городских, так и сельских, известных "способностью и благочестивой ревностью к проповеди слова Божьего"

В отличие от прежних цензоров, которые поверхностно знакомились с присланными проповедями, они хорошо знали привычки и нравы местного населения, возможности проверяемых священников. Уездные комитеты должны были каждое полугодие давать отчет в центральный комитет о числе проповедников и количестве сделанных ими проповедей и собеседований, отметив их достоинства и недостатки. Кроме того, следовало принять меры по исправлению недостатков, описать реакцию слушателей на каждую проповедь, наконец, назвать тех священников, которые уклоняются от подобного рода деятельности. В свою очередь, центральный комитет после проверки отчетов, отбирал тексты самых лучших проповедей и рекомендовал их к печати во "Владимирских епархиальных ведомостях", а к 1 ноября сообщал имена наиболее достойных проповедников для поощрения, самых нерадивых — для наказания. ³

В Пензенской епархии архиепископ еще в 1866 году распорядился освободить священников, окончивших семинарию от цензуры их проповедей. Кроме того был изменен и сам характер работы цензоров, которые должны были не только следить за соблюдением в поучениях чистоты веры, но и помогать проповедникам, в первую очередь начинающим, в их деятельности. ⁴ В Минской епархии архиерей распорядился о том, чтобы в каждой церкви была заведена специальная тетрадь, куда священник записывал бы содержание произнесенных им проповедей или поучений. ⁵ В Тобольской епархии архиепископ опубликовал резолюцию, в которой призывал приходское духовенство следить за проповеднической литературой, приобретать лучшие сборники проповедей в качестве пособий. ⁶

Предложения о способах побуждения духовенства к активной просветительской деятельности поступали и от рядовых священнослужителей. Так, протоиерей одного из соборов предлагал архиереям переводить из бедных приходов в богатые тех священников, которые в течение пяти лет успешно вели духовные беседы с прихожанами; тех же, кто делал это лет 10-15, награждать наперсным крестом, выдаваемым Синодом. ⁷

В духовной периодической литературе, кроме текстов проповедей, публиковались статьи, заметки, письма ученых богословов, священнослужителей, мирян, посвященные целям и задачам проповеднической деятельности. О широте затрагиваемых вопросов свидетельствуют даже названия этих публикаций: "О предмете и методе пастырского собеседования с простолюдинами", "О проповедях для людей образованных", "Современные практические темы для народных поучений", "Что может содействовать успеху церковно-народной проповеди", "Значение готовых печатных проповедей для сельских пастырей", "Современность церковной проповеди", "О причинах малоуспешности современной пастырской проповеди", "О мерах к распространению печатных проповедей в народе", "О проповедях для детей", "По тетрадке или без тетрадки нужно произносить проповеди" ⁸ и т. д. Ряд священнослужителей разрабатывали проповеднические программы, курсы. ⁹

Наши духовные авторы негативно относились к западной Церкви, но один из них, говоря о необычайной популярности проповедей и проповедников у католиков и протестантов, писал в 1871 году о том, что до сих пор в России проповедь не везде пользуется популярностью, не обладает такой силой, какую она имеет на Западе, не стала неотъемлемой частью богослужения. ¹⁰

Многие корреспонденты утверждали, что для успеха проповеднической деятельности надо находиться в близких отношениях с прихожанами, жить их нуждами, переживаниями, глубоко вникать во все стороны религиозной и мирской жизни крестьян. Не следует демонстрировать свою ученость, свое умственное превосходство над паствой.

Сельским иереям советовали придать поучениям большую практическую направленность, "поставить проповедь в ближайшее, живое соприкосновение с жизнью народа"

Всегда помнить, что "простой народ наш не привык к отвлеченностям ума, он не может усваивать отвлеченных рассуждений", ¹¹ поэтому сообщаемые пастырем истины должны иметь наглядный способ изложения.

Обращалось внимание на то, чтобы каждое новое поучение было бы внутренне связано с предыдущим, так как большинство крестьян — люди неграмотные, которые многое забывают о сказанном накануне.

Известный ученый богослов, профессор Киевской духовной академии, В.Ф. Певницкий сформулировал три условия создания популярной проповеди: 1) хорошее знание предмета, о котором проповедник будет говорить с паствой; 2) содержание проповеди должно утвердиться в сердце пастыря; 3) необходимо возникновение внутреннего единства священника и прихожан. ¹²

В статьях неоднократно отмечалось, что для успеха в борьбе с суевериями, предрассудками и заблуждениями среди сельского населения, проповеднику следует познакомиться с достижениями этнографии, иметь представления по народной психологии и специфике народного православия. В помощь сельским священникам духовные издания публиковали разнообразные этнографические материалы, развернутые рецензии на наиболее значимые работы этнографов и фольклористов.

Практически каждый номер почти любого церковного журнала 1860-х — 70-х годов начинался с проповеди. Подобные проповеди, как образцовые, адресовались не только священнослужителям, но и мирянам, любителям духовной литературы. ¹³ Наряду с проповедями здесь же помещались тексты внебогослужебных собеседований священника с прихожанами: наиболее вероятные вопросы и ответы на них. ¹⁴. Подобные материалы представляют особый интерес для этнографов, религиоведов, культурологов, фольклористов, так как, во-первых, если в поучениях звучит монолог служителя церкви, то здесь происходит его диалог с крестьянами, задающими самые важные и волнующие их вопросы; во-вторых, тексты бесед, как правило, гораздо более подробно, чем поучения сообщают разнообразные сведения из приходской жизни.

Для знакомства читателей с лучшими образцами старинного проповеднического искусства печатались сочинения апостола Павла, Иоанна Златоуста, Симеона Полоцкого, Тихона Задонского и других. Современным проповедникам рекомендовалось учиться лаконичности, четкости и убедительности выражения основной мысли поучений, системе аргументации своей точки зрения в полемике с оппонентами, образности языка и т.д. и т.п.

В результате всех этих многообразных и многосторонних публикаций в духовной периодике необычайно возрастает интерес к проповедничеству со стороны духовенства, например, журнал "Руководство для сельских пастырей", издававшийся Киевской духовной семинарией, уже не в состоянии обнародовать на своих страницах все присланные со всех концов России материалы, о чем извещает своих подписчиков. По желанию читателей журнала в 1877, 1879 — 1881 годах, напечатанные проповеди вышли отдельным изданием, а с 1883 года редакция стала публиковать их в виде отдельного приложения. Такие же приложения имеются и в других церковных журналах. В редакцию "Пензенских епархиальных ведомостей" за три года (с 1881 по 1883) было прислано более 400 поучений; из них напечатано 105. С 1883 года журнал издает лишь поучения для простого народа. ¹⁵ Наконец, за весь рассматриваемый период опубликованы сотни книг, состоящих из цикла проповедей священнослужителей: от высших иерархов церкви до самых простых сельских батюшек. Многие проповеднические сборники выходят несколькими изданиями с исправлениями и добавлениями. Например, "Полное собрание поучений протоиерея Р. Путятина" к 1898 году было издано 23 раза. О том, какое значение придавалось развитию проповедничества, свидетельствует и тот факт, что многие книги проповедей, написанные сельскими священниками, издавались не только в местных епархиях, но и в Санкт-Петербурге и Москве.

Для того чтобы разобраться в этом море литературы, духовная журналистика создала традицию незамедлительного рецензирования всех, почти без исключения, новинок. Не оставались без внимания и переиздания ранее уже отрецензированных сборников поучений, бесед, речей. Некоторые рецензии настолько подробны и глубоки, что больше похожи на научные статьи. Например, рецензии Г. Булашева из журнала "Руководство для сельских пастырей". Тот же Булашев с 1885 года и в течение ряда лет вел раздел "Проповедническое обозрение", публиковавшееся почти в каждом номере ежемесячного приложения к вышеназванному журналу в: "Богословском библиографическом листке", а до этого в самом журнале.

Немало священников писали о том, что они начинали проповедническую деятельность с чтения в церкви чужих произведений. Затем учились их переделывать, приспосабливая под свою паству, и только приобретя достаточный опыт, приступали к написанию собственных поучений. ¹⁶

Одной из главных причин, препятствующих развитию проповеди в сельских приходах, многие называли, во-первых, слабое преподавание науки о церковном красноречии (гомилетики) в духовных учебных заведениях, ¹⁷ во-вторых, плачевное состояние самой гомилетики как науки. И здесь в пореформенное время происходят большие перемены. В семинариях и академиях значительно увеличивается количество часов данного курса, и самое главное — меняется методика преподавания гомилетики. Она из схоластического, сугубо теоретического, курса, совершенно не ориентирующего будущего пастыря на его конкретную паству, превращается в целенаправленную подготовку проповедников, способных заинтересовать любую аудиторию. Священник А. Смирягин, который в 1880-х годах учился в смоленской семинарии, вспоминает, что учитель гомилетики, чтобы сделать проповедь семинариста доступной простому слушателю, приводил на практические занятия семинарских служителей. Учащиеся должны были читать свое сочинение перед этой простонародной аудиторией так, чтобы она все поняла и одобрила. ¹⁸ В ряде епархий студенты семинарий и духовных академий регулярно выступали с поучениями не только в училищных, но и в приходских храмах. ¹⁹

Духовные журналы обращают большое внимание на историю проповедничества. Так в "Руководстве для сельских пастырей" трудами многих богословов была воссоздана история развития проповеди от первого проповедника — Иисуса Христа до современной авторам поры. Некоторые из этих работ впоследствии печатались отдельными изданиями. Кроме того, выходят исследования по гомилетике, большинство из которых не утратило и по сегодняшний день своей научной ценности. ²⁰ Приведенные материалы свидетельствуют о росте популярности проповеди среди духовенства.

Теперь следует сказать о том, как относились к ней прихожане. Уже упомянутый А. Смирягин писал о том, что его проповеди вызывали большой интерес у слушателей. Они не уходили после службы из храма, а наоборот, подходили к нему ближе. После же проповеди, некоторые просили еще раз повторить или объяснить им то или иное место из услышанного (С. 51). Священник Я.И. Зарицкий отмечал, что он так приучил прихожан к проповеди, что те очень сожалели, когда богослужение не заканчивалось произнесением поучения. Сам Зарицкий, всерьез увлекшийся проповедничеством, со временем стал преподавателем гомилетики в петербургской семинарии. ²¹ По мнению известного проповедника и богослова протоиерея Евг. Попова, народ особенно хорошо воспринимает так называемую "изустную", "живую", импровизационную проповедь, когда священник не читает текст по тетради, "смотрит прямо и обращается к слушателям свободно". В этом случае его речь становится близкой к обыкновенной разговорной речи, и проповедь принимает характер разговора, легко и надолго запоминаемого слушателями. Конечно, не каждый священник способен к импровизации. Для этого необходимо хорошее богословское образование, проповеднический дар, хорошая память и большой опыт в данной деятельности. ²² Кроме "живой" проповеди, к которой, как советовали знающие пастыри, надо предварительно подготовиться, составив четкий план, существовали поучения-экспромты, произносимые обычно по какому-то конкретному случаю (например, ненадлежащему поведению мирян в церкви и т.д.).

Всегда в сельских приходах существовал такой тип священника, который не отличался хорошим образованием, не любил или не умел писать поучения, а просто беседовал с амвона с прихожанами "как отец с детьми, — что Бог ему положит на сердце, то и говорил". ²³

Важное значение имело первое, обычно программное, обращение молодого или нового священника к прихожанам. ²⁴ В нем разъяснялось то, как он собирается строить свои взаимоотношения с верующими. Первое пастырское слово, как и первое богослужение, во многом способствовало созданию общественного мнения о служителе церкви. Иногда это мнение могло быть негативным, так как в приходе привыкли к манерам прежнего иерея. Например, А.И. Розанов свое первое поучение произнес, не имея перед собой ни книги, ни тетради. После этого к нему обратились старики, потребовавшие, чтобы он больше так не делал, ибо прежний священник все проповеди читал из книги. Далее мемуарист приводит любопытный диалог пастыря с пасомыми.

"Да разве вы не поняли, что говорил я? Я вам и говорил-то из Божьего писания, только что не по книге". — "Эдак-то ты и теперь говоришь; так в церкви не говорят, там только читают. Ты читай по книге, мы и будем знать, что ты читаешь божественное, а то что? Говорит, не знай что, да глядит на людей!" — "Из церковной книги вы ничего не поймете!" — "Это все равно. Мы будем знать, что батюшка говорит нам Божие писание!"

Розанову пришлось уступить, он брал любую книгу с клироса, клал ее перед собой на аналой, делая вид, что читает из нее. ²⁵ Наконец, были приходы, жителям которых прежде совсем не читали проповеди, поэтому они не имели привычки выслушивать речь иерея.

Священник Л. Левшин произнес целое поучение, которое так и называлось:

"Поучение против тех, которые обременяются слушанием слова Божия и глумятся над самим проповеданием". ²⁶

В нем он обличал тех, кто, выходя из храма, сетовал на то, что своей проповедью Левшин только задержал людей, стремившихся поскорее пообедать и отдохнуть. Для проповедника такое нежелание воспринимать истины слова Божия и учение святой Церкви, которые священники раскрывают в понятных для народа выражениях — тягчайший грех и за него придется держать ответ перед самим Богом. И. Якимов сетовал на то, что некоторые прихожане, как только начинается проповедь, уходят из церкви; у тех же, кто остался, вызывают нарекания слова иерея против пьянства, воровства, обмана, напрасной божбы, сквернословия и т.д. ²⁷

Но все же в целом большинство служителей церкви указывало на любовь народа, и в первую очередь, деревенского, к пастырскому слову. Об этом свидетельствуют и материалы из Тенишевского бюро.

Информатор А. Рождественский отмечал, что умение священника произносить проповедь "еще больше привлекает крестьян. Как только он выходит из алтаря для проповеди, все тотчас придвигаются ближе к аналою, чтобы лучше слышать. Во время проповеди господствует тишина. Разве только какая-нибудь старуха, на которую слова проповеди производят сильное действие, произносит иногда, кивая головой: "да, да, батюшка!"

После заутрени и обедни начинаются толки по поводу проповеди, особенно когда читается житие какого-нибудь святого /это наиболее любимый сельскими жителями вид духовной литературы — А.Р./ или содержание проповеди близко к обыденной жизни (РЭМ, ф. 7, оп. 1, № 108, л. 13. Вологод. губ., Вельский у., с. Усть-Подюжа. 1899). Некоторые корреспонденты подчеркивают, что особое внимание к проповеди проявляется и в том случае, когда крестьяне ничего не понимают в словах священника. (РЭМ, ф. 7, оп. 1, № 530, л. 2. Калужск. губ., Козельск. у. 1899). На них глубокое впечатление производит сам процесс пастырского изречения, особенно эмоционально ведут себя старухи, которые сокрушительно вздыхают, всхлипывают, а нередко и плачут (РЭМ, ф. 7, оп. 1, № 240, л. 29 об. Вологод. губ., Кадниковск. у. 1897). В одном из приходов Череповецкого уезда священник не только не писал собственных поучений, но даже из чужих не мог отобрать такие, которые были приспособлены к народной жизни. Он читал архиепископские сочинения, "написанные научно-богословским и при том допотопнейшим языком". Крестьяне совершенно ничего не понимали из услышанного, но воспринимали речь иерея с большим вниманием. В приходе, расположенном поблизости, священник говорил простые проповеди на злобу дня, но прихожане были ими недовольны. Обращаясь к соседям, они говорили: "У вас хоть по крайности про Бога говорят, а у нас о драках, да о беседах, да о гармоньях. А что? Мы и без него их видовали!" Соседи разделяли этот взгляд. "Не нравится им, — писал информатор, — указание священника на сучок в глазах их, или для них весь смак проповеди заключается в туманности — Бог весть, кажется, то и другое" (РЭМ, ф. 7, оп. 1, № 841. л. 19. Новгородск. губ., Череповецк. у. 1897).

Не меньший интерес вызывали у сельского населения и воскресные беседы. В 1887 году в одном из приходов Воронежской губернии на 20 занятиях присутствовало всего около 7000 тысяч человек, т.е. в среднем на каждое чтение приходило 350 человек, а иногда было и 700. ²⁸ Протоиерей из пермской епархии А. Луканин писал, что постепенно среди слушателей сложился некий актив ревнителей христианского благочестия, которые помогали священнику. Они брали священные книги и ходили по воскресеньям в соседние населенные пункты, где читали жителям эти книги или вели беседы с крестьянами на разные темы, главным образом, о надлежащем проведении праздничных и воскресных дней. ²⁹ По сообщению из Кубанской епархии на воскресные собеседования приходило в начале 1880-х годов до 500 человек. Причем посещали их парни и девушки, которые до этого устраивали в воскресные дни на улице хороводы ("кружки"), "пели грубые песни, играли в неприличные игры". Прихожане любили совместное церковное пение, которое сопровождало собеседование. Такое пение сближало жителей прихода, так как пели все: подростки, молодежь, люди среднего и пожилого возраста. На собеседования приходили народ из соседних приходов, посещали их также и старообрядцы. По мнению корреспондента, подобные воскресные беседы помогали к тому же решить проблему воскресного и праздничного досуга населения. ³⁰

Успех нравственно-назидательного поучения во многом зависел от выбора темы, близкой к мировоззрению, насущным интересам простого народа, от доступного всем языка устного слова, от убежденности, вдохновения говорящего, от искренности любви к людям, пронизывающей каждую фразу. Излагаемые им христианские истины должны были не только восприниматься прихожанами, но и применяться ими в жизни.

"Проповедь, — писал М. Тареев, — должна быть личным обращением проповедника к слушателям, так, чтобы каждый из них чувствовал, что проповедник говорит лично ему, видит его душу, желает ему добра". ³¹

Не меньшее значение имела и личность пастыря: необходимо было полное соответствие изрекаемого им слова с образом его жизни и с поступками. ³² История русской Церкви знает немало имен выдающихся проповедников: Иоанн, епископ Смоленский, протоиереи. Р.Т. Путятин, В.И. Нордов, И.И. Сергиев (Кронштадтский) и т.д. Но и среди рядовых приходских священников, деревенских и городских, было тоже много талантливых церковных ораторов, чьи печатные поучения, как литературный жанр и одновременно источник для изучения народной духовной культуры, до сих пор не утратили своих качеств. Это и священник из Саратова И. Архангельский, сельский, а потом городской протоиерей А.В. Белоцветов, петербургский протоиерей А.В. Гумилевский, сельские священники П. Бобров и Ф. Борогородский и многие другие.

Здесь перечислены рядом сельские и городские священники, которые с успехом вели нелегкую проповедническую деятельность. Следует подчеркнуть, что если в сельском приходе, как уже отмечалось, прихожане, за исключением помещиков, небольшого числа мелких чиновников, учителей, фельдшеров и т.д., принадлежали к одному сословию, обладавшему общим уровнем развития, единым мировоззрением, то городской приход, состоящий из людей разных сословий, не являлся единым сплоченным коллективом верующих. Поэтому здесь было трудно произнести проповедь, одинаково важную и интересную для всех присутствующих в храме. Неслучайно многие священники сетовали, что большая часть прихожан после богослужения уходит из церкви, а те же, кто не ушел, слушают проповедника невнимательно. Только наиболее выдающиеся священнослужители могли своим истовым богослужением и страстным словом сплотить вокруг себя паству, для которой настоятель храма был подлинным авторитетом, настоящим духовником, одинаково относящимся ко всем своим духовным чадам.

Каждый истинный проповедник прошел свой нелегкий путь постепенного совершенства церковно-ораторского искусства. Показателен, и наверно типичен, пример постепенного развития проповедничества у одного из сельских священников. Протоиерей Тверской епархии В.Ф. Владиславлев писал в автобиографических заметках, что он начал проповедовать в церкви, где служил его отец, еще учась в семинарии, в лет 17 — 18 (конец 1830 — начало 1840 — х годов). Вначале он писал проповеди по всем правилам семинарской гомилетики в тетрадь, по которой читал потом текст в храме. Таким образом, мало что понимая из услышанного, прихожане тем не менее привыкли к тому, что богослужение должно завершаться речью проповедника. Владиславлев не сразу, а со временем пришел к пониманию того, что проповеди должны быть приспособлены к осознанному восприятию их простым народом. Первая подобное поучение было написано им простым крестьянским языком на предпасхальную субботу. В нем семинарист обличал нехристианский характер проведения великого христианского праздника в пьянстве и разврате, привел несколько примеров местных неподобающих обычаев. Слова, прозвучавшие в храме, произвели сильное впечатление на прихожан. Когда на следующий день, то есть на Пасху, они зашли к отцу Владиславлева поздравить его с праздником, то тот, как обычно, предложил им вина и пива, но крестьяне отказались пить, сказав, что это грех. Спустя какое-то время проповедник понял, что лучше говорить поучения не по тетради, а изустно. Готовя очередную проповедь, Владиславлев старался избегать употребления славянизмов, поменьше цитировать из Старого Завета, малоизвестного крестьянам, вместо этого он говорил о жизни святых подвижников, приводил примеры из жизни сельчан. Когда Владиславлев уехал учиться в духовную академию, то прихожане пришли к его отцу и попросили, чтобы он отдал свое место сыну. После окончания академии Владиславлев не вернулся домой, но учил проповедовать зятя (мужа сестры), занявшего место умершего отца. Верующие полюбили проповеди нового священника, старались следовать его советам и наставлениям. Так в одной предрождественской проповеди батюшка говорил о том, что следует держать в порядке то место в избе, где находятся иконы. Когда через несколько дней причт пошел славить Христа, то священник с удовлетворением отметил, что везде на божницах была чистота. ³³

Говоря о каком-нибудь проступке, недостатке, суеверии, проповедник не должен был лишь обличать, порицать его, тем более, угрожать; все это могло ожесточить прихожан, ухудшить взаимоотношения священника и паствы. Надо было убедительно доказать, доходчиво объяснить неправильность, несоответствие христианскому вероучению, морали данного проступка, суеверия и указать наиболее оптимальный способ его преодоления. ³⁴ Неслучайно, что в духовной среде вызвали возражения методы проповеднической деятельности сельского священника Г. Грекулова, который, борясь со знахарством, разными предрассудками, нехристианскими обрядами и суевериями, слишком запугивал жителей своего прихода, грозил им отлучением от церкви. Грекулова упрекали за то, что его проповеди содержали в себе лишь отрицательный заряд, и в них совсем отсутствовало положительное назидание. ³⁵

Как и другие воспитательные средства, проповедь просвещает, совершенствует людей внешне незаметно. Однако в устах искусного церковного оратора проповедь могла стать сильным средством, оказывавшим воздействие на личную, семейную и общественную жизнь крестьян. Например, в Самарской губернии один священник, всю сырную неделю служа в храме, убеждал прихожан не праздновать Масленицу и добился своего — праздник не отмечался с прежним размахом и разгулом. ³⁶ Есть свидетельства о том, что в ряде епархий после неоднократных проповедей, иногда в течение нескольких лет подряд, или после собеседований в селах и деревнях запрещались традиционные кулачные бои, менялся характер проведения народных праздников, уходили из крестьянского быта некоторые нехристианские обычаи. ³⁷ Это обстоятельство должен учитывать исследователь, изучающий причины изменений в традиционной праздничной культуре. Некоторые сельские пастыри, не ограничиваясь для достижения своих целей проповедями, воскресными беседами, как уже отмечалось, обращались к мирскому сходу, волостному, уездному начальству и добивались искоренения того, что мешало проведению христианских праздников. В это время официально во многих местах запрещались: торговля, ярмарки, а иногда даже закрывались кабаки и трактиры. В городах проповедь также могла влиять на жизнь прихожан. Так в г. Киржаче Владимирской губернии А.В. Белоцветов своими поучениями, адресованными, в первую очередь, молодежи, добился прекращения святочных забав и ряженья, спокойнее стали проводиться другие праздники. ³⁸

Говоря о содержании назидательных проповедей второй половины XIX — начала ХХ века, следует отметить, что они, при всей кажущейся многотемности, всегда каноничны, традиционны. Благодаря этому проповеди в основном затрагивают те же проблемы, которые изначально стояли перед первыми христианскими, а впоследствии и перед древнерусскими проповедниками: объяснение сущности христианства и основ христианского образа жизни как в будни, так и в праздники, обличение разных языческих обычаев, обрядов, суеверий и предрассудков, борьба со всякими ересями и лжеучениями, с неверием. Резко осуждалось своеобразное восприятие православия, характерное для крестьян, когда, например, иконы назывались "богами", и им, а не святым, на них изображенным, боголепно поклонялись. ³⁹ Еще одной важной темой поучений было разъяснение сути пастырства, важности нравственно-воспитательной деятельности священника, необходимости установления взаимного доверия между пастырем и паствой. Пожалуй, единственные новации в проповедях анализируемого периода — это включение в них тем семейных отношений, этических и чисто бытовых проблем в условиях освобождения крестьянства от крепостной зависимости.

Как правило, проповеди представляли собой очень краткие произведения, в начале которых проповедники использовали какой-то приуроченный к данному дню эпизод из священного писания или рассказывали о жизни святого, почитаемого в этот праздник. Заканчивались поучения морализирующими наставлениями, которые нередко и содержали интересные для этнографа и фольклориста сведения.

В статье рассматриваются, главным образом, поучения сельских пастырей, но проповеди городских священнослужителей обличали те же нравы и обычаи: молодежные вечеринки, святочные гадания и ряженье, кулачные бои, мирские песни, игры, танцы, суеверия, веру в приметы и т.д. и т. п. Один из лучших проповедников второй половины XIX века протоиерей А. Белоцветов писал о том, что никто из мирян не считает "разные нечистые увеселения, азартные игры, безнравственные зрелища под праздничные дни" грехом. Это характерно как для высшего и среднего круга общества, так и для простого народа (Белоцветов. С. 76 — 77).

Значительное место в проповедничестве, начиная с деятельности Иисуса Христа, занимал один из наиболее важных постулатов христианства — соотношение, вечная борьба двух начал человеческой природы: духовного, данного людям Богом, и телесного, данного дьяволом.

"Душа наша, — говорил один из проповедников, — будучи от природы божественной, жаждет, алчет духовной жизни и, будучи немощной от врага своего — тела, нуждается в благодатном подкреплении от Бога Духа святого". ⁴⁰

По мнению протоиерея А. Иванова, "никто из христиан не родился для мирской жизни или плотской, а все — для духовной, потому что все получили жизнь от Духа: все живем Духом Святым"

Далее он писал, что людям кажется, нельзя мирскому человеку жить духовно. Однако это рассуждение ошибочно, так как самым надежным средством — молитвой можно преодолеть множество мирских соблазнов (Иванов. С. 37).

Подкрепление и очищение души должно происходить в Божьем храме при помощи пастырей. Именно об этом говорит четвертая заповедь, смысл которой заключается в том, что каждый христианин обязан шесть дней недели работать, а седьмой день целиком посвящать служению Богу. Под седьмым днем подразумевалось не только воскресенье, но и все другие церковные праздники, а также посты.

Изначально церковь обращала особое внимание на характер проведения праздничных дней и их канунов, пропагандируя духовное, христианское веселье, сурово осуждая веселье плотское, нехристианское.

"Если мы веселимся не свято, — убеждал своих прихожан священник А. Скрябин, — то радость наша не святая, если мы веселимся грешно и студно, то и радость наша грешная и студная. Праздник, — значит, оставить все дела, заботы, все мирские удовольствия; начинается праздник молением в церкви, затем надо читать духовные и другие полезные книги, вести душеспасительные беседы, заниматься благотворительностью и вообще всем тем, что приносит пользу, как собственной душе, так и всем ближним". ⁴¹

Только такой праздник способен принести истинную, настоящую радость душе и телу. По мнению другого пастыря лишь в первый раз сложно провести праздник по закону Божьему, но потом, когда привыкнешь, то увидишь, что хорошо отдохнул и можешь со свежими силами приниматься за работу. ⁴² Считая подобное обновление души, ее нравственный отдых, периодически необходимым человеку, некоторые служители церкви возражали против предлагаемого многими светскими и даже духовными деятелями сокращения, якобы с экономической точки зрения, количества праздничных дней. ⁴³ Тот же факт, что праздники превратились в пьяный разгул, объяснялся проповедниками виной самих людей, а не Бога. ⁴⁴

В проповедях прихожанам постоянно напоминают, что только истинно верующим, по-христиански проводящим воскресные и праздничные дни, Бог сулит вечное блаженство в раю. Богу неугодна работа в любые праздники, даже во время летней страды. ⁴⁵ Он может за это наказать неурожаем. ⁴⁶ Для тех же, кто предается играм, пляскам, хороводам, кулачным боям, мирским песням, уготован ад с вечными страданиями. Подобное празднование во многих проповедях уподобляется язычеству, служению дьяволу. Особенно осуждалась молодежь, которая как раз составляла подавляющее большинство среди любителей мирских увлечений. Также порицались базары, ярмарки, различные зрелища в воскресные и праздничные дни (Иванов. С. 20 — 21).

Одни священники видели причину испорченности нравов крестьян в их необразованности и надеялись, что просвещение может многое исправить. Другие обвиняли, не без основания, тех крестьян-отходников, которые на долгое время уходили на заработки в города, а возвращаясь домой на праздники, приносили с собой городские привычки и не лучшие образцы городской культуры, демонстративно игнорируя культуру деревенскую. Неслучайно существовали специальные проповеди, обращенные к крестьянам, уходящим на сезон из деревни. ⁴⁷ Наконец, третьи, смирившись с непреодолимой тягой сельского населения к мирским удовольствиям, шли на компромисс, предлагая проводить праздники сначала духовно, а потом уже по-мирски. ⁴⁸

Любопытно поучение, которое также связано с проведением праздников. Называется оно: "Против тех, которые ведут себя непристойно во время приготовления пищи". ⁴⁹ Его автор осуждает пустословие, насмешки, шутки, ссоры, брань, возникающие при этом. Он говорит, что всё это может происходить в великие праздники, а пища — божий дар, и готовить ее надо благоговейно.

Та же тема обязательного соблюдения святости праздников и осуждение тех, кто проводит их не по-христиански, а по-язычески, постоянно звучит в проповедях, произносимых в определенные праздничные дни. В Святки оскорблением святых дней объявляются гадания, ряженье, "богомерзкие" песни, пляски, игры, колядки, молодежные игрища. Для придания бoльшего авторитета своим словам проповедники нередко напоминают слушателям о царских указах, церковных постановлениях, строго запрещающих святочные развлечения. ⁵⁰

Множество проповедей направлено против святочных собраний молодежи, как, впрочем, и посиделок в другое время. Проповедников раздражает, что молодые люди веселятся даже в Рождественский (Филипповский) пост, что взрослые не только не запрещают вечеринки, но и сами туда приходят; там же находятся дети, охотно заучивающие мирские песни, не зная при этом молитв. Подобные собрания девушек и парней объявляются опасными для их нравственности, особенно для девушек, нередко теряющих здесь свою невинность. Некоторые проповедники замечают, что девушки всячески стараются обратить на себя внимание молодых людей: играют, пляшут, пьют, водят хороводы, допускают скабрезные шутки. ⁵¹Иногда поучения содержат местные детали. Например, священник Екатеринбургской епархии Е. Бирюков обличал "беседки", куда в Великий пост приходят наряженные девушки и женщины. Здесь пьют, едят, сдергивают друг с друга платки, распускают волосы.

"А в заключение всего одна из бойких женщин переодевается в мужское платье, садится на лошадь и отправляется по селу, и так суеверно провожают Великий пост. Всё, что они делают — великий грех". ⁵²

Некоторые проповедники предлагали преобразовать беседы так, чтобы на них вместо нескромных игр, песен и плясок молодежь училась молитвам, читала душеспасительные книги. ⁵³ Известны случаи, когда настойчивые, многократные проповеди приводили к запрету посиделок мирским сходом или волостным правлением. ⁵⁴ Священник А. Ливанов, услышав, что на беседах молодежь поет непристойные, кощунственные песни, в первом же воскресном поучении обратился к родителям и к их детям. Первых он просил не разрешать молодежи петь подобные песни; вторых — перестать глумиться над служителями храма. Песни такого рода перестали звучать на вечеринках, но Ливанов решил, что одного обращения к прихожанам здесь недостаточно.

"Зло слишком глубоко пустило корни, — сетует он, — чтобы можно было бы вырвать его нравственною силою одного священника"

Пастырь написал письмо волостному старосте для обсуждения его на сходе. В письме предлагается: 1. не пускать на беседы маленьких детей и подростков; 2. не устраивать молодежных собраний по воскресным и праздничным дням; 3. хозяин дома, согласный пустить молодежь к себе беседу, обязан предварительно получить согласие у сельского старосты или десятского. При получении такого согласия домохозяин дает обязательство не торговать водкой, а также следить за тем, чтобы парни не делали складчину на выпивку. 4. беседы заканчиваются не позже часу ночи; 5. на них не пускают пьяных; 6. данные правила должны действовать по всей волости. Волостной сход принял единогласно эти предложения священника, сократив лишь время окончания собраний до 12 часов ночи. ⁵⁵

Особенно достается тем, кто гадает в Святки, подчеркивается, что этим греховным делом занимается не только молодежь, но и взрослые. В некоторых поучениях перечисляются основные виды гаданий (Вл. Соколов. С. 18 — 129; Долинский. С. 13 — 14). ⁵⁶ По мнению проповедников, гадающие демонстрирует недостаточную веру в Бога и надежду в Божий промысел, они служат сатане, так как Господь, зная судьбу каждого человека, никогда ничего не откроет. Из множества проповедей против гаданий особой страстностью отличаются проповеди А. Гумилевского. Священник чрезвычайно эмоционально переживает от того, что не смог сохранить в чистоте своих пасомых. У него не хватает слез, чтобы оплакать беззакония прихожан, нет сил перенести огорчения. Теперь перед пастырем стоит труднейшая задача — умилостивить Бога и отвести от паствы его праведный гнев; для этого прихожане должны усердно молиться и дать зарок Господу никогда "не творить душевредных суеверных гаданий". От нерадостного, зловещего гадания человек начинает горевать, забывать свою работу, и все это может привести к несчастью. Гадающий причастен к греху чародейства, а чародеи еще при жизни отдают свою душу дьяволу. ⁵⁷ Очевидно, что подобные проповеди должны были оказать воздействие на верующих людей. Оскорблением христианского праздника объявляются подблюдные гадания. ⁵⁸ Не менее сурово осуждалось ряженье, при этом отмечалось, что этому греху привержены люди всех возрастов. Проповедники перечисляют основные ряженые персонажи, нередко используют местную терминологию, например: "окручаться", то есть наряжаться. ⁵⁹

А. Гумилевский укорял своих прихожан за то, что они, надев "звериную личину", ходят в таком виде по избам, "не подают человеческого голоса, не крестятся на иконы"

Женщины, нарядившись, теряют стыд, скачут и пляшут. В масках ("бесовских личинах"), люди надругаются над носимым на шее крестом. Священник Костромской епархии И. Поспелов убеждал паству, что, рядясь, они оскорбляют Иисуса Христа.

Очень строго обличаются предающиеся мирским развлечениям в первый день праздника, в Рождество, когда духовенство и мирские христославы ходят по домам, прославляя Иисуса Христа и Богородицу. ⁶⁰ Как известно, христославление — это один из важнейших, повсеместно распространенных рождественских обходных обрядов, введенный церковью с целью вытеснения языческого обходного обряда — колядования. Имеется немало поучений, посвященных объяснению смысла посещения духовенством своих прихожан, необходимых приготовлений к встрече славящих Христа, осуждению того, что вместо христославления дети, молодежь и даже взрослые колядуют. ⁶¹

Сельское духовенство вело упорную борьбу с распространенным во многих епархиях обычаем прихода прихожан в дом священника и других причетников в Рождество, на Пасху, престольные праздники. Данный обычай, явно возникший в качестве ответа на обход духовенством крестьянских изб в те же дни, был очень обременителен для сельского клира. ⁶²

Как известно, в деревнях вместо Нового года праздновался Васильев день с разнообразными гаданиями и приметами на судьбу, урожай, с застольем и весельем. Особых новогодних поучений для крестьян немного, и в них обычно вслед за св. Иоанном Златоустом говорится о вере людей в то, что если весело провести первый день, то и весь год будет счастливым и веселым. ⁶³ В городах же с середины XIX в. стал распространяться пропагандируемый церковью обычай встречи Нового года в храмах особым богослужением. В проповедях городских священников эта встреча противопоставляется домашнему застолью (Долинский. С. 13). ⁶⁴

В поучениях, приуроченных к последнему дню Святок — Крещению, прихожанам разъясняются: смысл обряда водосвятия, разнообразные свойства освященной крещенской воды, цель хождения причта с нею по крестьянским домам; осуждается купание в прорубях для смывания греха тех, кто рядился в святки. По мнению служителей церкви, подобное купание — пустое поверье, греховный обычай, так как для очищения от греха существуют таинство покаяния или исповеди. ⁶⁵

Из всех народных праздников наиболее критиковалась священниками Масленица, которую они называли языческим праздником встречи весны, неприличным для христианина. Для церкви сырная или мясопустная неделя, последняя перед Великим постом, должна стать подготовкой к суровому пятидесятидневному посту, своеобразным полупостом, который следует проводить в молитвах, без всякого веселья. Однако вместо этого Масленица — самое разгульное празднество, с шумными песнями, непристойными играми, ряженьем, плясками, кулачными боями, безудержными катаниями на лошадях и с гор, чрезмерным чревоугодием и пьянством. Среди масленичных забав упоминается и ряженье. ⁶⁶ Борьба с Масленицей одними проповедниками сводилась к призывам уменьшить катания и не петь "соблазнительных" песен, ⁶⁷ другие всю неделю устраивали специальное богослужение в храме или приглашали прихожан приходить в церковь, где им будут читать интересные книги, вести беседы на любые темы. ⁶⁸ А. Гумилевский убеждал верующих для спасения собственной души отказаться от разгульной языческой Масленицы, и помнить, что эти дни — "преддверие покаяния, предпразднество воздержания", должны стать днями прощания с живыми и мертвыми. Только тогда Масленица станет по-настоящему честной. ⁶⁹

Из содержания собеседования в прощеное воскресенье мы узнаем, что в Курской губернии некоторые крестьяне осмеливались даже нарушать святость преддверия Великого поста, устраивая кулачные бои, травлю собак и птиц. После этой беседы священник вместе с прихожанами начал борьбу с подобным святотатством. ⁷⁰

Во время поста, который, как известно, очень строго соблюдался в русских деревнях и воспринимался крестьянами лишь как отказ от скоромной пищи, ⁷¹ многие проповедники пытались объяснить своей пастве внутренний, глубокий духовный смысл постничанья. Так П. Бобров говорил о том, что в это время человек побеждает свою похоть, нерадивое отношение к работе, тягу к долгому сну, к различным забавам. ⁷²

"Два крыла у нас, братие, — убеждал прихожан А. Белоцветов, — для парения к небу: пост — одухотворитель плоти и молитва. Пост без упражнения в молитве — ничто, и молитва, истинная, духовная, без поста — тоже немыслима. Дух наш тогда только способен возноситься к Богу, на небо, когда тело не слишком тяготит его" (С. 224)

Во многих местах на Великий пост существовали суеверия, осуждаемые проповедниками. Например, считалось грехом для молодоженов ходить на исповедь и к причастию, так как, якобы, после этого они не могли в течение шести недель касаться друг друга. Разъясняя нелепость этого представления, Е. Бирюков объяснял прихожанам, что лишь только во время говенья, перед исповедью и причастием, молодые супруги должны воздерживаться от полового общения (С. 34). В Пензенской епархии считалось, что говенье для молодоженов "нехорошо и стыдно" (В. Соколов. С. 28).

Для облегчения проведения верующими долгого и трудного поста, для подготовки к исповеди и причастию церковью было введено хождение священника с так называемой "постной" молитвой. Обычно перед обходом домов священник выступал в храме с поучением, в котором он объяснял назначение данного обычая и того, как хозяева должны относиться к приходу своего пастыря. ⁷³

В Благовещение прихожанам внушалось, что не следует верить в то, что птицы в этот день не вьют гнезд, так как птица, являясь неразумным существом, не имеет никакого представления о праздниках (И. Поспелов. С. 39)

Немало проповедей посвящено предпасхальной неделе и главному православному празднику — Пасхе.

Осуждались подростки, которые в Вербное воскресенье "позволяют кощунство над святыней", ударяя друг друга вербой и произнося известный приговор типа: "Верба хлёст бьет до слез и т.д.". ⁷⁴

В некоторых поучениях оспаривалось широко распространенное в разных губерниях России мнение о том, что верба имеет особое магическое свойство, позволяющее оберегать домашний скот от хищников и болезней.

На самом деле "она служит выражением победы над смертью телесною и духовною и воскресенья к жизни святой и вечной". ⁷⁵

Как в святочных, так и в пасхальных поучениях, прихожан призывали держать себя чинно, воздерживаться от неумеренного употребления пищи и питья, не заниматься игрищами и не исполнять мирские песни вместо духовных гимнов. ⁷⁶ В числе недопустимых в этот праздник развлечений некоторые проповедники называли качели — любимое пасхальное развлечение молодежи. ⁷⁷

В некоторых пасхальных проповедях отмечалось, что в этот праздник наблюдается еще много суеверий и предрассудков. Например, крестьяне верили, что на Пасху "играет" солнце, радуясь известию о воскресшем Иисусе Христе; что всю Святую неделю двери в рай открыты, подобно царским вратам в храмах, и, следовательно, каждый умерший, будь он даже грешником, все равно попадет в рай. Особую магическую силу придавали пасхальному яйцу, в первую очередь тому, каким пользовались для первого христосования. Считалось, что такое яйцо предохраняет от болезней людей и животных, от пожаров, от ограблений, помогает отыскивать клады, наконец, возбуждает "слух и чутье в самих покойниках-родителях, когда с ними христосуются на могилах этим яйцом". Существовало также поверье, что с Пасхи и до Вознесения Иисус Христос с апостолами в образе нищих ходят по земле для того, чтобы "узнать, кто из христиан добр, милостив, кто скуп" (Богородский. С. 46 — 47). Порицался служителями церкви обычай обливать холодной водой тех, кто проспит утреню или совсем не пойдет в церковь. ⁷⁸

Неприличным объявлялся и обычай катания кого-либо из причетников по земле, а потом подбрасывания его кверху с приговором: "Чтобы лен уродился высоким и хорошим!" ⁷⁹

Священники объясняли цель обхода домов прихожан церковным причтом, а также иконосцами ("богоносцами") из мирян с крестом и иконами (Бирюков. С. 44 — 47). Этот обход, как и хождение христославов на Рожество Христово, был одним из важных элементов церковно-народного праздника.

В Фомину неделю, следующую сразу за пасхальной, нареканию пастырей подвергалось поминание покойников с трапезой и литьем вина на могилы. Все это, по мнению служителей церкви, напоминает языческую тризну. ⁸⁰

Для проповедей на Троицу характерно объяснение истории и смысла украшения храмов и домов ветками берез и цветами. ⁸¹

Из летних праздников наибольшее внимание уделялось критике языческих элементов в день Иоанна Крестителя, называемого в народе днем Ивана Купалы ⁸² и в день пророка Илии. По мнению проповедников, народ перенес на Илию свои языческие представления, связанные с богом грома и молнии Перуном. ⁸³ Разоблачая подобное представление, проповедники объясняли связь пророка Илии с дождем тем, что он является ходатаем за людей перед Богом во время засухи (Белоцветов. С. 285 — 290). В одной из проповедей, к сожалению, анонимной, поэтому невозможно установить ту губернию, где это происходило, говорится о том, что в народе существует поверье, что Илия написал некое письмо и передал его людям. Письмо это переписывают и передают друг другу. ⁸⁴

Как суеверие отмечается в проповеди на день Усекновения главы пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна (29 августа) запрет есть плоды, имеющие круглую форму. ⁸⁵ Кроме того, напоминая прихожанам, о безумной пляске Ироидиады с головой Иоанна на руках, священники призывали молодежь избегать игр, плясок, песен. ⁸⁶

В поучениях на все осенние и зимние праздники осуждаются, главным образом, молодежные посиделки. ⁸⁷ Можно особо отметить день Параскевы Пятницы (28 октября). В этот день священники, обращаясь преимущественно к женщинам, объясняли нелепость различных суеверий, связанных как с этим праздником, так и с почитанием пятниц вообще. Например, Ф. Богородский сетовал, что многие не почитают действительно церковных праздников, но отмечают двенадцать пятниц в году, особенно Ильинскую (последнюю пятницу перед Ильиным днем), девятую и десятую, когда женщинам не полагалось ни прясть, ни шить, и надо было соблюдать строгий пост (С. 156 — 159). ⁸⁸ Он же призывал не отмечать эти, на самом деле, простые, будничные дни, убеждал прихожан, что праздник Паракскевы-Пятницы не обязательно приходится на пятницу. А. Левашев возлагал вину особого отношения народа к пятницам на разных проходимцев, которые распространяли по всей России сказание о "12 пятницах" — "нелепую басню", списки которой следует уничтожать (Часть 2. С. 71). Странствующие лжепророки и лжеучителя велели каждому иметь текст сказания, учить его наизусть, часто повторять вслух или перечитывать, всегда носить с собой. Только при таком условии можно добиться спасения души. ⁸⁹ По мнению А. Боброва, огромная популярность этого апокрифа, как и "Сна Богородицы" объясняется тем, что простые люди не могут "отличить религиозную ложь от религиозной истины", что рождает множество предрассудков и суеверий (С. 15). В некоторых местах считалось грехом раскалять камни по пятницам. Объясняя причину возникновения этого запрета, Т. Соколов связывает его с тем, что Иисус Христос был распят в пятницу, и при его распятии распадались камни (С. 217).

В день Космы и Дамиана (1 ноября), считавшийся в народе девичьим праздником, осуждался священниками за то, что разряженные девушки с утра до вечера ходят по улицам, поют срамные песни и играют в срамные игры. Родители не только не останавливают своих дочерей, но напротив, — поощряют их на разгул, давая деньги на разные покупки. По мнению проповедника, такое празднование — это язычество, позорящее память о святых. ⁹⁰

Еще одной из постоянных тем поучений было обличение пьянства во все воскресные и праздничные дни.

Ф. Богородский напоминал прихожанам, что они сами называют главные даты осеннего календаря: Покров, Казанскую (20 октября), Михайлов день (8 ноября) — "пьющими праздниками". В эти дни пьют все, от мала до велика, поют скверные песни, пляшут, бродят по ночам" (С. 443 — 444)

П. Бобров в своем поучении также приводил слова крестьян о том, что "когда неурожай — меньше пьянства, соблазнительных игр, а когда урожай — больше" (С. 120)

Из семейных обрядов в проповедях затрагиваются некоторые моменты в крещении, свадьбе и похоронах.

Существовало поверье, что если тот, у кого умирают младенцы, пригласит в кумовья "несчастного, глупого человека, и преимущественно глухонемого, или первого встречного, наконец, священника, и тогда дети будто бы непременно станут жить" (В. Соколов. С. 9). ⁹¹

Обличая это суеверие, В. Соколов грозился не крестить детей, если он увидит недостойных кумовьев. Он же сам не будет кумом, если убедится, что его пригласили только для того, чтобы ребенок не умер. Среди народных суеверий при крещении в проповедях назывались следующие. Находящиеся в церкви обращали внимание на поведение ребенка после погружения его в воду: если младенец при этом чихал, то верили в то, что он будет жить, а если не чихал, то умрет. Следили и за опускаемым в купель воском, в котором находились волосы, остриженные с головы малыша, если воск не тонул, то это означало то, что смерть ему не грозит (Богородский. С. 436, Т. Соколов. С. 217).

В поучении И.Доброхотова разъясняются обязанности восприемников.

Восприемник должен "учить крестников хранить и соблюдать невинность до брака, не ругаться, не петь срамных песен, не верить суеверным предсказаниям, остерегаться ворожей, часто ходить в церковь и т.д." (Доброхотов. С. 65)

Другой проповедник объяснял родителям младенца и крестным родителям, что крест и печать наносятся священником святым миром на губы ребенка, чтобы он говорил и слушал только душеспасительные речи, не сквернословил, не злословил, не занимался "смехотворством, пением дурных песен; тот же крест на руки и ноги, чтобы он ходил "по стезям Заповедей Божьих", а не на танцы, пляски, кабаки, на разные зрелища (Богородский. С. 433 — 436)

В большинстве проповедей перед венчанием объяснялся смысл каждого значимого момента обряда, говорилось о символическом значении благославления жениха и невесты иконой и хлебом-солью, о долге и обязанностях вступающих в брак. Священники говорили о надлежащем поведении в храме, осуждали чрезмерный разгул во время свадебного пира, в результате которого происходят ссоры, драки, "сатанинские" песни, пляски, и некоторые суеверия, связанные с новобрачными. В поучениях содержатся сведения об отношении крестьян к церковному таинству брака. Один из пастырей сетовал, что прихожане не считают венчание церковным торжеством, христианским праздником, а лишь поводом к мирскому веселью с соблазнительными песнями и плясками. ⁹²

Многие пастыри боролись с тем, что крестьяне начинали свадебное гулянье с субботы. Одна из свадебных проповедей так и называется: "Поучение против обычая крестьян начинать музыку и танцы на свадьбах с субботы". ⁹³

Автор пишет, что "ночь с субботы на воскресенье — ночь молчания всей природы, ночь, в которую Иисус Христос лежал в гробу, поэтому плясать и петь вокруг этого гроба — грех". Другого священнослужителя возмущало святотатство поезжан, везущих благословенную икону в церковь и обратно " с играми и мерзким бесчинством пьяных" (Бобров. С. 126)

Обличалось бесчинство ряженых, пляшущих и поющих "срамные песни" за свадебным столом. ⁹⁴

В проповедях осуждаются заговоры и обряды при подготовке свадебного поезда к отправлению в церковь на венчанию для того, чтобы отвратить порчу жениху и невесте, самим поезжанам и даже лошадям. Эта порча насылается колдунами, "портениками", чародеями по ветру, через вино, пиво и т.д. (Богородский. С. 292). ⁹⁵ Рассказывается о том, что невесту везут к церкви по одной дороге, а обвенчанную пару уже по другой, чтобы молодожены жили подольше и посчастливее (Т. Соколов. С. 217). Многие проповедники объясняли нелепость представления о том, что первый из венчающихся, вставший на подножник (возвышение, на котором стояла перед священником молодая пара), непременно станет главным в новой семье. Из-за этого жених и невеста устраивали в церкви чуть ли не драку (Богородский. С. 295 — 296; Левашев. Ч. 2. С. 13).

Огромное количество всевозможных предрассудков, суеверий существовало в народе по отношению к смерти и к покойникам. Во время опасных болезней бытовало мнение, что больной после соборования (елеопомазания или елеосвящения) обязательно умрет, на его же выздоровление смотрели как на великое чудо, а священника уподобляли знахарю, колдуну. ⁹⁶ При соборовании внимательно наблюдали за тем, куда пойдет дым от зажженных палочек, которыми батюшка мазал елеем больного; если вверх, то больной должен выздороветь. ⁹⁷ В свою очередь служители церкви убеждали, что данное таинство служит как средством для лечения болезней души и тела, так и средством прощения грехов, поэтому опасаться его не надо (П. Бобров. С. 92 — 94). ⁹⁸

Когда человек умирал, то на окошко или перед иконами ставился сосуд с водой, чтобы душа, выйдя из тела, окунулась и смыла все грехи (Т. Соколов. С. 217 — 218).

Наибольшее число суеверий, существовавших в одном приходе, собрано священником из нижегородской епархии Ф. Богородским в "Поучении против суеверных обычаев и примет при похоронах и о надлежащем поминовении умерших" (С. 308 — 313). Здесь рассказывается о крестьянском поверии, что если после необходимого напутствия святыми таинствами человек умрет на печке или в бане, то он не попадет в рай. Недобрым предзнаменованием служат открытые глаза покойника. Сразу же после смерти человека на наружную стену его дома на сорок дней вывешивают кусок холста для того, чтобы душа покойного, которая все это время находится около своего жилища, смогла вытереть свои слезы. Ф. Богородский убеждает прихожан в абсурдности данного поверия, так как душа бесплотна, а поэтому она не может плакать.

Любопытен другой, очень подробно описанный, обычай:

"При выносе покойника из ворот дома в церковь для отпевания, несущий впереди гроба крест или икону непременно подает первому встречному, хотя бы он был богатый человек, так называемую исконку, т. е. лоскут холста большей или меньшей длины, тонкого или толстого, смотря по усердию родных"

Это должно было способствовать тому, чтобы "милостыня дошла к престолу Божию прежде души усопшего, проложила ей путь в царство небесное и сделалась, как бы мостом через неминуемую реку огненную. Если богатый, получивши исконку, не воспользуется ею сам, а передаст другому, то милостыня будет считаться в очах Божьих двойной".

Ф. Богородский считает, что подобный греховный обычай ничто иное, как "попытка задабривания Бога подарками, точно такое, как задабривают нужных людей", и это обман Господа.

Кроме того, Ф. Богородский осуждает как причитания, так и женщин, которые, обладая искусством причета, пользуются среди односельчан особым почетом и уважением.

По его мнению, в причитаниях нет никакой пользы, а это просто "бесполезный и дикий крик на показ"

Такая точка зрения, очевидно, была распространена в церковной среде. Например, один проповедник считал, что для христианина недостойно предаваться безутешной скорби, ибо такая скорбь присуща лишь язычникам. ⁹⁹

Упоминался распространенный до сих пор обычай бросания денег в могилу, чтобы покойный смог бы купить себе место на том свете. ¹⁰⁰

Во многих поучениях, обличалась поминальная трапеза на кладбище, как в день похорон, так и в дни памяти усопших (Архангельский. С. 303 — 308).

Интересный, разнообразный материал по теме "сельский священник и народная культура" содержится в проповедях, имеющих отношение к различным хозяйственным обрядам. В этих очень важных для крестьян обрядах священник играл активную роль. Имеются в виду поучения во время первого выгона скота в поле в день Георгия Победоносца, ¹⁰¹ перед началом полевых работ, при севе, сенокосе, при начале жатвы. Большую роль в церковно-народной жизни играли крестные ходы, устраиваемые на полях для обеспечения хорошего урожая, во время общественных бедствий: засухи, ливней, моровой язвы, падежа скота, истребления посевов вредителями и т.д. В обращении к прихожанам излагалась история и цель крестных ходов, в которых принимало участие подавляющее число жителей приходов (Левашев. Ч. 1. С. 86 — 90). Священники объясняли причину народных невзгод Божьим гневом за человеческие грехи.

В некоторых проповедях обличаются суеверные обычаи, например, перегон стада для прекращения падежа животных через "живой огонь", т.е. добытый трением; ¹⁰² опахивание села от повальной болезни (В. Соколов. С. 39); "завивание бороды пророку Илье" и почитание последнего снопа. ¹⁰³ Наконец, поиск в полях "спорыньи", то есть двух хлебных колосков, сросшихся вместе, которые, по мнению крестьян, обеспечат в будущем году прекрасный урожай (Доброхотов. С. 117).

Множество проповедей направлено на борьбу с суевериями, приметами, толкованиями снов и т.д.

"Мы не можем знать Бога, — говорил священник П.Красовский, — пока в душе продолжается греховная слепота; пока ум наш загроможден суевериями и заблуждениями, а сердце занято страстями. Не зная же Бога, нельзя спасти свою душу" (С. 79 — 80)

Только Бог, по мнению проповедников, может распоряжаться миром и судьбой людей. Обличается также вера в нечистую силу, в явление духов и душ умерших, в счастливые и несчастливые дни, месяцы, годы и т.д. Существовали суеверия, связанные с определенным родом занятия людей. Например, с рыболовством ¹⁰⁴ или с воровством. Очень важным для воров считался праздник Благовещенья. Удачная кража в этот день сулила успех в течение всего года (Богородский. С. 25; Доброхотов. С. 116). Некоторые проповеди содержат информацию о местных суевериях.

Так, священник В. Гончаров произнес слово "по случаю вырытия крестов на кладбище, на том основании, что они, быв окрашены черною краскою, отгоняют будто бы от села дождь". ¹⁰⁵

Другой пастырь разубеждал прихожан в их поверье, что в ночь под воскресенье Христа появляются клады (более распространенным является поверье, что найти клад можно в ночь под Ивана Купалу). ¹⁰⁶ Даже в 80-е гг. XIX столетия в некоторых деревнях считалось грехом есть картошку и пить чай (Т. Соколов. С. 218). Возможно, этот запрет бытовал под влиянием старообрядчества.

Некоторые крестьянские представления возникли уже явно под влиянием христианства. Ф. Богородский осуждал богомольцев, по его мнению, суеверов и раскольников, за посещение озера Светлояр. Они полагали, что некогда на этом месте находился монастырь, который скрылся за человеческие грехи под водой, и только праведники могут до сих пор услышать колокольный звон (С. 113). Тот же Богородский привел сведения о суеверии, связанном с колоколами: крестьяне считали, что большой колокол способен "вызвонить душу, находящуюся в аду" (С. 74).

Наряду с праведными, богоугодными обетами существовали обеты, называемые пастырями церкви нелепыми и бестолковыми.

Например, в день Владимирской иконы Божьей матери сходить "на Китеж", "обойти кругом поле или два и каждому огородному колу поклониться с той или другой молитвой, а то обойти по миру несколько селений, чтобы собрать на свечку или молебен известному святому, хотя бы сборщик был вовсе не нищий, а человек зажиточный" (Богородский. С.74)

Белоцветов убеждал прихожан давать только те обеты, которые можно исполнить. В качестве примера наиболее желательных обетов он приводил обет никогда не сквернословить, не позволять себе нескромных шуток, не петь мирских песен, никогда не лгать и не божиться по пустякам и т.д.

Грешно считать, что "давая обет, — писал он, — мы, так сказать, обязываем Бога оказать нам ту или другую милость"

Здесь все зависит от Божьего милосердия (С. 148 — 151).

Немало проповедей было произнесено против примет и веры в сны. По мнению священников, вещих снов не бывает, так как вся судьба в руках Бога. Только иногда Господь может посылать такие сны своим праведникам, остальным же людям, якобы "вещие" сны посылает дьявол.

Повсеместно в России, как в деревнях, так и в городах, во всех сословиях было распространено, уже ранее отмеченное, поверье, что встреча со священником сулит неудачу во всех делах. Одни проповедники старались объяснить своим прихожанам историю происхождения данного суеверия, возводя его к язычеству; ¹⁰⁷ другие утверждали, что ненависть к священникам внушает сатана. ¹⁰⁸ На самом же деле пастырь является Божьим посланником, его сам Бог избирает для службы в храме и поручает ему спасение человеческих душ, поэтому встреча с ним — добрый знак. Наконец, третьи объединяли в своем слове к пастве не только данную примету, но и все другие примеры неуважения к священному сану: "нелепые рассказы", обидные поговорки и пословицы, прозвища, другие "оскорбительные" предрассудки и поверья. Кроме встречи со священником, плохим предзнаменованием считалась встреча на дороге с женщиной с пустыми ведрами, с человеком с косоглазием или с соборованным елеем, со свиньей (В. Соколов. С. 74).

Множество поучений было произнесено в связи с применением в России прививки от оспы. ¹⁰⁹ Крестьяне полагали, что прививание оспы — бесовское дело, поэтому прививка оспы грешна, а след от прививки — след антихриста.

Неслучайно поэтому, что одно из поучений так и называлось:

"О том, что оспопрививание не есть "печать антихристова", и нет греха прививать оспу". ¹¹⁰

Именно на священников правительством и Синодом через епархиальные власти были возложены задачи по разъяснению цели предохранения от данной болезни и по предотвращению крестьянских волнений.

Имеются проповеди против веры в домовых, леших и других персонажей народной демонологии. Для проповедников боязнь подобных существ — признак язычества, истинный же христианин не должен испытывать никакого страха, так, как у него имеется надежная защита: крестная сила и ангел-хранитель (Белоцветов. С. 73 — 75).

В некоторых случаях слушателям сообщался какой-нибудь конкретный факт. Так, по словам Ф. Борогодского, если скотина заболевала или на ней взъерошивалась шерсть, то ее тут же продавали за бесценок, так как ее невзлюбил "дедушка-соседушка", то есть домовой (С. 117).

Осуждалась боязнь покойников и привидений. Нелепость этих страхов доказывалась тем, что души умерших находятся либо в раю, либо в аду, и им нет нужды в скитании по земле (Бирюков. С. 93).

Столь же активно боролись священники и с популярностью знахарей, колдунов, ворожей, против того, что вместо обращения к молитвам, к врачам большинство прихожан пользуются шепотами, заговорами, другими методами знахарского искусства. ¹¹¹ Ворожеи объявлялись дьявольскими служителями, а использование их услуг великим грехом, нарушением первой заповеди. С другой стороны, доказывалось, что лечение болезней при помощи врачей грехом не является.

Из всех жанров фольклора самыми не приемлемыми для христианина считались мирские песни. Один казачий проповедник сетовал, что почти никто из его прихожан не знает даже самых коротких молитв, но любой поет песни, пляшет, ходит в хоровод. ¹¹² Часто исполнение духовных песнопений и псалмов противопоставлялось мирским песням, а хождение в храм — разгульным сборищам. Очень распространены по отношению к мирским песням термины "непотребные", "студные", "срамные". Уже упомянутый священник из города Саратова И.Архангельский в поучении: "Против любящих петь непотребные песни публично с гармониками" говорит о том, что "слово Божие запрещает петь мирские песни, особенно срамные, не для того Бог даровал человеку уста". Подобные песни для Архангельского: сатанинское дело. Он опасается, что "обязательно найдутся люди, которые увлекутся подобными песнями и тем самым будут распространять зло" (С. 69 — 70). Другой священник был более мягок в своих суждениях. Он говорил о том, что "невольно слышать мирские песни, видеть пляски, хороводы, игры — это не грех, главное — во всем этом не участвовать" (Красовский. С. 67).

Кроме песен в поучениях упоминались былички, рассказывающие о персонажах народной демонологии, о кладах. ¹¹³

Проведенный анализ содержания проповедей показывает, какое значительное место в религиозно-обрядовой жизни крестьянства занимало наставническое, просветительское слово сельских священников. В поучениях содержится богатая информация о специфике крестьянского православия, о народных обычаях, обрядах, суевериях, приметах и предрассудках, осуждаемых церковью, но трудноискоренимых и жизнеустойчивых в религиозной практике. Через проповедь, произносимую талантливым проповедником, осуществлялось подлинное единство прихожан и пастыря.

Примечания

1. Заведеев П. История русского проповедничества от XVII века до настоящего времени. Тула, 1879. С. 229.
2. Руновский П. Отчего доселе на Руси существует тип священников-требоисправителей? // Руководство для сельский пастырей /Далее: РДСП/. 1886. Т. 1. № 4 (26 янв.). С. 100.
3. Пастырские заметки // РДСП. 1871. Т. 1. № 17 (25 апр.). С. 593 — 597.
4. Масловский А. О проповеднической деятельности пастырей // Пенз. епарх. вед. 1872, № 21 (1 нояб.). С. 663 — 680.
5. РДСП. 1871. Т. 1. № 17 (25 апр.). С. 596 — 597.
6. "Летописи церковной жизни в России и заграницей" // Церковный вестник /Далее: ЦВ/. 1886. № 6 (8 февр.). С. 109.
7. Меры к возбуждению в пастырях энергии к ведению внебогослужебных духовных бесед // РДСП. 1885. Т. 3. № 52 — 53 (22 — 29 дек.). С. 550 — 552.
8. РДСП. 1862. Т. 1. № 14 (8 апр.). С. 434 — 445; там же. 1884. Т. 3. № 40 (30 сент.). С. 143 — 152. Автор Н. Д.; там же. 1868. Т. 3. № 38 (15 сент.). С. 70 — 85. Автор С. Сл — ский; там же. 1872. Т. 1. № 1 (2 янв.). С. 17 — 26. Автор С. Сл — кий; там же. 1870. Т. 2. № 30 (26 июля). С. 414 — 426. Автор И. Э — ий; там же. 1872. Т. 2. № 33 (13 авг.). С. 513 — 522. Автор К. М.; там же. 1890. Т. 1. № 14 (1 апр.). С. 379 — 386; № 18 (29 апр.). С. 507 — 512; Т. 2. № 19 (6 мая). С. 7 — 13. Автор Д. Ромашков; там же. 1884. Т. 1. № 2 (8 янв.). С. 25 — 29. Автор Н. Д.; там же. 1884. Т. 3. № 50 (9 дек.). С. 420 — 425; там же. 1887. Т. 2. № 34 (23 авг.). С. 573 — 576.
9. Поспелов П. Несколько слов о современном церковном проповедничестве наших сель-ских пастырей // РДСП. 1872. Т. 2. № 25 (18 июня). С. 256 — 263.
10. Сл — ский Ст. Церковная проповедь на западе и у нас // РДСП. 1871. Т. 3. № 39 (26 сент.). С. 107.
11. Сергиевский Г. (свящ.). Несколько слов о проповедничестве в сельских школах (По по-воду учреждения уездных цензурных комитетов) // Владимир. епарх. вед. Ч. неофиц. 1871. № 14 (15 июля). С. 331.
12. Певницкий В.Ф. Популярность — обязательное качество церковной проповеди // Труды Киевск. духовн. акад. 1905. Т. 2. № 8. С. 632 — 635.
13. См., например: Поучения и внебогослужебные беседы на двунадесятые праздники и некоторые другие дни и случаи. Составлены свящ. Вятской епархии и уезда, с. Медяны Евфимием Медведицыным, для домашнего чтения своих прихожан. Вятка, 1895. О том, что печатные сборники читались в крестьянской среде см.: Российский этнографический музей /Далее: РЭМ/. Ф. 7, оп. 1. № 274, л. 7. Вологодск. губ., Кадниковск. у.
14. Некоторые священники выпускали свои беседы в виде отдельных книг, например: Внебогослужебные собеседования приходского священника с простым народом по свяшенной истории Ветхого завета. Священника с. Верхоценья Тамбовского у., Михаила Зеленева. Воронеж, 1886 (Далее: Зеленев); Как жить по православной вере. Домашние беседы пастыря с простыми людьми. Соч. прот. Иоанна Поспелова. Изд. 2-е, Кострома, 1878 (Далее: Поспелов-1878); NN. Домашние наставления пастыря (Разговоры и переписка). М., 1862 (Далее: NN).
15. Отмечу, что на основе проповедей приходских служителей церкви, один из соредакторов издания Н. Смирнов составлял обзоры, содержащие ценную информацию по особенностям крестьянского православия, по народным обычаям и обрядам (Проповедничество ы Пензенской епархии за 1880 // Пенз. епарх. вед. 1881, № 21 (1 нояб.). С. 1 -12 (Любопытно, из 532 проповедников 508 были свяшенниками, но в проповеднической деятельности принимали участие и 4 дьякона, а также 20 псаломщиков); Церковное проповедничество в Пензенской епархии за 1883 г. по отчетам отцов цензоров // Там же. 1884, № 24 (15 дек.). С. 6 — 20; О поучениях, печатаемых в Приложении к "Пенз. епарх. вед" // Там же. 1994, № 5 (1 марта). С. 1 — 11).
16. Э/кземлярск/ий И. Значение готовых печатных проповедей для сельских пастырей // РДСП. 1870. Т. 2. № 30 (26 июля). С. 414 — 426; Собеседник пастыря (Пастырские статьи и заметки по вопросам последнего времени). Составил законоучитель Саранского 4-х классного городского училища св. Иоанн Добронравов. Саранск, 1906. С. 48 — 49.
17. Некоторые священнослужители вспоминали, что после семинарского курса у них в те-чение долгого времени сохранялось отрицательное отношение к проповедничеству (По-пов А. (прот.) Воспоминания причетнического сына. Из жизни духовенства Вологодской епархии. Вологда, 1913. С. 104; Отзывы цензурных комитетов о проповедях. Упрощение проповеди, религиозные чтения и внебогослужебные собеседо-вания // ЦВ. 1882. № 5 (30 янв.). С. 4 — 5).
18. Смирягин А. Из пастырской хроники сельского священника. СПб., 1904. С. 49.
19. П — в В. Развивается ли проповедь в наше время и что для этого требуется? // РДСП. 1903. Т. 1. № 3 (19 янв.). С. 70
20. Перечислим лишь некоторые фамилии наиболее авторитетных авторов: митр. Антоний (Храповицкий), проф. Н.И. Барсов, П. Заведеев, В. Маврицкий, проф. В.Ф. Певницкий, П. Поспелов, Ф. Терновский, М. Тареев и т.д.
21. Отголоски прошлого. Слова, поучения и речи Я.И. Зарицкого. СПб., 1894.
22. Попов Е. (прот.) Изустные проповеди (импровизации) (Из писем к приходскому свя-щеннику) // РДСП. 1871. Т. 2. № 25 (20 июня). С. 281 и 278 — 279..
23. Т — ский А. (свящ.) Мое житье-бытье в селе К — се (Из воспоминаний священника) // Пензен. епарх. вед. 1870. № 1 (1 янв.). С. 14. Здесь мемуарист описывает сво-его знакомого о. Петра, служившем еще при крепостном праве. О. Петр жаловался, что прихожане не понимают молодых священников, произносящих проповеди по-ученому.
24. В ряде епархий, например, в Пензенской, местное духовное начальство требовало от каждого священника, отправляющегося в новый приход, представить поучение, которое он должен был произнести во время первого служения в храме (Т — ский А. Мое житье-бытье … С. 13).
25. /Розанов А.И./ Записки сельского священника, СПб., 1882. С. 36 -37. Об этом же писал другой ме-муарист — А. Попов (Воспоминания причетнического сына… С. 217).
26. Левшин Л. Слова и поучения. Владимир. 1881. С. 369 — 373.
27. Простонародные поучения сельским прихожанам на все воскресные и праздничные дни, на молитву Господню и на разные случаи. Священника Курской епархии, Белгородского уезда, слободы Тамаровки, Николаевской церкви Иоанна Якимова. Воронеж, 1887. С. 31.
28. Летопись церковной и общественной жизни в России // ЦВ. 1888. № 5 (28 янв.). С. 109 — 110.
29. Луканин А. Воскресные беседы // РДСП. 1870. Т. 2. № 21 (24 мая). С. 137.
30. И — ч. Важность внебогослужебных собеседований и необходимость подготовки к ним // РДСП. 1882. Т. 3. № 38 (19 сент.). С. 78 — 86.
31. Тареев М. По вопросам гомилетики. Критические очерки. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1903. С. 108.
32. Один из авторов учебника по гомилетике очень образно заметил, что "жизнь пастыря — пассивное учительство, проповедование — активное" (Булгаков Г. Теория православно-христианской проповеди (Этика гомилетики). Очерк систематического курса. Курск, 1916. С. 14).
33. П — в Н. Как вырабатываются народные проповедники // РДСП. 1906. Т. 2. № 24 (11 июня). С. 151 — 155.
34. Напомним, что по древним правилам церковной этики в нравоучительных поучениях не полагалось адресовать какие-то упреки некому конкретному лицу.
35. П. Практические задачи современного проповедничества и их выполнение // РДСП. 1880. Т. 2. № 18. С. 22 — 25.
36. Противодействие священника масляничному разгулу // ЦВ. 1879. № 3 (3 марта), С. 22. В Костромской губернии благодаря многолетним проповедям, беседам, публичным чте-ниям свящ. А. Либерова возникло противомасляничное движение, которое распространи-лось на весь приход (Либеров А. Противомасляничное движение: Письмо в редакцию // ЦВ. 1886. № 18 (3 мая). Ч. 310 — 311; он же: Дополнительные сведения о противомасля-ничном движении в приходе Хиелевицах Костромской епархии: Письмо в редакцию // Там же. 1886. № 27 (5 июля). С. 438 — 440).
37. По сообщению из Владимирской епархии крестьяне под влиянием священников все реже прибегают к опахиванию сел и деревень во время падежа скота или эпидемий. В не-которых населенных пунктах прекратили рядиться на Святки, а матери перестали пускать дочерей на вечеринки (Публичные чтения и устные собеседования во Владимирском уезде и других местах епархии // Владимир. епарх. вед. Ч. неофиц. 1881. № 22 (15 нояб.). С. 668).
38. 35 Круг поучений (110) на все воскресные и праздничные дни в году и на седмицы: пас-хальную, первую поста и страстную. С биографиею и приложением к ним особо семи слов и поучений, не относящихся к сему кругу, и краткого очерка истории г. Киржача. Прот. Алексея Белоцветова. СПб., 1885. Изд. 3-е. С. VII (Далее: Белоцветов)..
39. Проповеди, речи и беседы прот. Александра Иванова. Тула, 1887. С. 347 — 349 (Далее: Иванов).
40. Простонародные поучения сельского священника Иоанна Доброхотова, одобренные епар-хиальным начальством. М., 1880. С. 54 (Далее: Доброхотов)
41. Простонародные поучения священника А.Ф. Скрябина. Воронеж, 1875. Второе издание, исправленное и дополненное. С. 113 (Далее: Скрябин).
42. Краткие поучения к простому народу. Священника Николая Русанова. Казань. 1885. С. 17. А. Белоцветов убеждал своих прихожан, что на самом деле скучна праздная жизнь (С. 182).
43. ЦВ. 1885. № 40 (5 окт.). С. 653 — 655; 1891. № 43 (24 окт.). С. 675; 1902. № 40 (3 окт.). С. 1270 — 1271; № 50 (12 дек.). С. 1577 — 1579; 1903. № 12 (20 марта). С. 359 — 361; № 18 (1 мая). С. 554 — 557; 1904. № 14 (1 апр.). С. 424 — 427; 1909. № 9 (26 февр.). С. 266 — 267; 1911. № 6 (10 февр.). С. 166 — 171; № 8 (24 февр.). С. 236 — 238.
44. Избранные слова, поучения и речи протоиерея Алексея Боброва. Сергиев Посад. 1914. С. 49.
45. Появляются даже проповеди против помочей — работы всем миром за угощение для нуж-дающихся: вдов, сирот, малоимущих и т.д. Помочи, как богоугодное занятие в вос-кресные или праздничные дни, со временем изменили свой характер: на них к помещику, кулаку ходили с одной целью — хорошо поесть и выпить. В поучениях подобные помочи объявлялись греховным занятием (РДСП. 1866. Т. 3. № 38 (18 сент.). С. 79 — 82; Пропо-веди. Прилож. к РДСП. 1903. Авг. С. 521 — 424; ЦВ. 1882. № 39 (25 сент.). С. 4 — 6; 1899. № 22 (3 июня). С. 815 — 817; 1902. № 22 (30 мая). С. 683 — 684 и т.д.). Постановлениями епархиальных властей, решениями съездов духовенства запрещалось устройство помочей в те же дни для священников (ЦВ. 1890. № 42 (18 окт.). С. 697; 1891. № 15 (11 апр.). С. 237).
46. Проповеди для простого народа. Священника села Головинщины, Пензенской епархии Владимира Соколова. Вильна. 1887. С.87. Некоторые проповедники перечисляли такие праздники, которые особо почитались крестьянами, но не Церковью: Первый Спас, осен-ний Георгиев день, празднование иконы Казанской Божьей Матери и т.д. В эти дни пред-лагалось утром сходить в храм, а потом работать (Белоцветов. С. 134).
47. Миролюбов П. Поучение к собирающимся на заработки в город // Проповеди. Приложе к РДСП. 1888. Апр. С. 245 — 250.
48. Енохов И. (село Рубеж, Вытегорск. у., Олонецк. губ.). Поучение о христианском праздно-вании праздников // РДСП. 1876. Т. 2, № 24 (13 июня). С. 195 — 198.
49. Поучения к простому народу И. Архангельского, священника Саратовской Сретенской церкви. СПБ., 1880. Изд. 4-е. С. 113 — 116 (Далее: Архангельский).
50. Белоцветов. С. 175 — 178; Скворцов В. Поучение к поселянам о благонравном и спаситель-ном препровождении зимнего времени // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1885. Дек. С. 828 — 831; То же в проповедях городского священнослужителя: Полный годич-ный круг слов и поучений на все воскресные и праздничные дни, святую четырехдесят-ницу, высокоторжественные дни и разные случаи. Рыбинской Покровской церкви свя-щ. И. Долинского. Рыбинск. 1888. С. 15 (Далее: Долинский).
51. /Полканов И./ Поучения для простого народа Казанской губернии, Спасского уезда, с. Барана свящ. И. Полканова. Казань, 1876. С. 18 — 19.
52. Поучения на воскресные и праздничные дни и разные случаи. Составлены примени-тельно к программе внебогослужебных собеседований. Священника Екатеринбургской епархии Евлампия Бирюкова. Екатеринбург, 1898. С. 31 — 33. Он же в другой проповеди укорял молодых женщин, что они, будучи девушками, были скоромны и целомудренны, а, выйдя замуж, становятся чересчур бойкими, "без зазрения совести" веселясь на посидел-ках (С.104).
53. Поучения сельского священника Арк. Левашева. Вып. 1 в двух частях. I часть содержит в себе поучения на праздничные дни. II часть содержит в себе поучения на разные случаи и темы. Кострома, 1880. С. 147 — 148.
54. "Летописи церковной и общественной жизни в России" // ЦВ. 1888. № 17 (21 апр.). С. 352 — 353.
55. Ливанов А. (свящ.). Из Николо-Задубровской волости, Рябинск. у. : (О крестьянских бесе-дах) // Ярослав. губ. вед. Ч. неофиц. 1888. № 101 (23 дек.). С. 2 — 3.
56. о. И. Долинский из г. Рыбинска, отмечая любовь девушек всех сословий к святочному гаданию, перечисляет некоторые его виды, ничем не отличающиеся от деревенских. Троцкий П. Поучение в неделю по Рождестве Христовом : (О греховности святочных га-даний) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1890. Дек. С. 764 — 767; Чемена В. Внебогослу-жебное чтение в день Нового года : (О греховности новогодних гаданий) // Там же. 1901. Янв. 9 — 13. Обличались и гадания, более характерные для городского населения: столо-верчение, по специальным гадальным и даже по священным книгам, что особенно кощун-ственно (С. О гаданиях на книгах Священного Писания // РДСП. 1895. Т. 2. № 20 (14 мая). С. 29 — 36; А.Т. Поучение в неделю св. ап. Фомы: (Против гаданий, ворожбы, зна-харства и примет) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1903. Апр. С. 223 — 233). Описание гаданий присутствует и в проповедях прот. Костромской епархии И. Поспелова (Как жить по православной вере. Домашние беседы пастыря с простыми людьми. Сочинение прот. Иоанна Поспелова. Кост рома, 1878. Изд. 2 -е..С. 42 — 43).
57. Гумилевский А. Поучение к простому народу в Новый год // Странник. 1860. Т. 1. Янв. С. 38 — 40.
58. Никольский И. Домашнее наставление сельским прихожанам по случаю суеверного обы-чая — обыгрывания воды под Новый год // РДСП. 1868. Т. 1, № 1 (1 янв.). С. 14 — 17.
59. Гумилевский А. Поучение к простому народу во время Святок // Странник. 1860. Т. 1. Янв. С. 35 — 37.
60. Во многих местах мирские развлечения не начинались до той поры, пока духовенство не обойдет все дома в данном населенном пункте.
61. Поучение на Рождество Христово // РДСП. 1868 Т. 3, № 52 (22 дек.). С. 625 — 629; Крас-нянский Г. Поучение на Новый год // РДСП. 1874. Т. 1, № 2 (13 янв.). С. 33 — 39; С.И.Э. Беседа на Рождество Христово // РДСП. 1874. Т. 3, № 51 (22 дек.). С. 541 — 546; Троцкий П. Поучение в день Рождества Христова: (Как мы должны проводить праздник Рожде-ства Христова) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1892. Дек. С. 764 — 767; Шпачинский Н. Поучение о препровождении святого Рождества Христова: (Как христианину приличест-вует проводить святые дни Рождества Христова) // Проповеди. Прилож к РДСП. 1908. Дек. С. 583 — 586.
62. Юферев И. Реяь к прихожанам против их обычая в праздник Рождества Христова ходить к церковному причту за угощением // РДСП. 1879. Приложения с поучениями. С. 433 — 436.
63. Р-в П. Поучение на Новый год // РДСП. 1875. Т. 1, № 1 (5 янв.). С. 1 — 6. Ср.: Из творе-ний св. Иоанна Златоустого. Поучение в день нового года: (Против суеверий, соединяемых с празднованием дня нового года) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1895. Янв. С. 3 — 6.
64. Обычай встречи Нового года в соборах и церквах ежегодно описывается во многих гу-бернских газетах.
65. Краснянский Г. Поучение в день Крещения Господня // РДСП. 1874. Т. 1, № 2 (13 янв.). С. 40 — 43; Архангельский. С. 49 — 52.
66. Полканов И. Беседа к прихожанам в неделю Мясопустную // РДСП. 1876. Т. 1. № 6 (8 февр.). С. 149 — 153: Левшин Л. С. 120 — 124ю.
67. Высоцкий А. Поучение в неделю Мясопустную // РДСП. 1866. Т. 1, № 5 (30 янв.). С. 160 — 162.
68. Соколов В. Поучение о Маслянице // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1887. Февр. С. 91 — 95.
69. Гумилевский А. Поучение к простому народу во время Масляницы // Странник. 1860. Т. 1. Февр. С. 124 — 127.
70. Попов Г. Воскресные собеседования одного из приходских пастырей : (Письмо в редак-цию) // ЦВ. 1881. № 10 (7 марта). С. 11 — 12.
71. Лишь в отдельных приходах прихожане считали, что Великий пост начинается после бани в понедельник, которая смывает все грехи. Поэтому до бани даже в первый день по-ста разрешалось доедать и допивать масленичные остатки (Соколов Вл. Поучение о вре-мени заговенья // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1888. Март. С. 146 — 148).
72. Поучения сельского пастыря. Священника П. Боброва. СПб., 1881. Изд. 2-е. С. 170.
73. Похаревский П. Поучение прихожанам пред посещением домов их с молитвою при насту-плении поста : (Как должны христиане относиться к этой молитве?) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1915. Февр. С. 77 — 81.
74. Троцкий П. Поучение в неделю 4-ю Четырехдесятницы или Ваий: (Освященная верба — святыня) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1887. Март. С. 176-179.
75. Голос сельского пастыря. Поучения и речи священника Феодора Богородского. Нижний Новгород, 1885. С. 33 (Далее: Богородский). Ср.: И. Поспелов. С.
76. Николаевский Н. Поучение на второй день Пасхи : (Праздничное веселье не должно быть только плотское, но главным образом духовное) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1886. Апр. С. 234-236.
77. Красовский П. Слово в день Святой Пасхи // РДСП. 1864. Т. 1, № 16 (19 апр.). С.551; Скрябин. С. 95; 101.
78. Там же. С. 39.
79. Люстров Ал. Поучение против неприличного обычая катать по земле причетника при служении на святую Пасху молебна // Прилож. к "Пензен. епарх. вед.": Беседы и поучения к простому народу пастырей Пензенской епархии. Пенза. 1884. Т. 4. С. 34 — 35.
80. Поучение в неделю о св. апостоле Фоме // РДСП. 1862. Т. 1. № 16 (22 апр.). С. 505 — 509.
81. Левашев А. Поучение в день святой Троицы // 1878. Т. 2, № 23 (4 июня). С. 173 — 176; Поучение в день Пятидесятницы : (Значение обычаи в праздник Пятидесятницы украшать храмы и дома зеленью и цветами) // Проповеди. Прилож. к РДССП. 1896. Апр. С. 337 — 340 и мн. др.
82. Троцкий П. Поучение в день рождества Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, 24 июня : (О нехристианском праздновании этого дня христианами) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1884. Июнь. С. 220 — 222. Подобные проповеди были особенно распространены в южных губерниях России.
83. Любимов Н. Поучение в день пророка Илии // РДСП. 1872. Т. 2, № 29 (16 июля). С. 369 — 371
84. Поучение в день святого пророка Илии // РДСП. 1862. Т. 2, № 29 (22 июля). С.
85. Простонародные поучения священника Тимофея Соколова, Владимирской губернии, Судогодского уезда, погоста Дмитриевского. Владимир-на-Клязьме. 1883
86. Архангельский П. Поучение в день усекновения главы Иоанна Крестителя // Пензен. епарх. Вед. Ч. неофиц. 1869. № 19 (1 окт.). С. 597 — 601.
87. /21 ноября/ Томилин В. Поучение к поселянам в день Введения в храм Пресвятой Богоро-дицы : (О вреде ночных сходбищ молодых людей обоего пола) // РДСП. 1865. Т. 3. № 47 (21 нояб.). С. 357 — 360;Тихомиров А. Поучение на день Введения Божьей Матери // Прилож. к РДСП. 1880. Т. 3. № 48. С. 517 — 522; /4 дек./ Тихомиров А. Поучение в день св. вмц. Варвары // Там же. 1874. Т. 3. № 47 (24 нояб.). С. 372 — 383; /6 дек./ Образцов В. Слово в день свт. и чудотв. Николая Мирликийского // Там же. 1877. Т. 3. № 50 (11 дек.). С. 505 — 511.
88. Троцкий П. Поучение в неделю 22-ю по Пятидесятнице, 28 окт.; из жития св. мч. Пара-скевы-Пятницы : (О народных суевериях, соединенных с памятью св. Параскевы-Пятницы) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1884. Окт. С. 429 — 433.
89. Поучения для простого народа. Сельского священника П. Красовского. Вятка, 1874. Изд. 2-е, исправленное. С. 137 — 141.
90. Масловский Ал. Поучение против нехристианского провождения дня св. бесср. Космы и дамиана // Прилож. к "Пензен. епарх. вед.": Слова, беседы и поучения пастырей Пензенской епархии. Пенза, 1883. Т. 3. С. 97 — 100.
91. Подобное же суеверие о приглашении в восприемники ребенка первого встречного, а также выбор кума по расчету из богатых людей существовало и в городах ( И. Архангель-ский. С 288 — 291).
92. Флегматов А. Беседа о том, как христиане должны вести себя в церкви при совершении таинства брака // РДСП. 1865. Т. 1. № 4 (24 янв.). С. 122 — 126.
93. А.Т. Поучение против обычая крестьян начинать музыку и танцы на свадьбах с субботы // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1902. Янв. С. 60 — 62.
94. Феодосиевский И. Поучение в день Усекновения главы Иоанна Крестителя // Прилож. к "Пензен. епарх. вед.": Слова, беседы и поучения пастырей Пензенской епархии. Пенза. 1883. Т. 3. С. 87 — 89.
95. Один священник, не отвергая полностью возможность порчи и существования персона-жей народной демонологии, убеждал прихожан, что молитва и крестное знамение явля-ются самым надежным средством обеспечения безопасности новобрачным и охранения домашнего скота от воздействия домового (Флегматов А. Поучение в неделю 23-ю по Пя-тидесятнице : (Надежда на Бога и благоговейная молитва с крестным знамением — наи-лучшие средства к ограждению себя и своего дома от действа злых духов) // Проповеди. Прилож к РДСП. 1883. Нояб. С. 122 — 123).
96. Херасков М. Суеверное мнение о молитве священника над больными // РДСП. 1864.
97. Т. 2, № 26 (28 июня). С. 324 — 331.
98. Воскресенский А. Беседа священника с прихожанами после совершения таинств елеосвя-щения, о некоторых предрассудках простого народа относительно сего таинства // РДСП. 1861. Т. 1, № 6 (12 февр.). С. 145 — 156.
99. Такой же взгляд на соборование был характерен и для городов (Архангельский. С. 58 — 61; 61 — 65).
100. П.И.К. Поучение в неделю 20-ю по Пятидесятнице : (Об обычае провожать умершего) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1898. Окт. С. 577 — 581.
101. Казаринов А. Поучение в неделю 13-ю по Пятидесятнице : (Против суеверий и холодно-сти к вере) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1887. Авг. С. 487 — 488. Имеются свидетель-ства, что служители церкви боролись с этим обычаем: Нильский М. От чего зависит жи-вучесть народных суеверий и что нужно для искоренения их? // РДСП. 1889. Т. 2, № 29 (16 июля). С. 325 — 332.
102. Веселицкий А. Поучение в день святого Великомученика и Победоносца Георгия (23 апр.) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1896. Апр. С. 263 — 264.
103. Богородский.С. 150 — 156; Боголюбов Э. (свящ. Чаромской Ильинской церкви, Черепо-вецк. у., Новгородск. губ). Поучение по случаю падежа скота от сибирской язвы // РДСП. 1866. Т. 3, № 38 (18 сент.). С. 79 — 82.
104. Красноперов Д. Об обычае, известном в народе под названием "Завивать бороду свя-тому пророку Илии и святым Флору и Лавру" и вносить в дом сноп (Беседа с прихожа-нами) // РДСП. 1877. Т. 3, № 36 (4 сент.). С. 20 — 28.
105. Георгиевский П. Поучение к рыболовам // РДСП. 1878. Т. 2, № 18 (30 апр.). С. 11 — 17.
106. РДСП. 1865. Т. 2, № 20 (16 мая). С. 69 — 72.
107. С.И.Г. Домашняя беседа священника с прихожанами о так называемых кладах // РДСП. 1866. Т. 2, № 25 (19 июня). С. 303 — 319.
108. Данкевич В. Поучение в неделю 5-ю по Пятидесятнице : (Грех бояться встречи со священ-ником) // Проповеди. Прилож к РДСП. 1886. Июль. С. 421 — 425.
109. Архангельский. С. 282 — 287. По наблюдению проповедника, одни, встретившись со свя-щенником, возвращаются обратно, другие, отвернувшись в сторону, отплевываются.
110. Красовский П. Пастырское наставление сельским прихожанам о привитии предохрани-тельной оспы // РДСП. 1869. Т. 2. № 19 (9 мая). С. 37 — 44.
111. Архангельский. С. 318 — 325. Отметим, что здесь речь идет о городском населении. Та-кое отношение к прививанию оспы было распространено и в деревнях (Голос сельского пастыря… Ф. Богородского… С. 391 — 396).
112. Богородский Ф. Речь против неверия к врачам и доверия к знахарям // РДСП. Прилож. 1880. Т. 2. № 18. С. 212 — 216; Бельский А. Поучение по случаю эпидемии на детях диф-терита : (О том, что не грех, а следует в болезни лечиться) // Проповеди. Прилож. к РДСП. 1886. Нояб. С. 748 — 753; А.Т. Поучение в день Нового года: (Пастырские новогодние благопожелания прихожанам) // Проповеди. Прилож к РДСП. 1903. Янв. С. 5 — 8; Ор-лов И. Поучение о вреде ворожбы // Прилож. к "Пензен. епарх. вед".: Беседы и поучения к простому народу пастырей Пензенской епархии. Пенза, 1884. Т. 4. С. 890 — 891.
113. Томилин В. Поучение поселянам о вреде простонародных песен // РДСП. 1865. Т. 2, № 24 (13 июля). С. 213.
114. Р -в П. Поучение против суеверного страха от привидений // РДСП. 1877. Т. 1. № 9 (27 февр.). С. 245 — 251; С.И.Г. Домашняя беседа священника с прихожанами о так называемых кладах // Там же. 1866. Т. 2. № 25 (19 июня). С. 303 — 319.

Материал размещен на сайте при поддержке гранта №1015-1063 Фонда Форда.