В юго-западной части Рязанской области, недалеко от города Скопина, села Дмитриево, Победное, Ермолове и прилегающие к ним деревни образуют общий приход в селе Дмитриево. Праздничный женский костюм, который там до сих пор сохраняется, заметно отличается от костюмов соседних групп населения. И хотя образцы народной одежды, которые мы можем сегодня изучить, — поздние, а значит, «обросли» всевозможными наслоениями, в них до сих пор хорошо прослеживаются сочетания славянских и угро-финских элементов.
Здесь бытовал когда-то так называемый подневный комплекс одежды, самый распространенный и, по-видимому, самый древний. Понева — клетчатая юбка из домотканого шерстяного полотна — один из обязательных элементов южнорусского женского костюма. По этнографическим данным XIX — начала XX века она была отличительным элементом одежды замужних женщин. О том, что понева когда-то отражала родоплеменную принадлежность, косвенно свидетельствуют документы XIX века. По размеру и цвету клетки, характеру украшений и способу ношения можно определить, какие именно поневы шили в тех селениях или деревнях. По этим же признакам раньше безошибочно узнавали, откуда родом та или иная женщина, каков ее возраст и т.д.
В селениях Дмитриевского прихода поневу шили из трех полотнищ темно-синего, почти черного домотканого полотна в некрупную квадратную клетку, образованную пересечением двух красных, двух белых, двух синих, двух зеленых, двух синих, двух белых, двух красных нитей, с прошвой из темно-синей хлопчатобумажной ткани на гашнике — вздержке (узком плетеном пояске), с помощью которой понева закреплялась на талии. Цветовое сочетание нитей клетки варьировалось не только в зависимости от возраста женщины, но и от назначения костюма. Например, в горевом (траурном) — должны были быть исключены цветные нити, такая понева называется «с белью», поскольку клетка на ней образована только белыми нитями. В ткань, предназначенную для костюма «солдаток» и вдов, вводили нить желтого цвета. Пожилые женщины носили поневу «с зеленкой», то есть с зеленой и белой нитями. Праздничная понева, или «окладная», — с обкладкой нижнего края лентами, тесьмой, золотным галуном. У молодых женщин отделка на поневах широкая, у тех, кто постарше, — узкая и, соответственно, выполненная в более скромных цветовых сочетаниях. Как правило, цветные полосы на ней сочетаются с украшением передников и рубах.
Рубашки, надеваемые с поневами, кроят с прямыми поликами — плечевыми вставками. Такой крой на Рязанщине характерен для одежды так называемого среднерусского слоя, представляющего славянское население. Ворот рубахи делали в сборку в виде защипов, скрепленных ниткой с изнаночной стороны; таким же способом собирали низ широких рукавов, которые дополняли манжетами. Интересно, что в этих селениях во время праздников рукава собирали складками почти до локтя, это называлось «заскать за локоток». Вероятно, таким образом здесь сохраняли традиции пошива древней рубашки-долгорукавки, с длинными, далеко заходящими за кисти рук рукавами. По старому обычаю, который неукоснительно соблюдался, в праздники работать было нельзя, но если в том была крайняя необходимость, надевали рубахи, у которых рукава собирали в складки.
Сегодня более старый тип этого вида одежды представлен длинными холщовыми рубашками, у которых полики, а также верхняя, иногда и средняя части рукавов украшены вышивкой или узорными ткаными полосами красно-белых цветовых сочетаний.
Однако уже в материалах Русского Географического общества, положивших начало этнографическому изучению рязанского края, и относящихся в основном к 1850 году, отмечались определенные изменения в традиционной женской одежде.
В частности, у крестьянок Скопинского округа наряду с традиционными формами одежды уже в то время появились рубахи с ситцевыми рукавами, которые пришивали к холщовому стану, а затем рубашки и вовсе стали составными. Верхние их части шили из покупных материалов: кумача, сатина или даже шелка и фабричной шерстяной материи. Подол оставляли холщовым, нижний край его по-прежнему украшали узорчатой тканой полосой — в строгом соответствии с назначением костюма. Новшества в одежде — это результат развивавшегося отходничества, явления практически повсеместного. Но в этом регионе изменения проявились раньше, потому что здесь в то время активно добывали уголь и торф, функционировало несколько заводов, что способствовало быстрому вовлечению скопинских крестьян в сферу товарно-денежных отношений.
Составные рубашки (с верхней частью, сшитой из фабричных тканей) можно увидеть в Рязанской области и сегодня, их бережно хранят почти в каждом доме, в них «гуляют» на свадьбах, их надевают по торжественным дням вместе с поневой. А вот более архаичные для этих мест холщовые рубахи исчезают вместе со старыми жительницами, потому что используются в качестве смертной одежды.
Интересно, что даже после перехода на новые материалы, которые казались крестьянкам более нарядными, современными и, по их мнению, отражали благосостояние семьи (у кого был достаток — покупали фабричную ткань, бедным приходилось изготавливать ее самим), сохранилась социальная и возрастная дифференциация костюмов. Очевидно, это было очень важно, ибо несмотря ни на какие жизненные перемены, эти традиции строго соблюдали. В частности, остались определенные различия в узоре старинных холщовых рубах для молодых женщин, среднего возраста, пожилых и старух. Главным образом это касалось ширины красно-белых узорных полос, то есть количества красного цвета. Но в русской деревне всегда была еще одна (и немалая) социальная группа женщин — это вдовы и солдатки. Тех, кто к ней принадлежал, узнавали по особому орнаменту на оплечьях, который назывался «корень», — ромбовидному узору на тканых плечевых вставках. В этнографической литературе есть интересный материал о разграничении одежды у чувашек на девичью, женскую и вдовью на основании отличий в украшении рукавов. Возможно, когда-то это было повсеместным явлением. Но и тогда, когда для рубашек стали использовать фабричные ткани, это разграничение осталось в Скопинском уезде. Оно выражалось в том, что для вдов и солдаток допустимой считалась только материя желтого цвета, в то время как молодые замужние женщины использовали для шитья рубах красную, женщины среднего возраста — «бурдовую», старухи — розовую. Причем среди желтых рубах тоже существовало цветовое разделение по возрастным группам: женщины помоложе носили ярко-желтые, однотонные, с богатой разноцветной вышивкой на груди и оплечьях рукавов, более старшего возраста — с мелким темным узором по блекло-желтому полю, почти без вышивки на груди. Плечевая часть рукавов была, как правило, с несколькими рядами узкой темной тесьмы — «вьюнчика». Эта градация соблюдалась неукоснительно. По рассказам местных жительниц, если у совсем молодой женщины, «хоть семнадцати годов», мужа забрали в армию, она уже не имела права появляться даже на самом большом (престольном) празднике в красной рубахе — только с желтым «станом».
Обязательная деталь женского костюма этого региона — передник. На территории Скопинского уезда когда-то повсеместно бытовали древнего кроя туникообразные передники-запоны с длинными прямыми рукавами, характерны для южнорусских славян. Домотканое черное или темно-синее полотно для них изготовляли вручную из льняных или хлопчатобумажных нитей, с узором в разнообразную белую клетку или полоску.
Во второй половине XIX века в селениях вокруг Скопина такие передники сменили менее архаичные передники-«занавески», сшитые из покупной материи, обычно из той же, что и праздничные рубашки. Передник-«занавеска» — это длинный прямоугольный кусок ткани с присборенным верхом и пришитой к нему лямкой в виде петли, который надевали через голову. Нижний край у праздничных передников богато украшали, как и поневы, цветными лентами, покупной тесьмой и вышивкой. Для этой группы селений характерны передники с бахромой золотого (для замужних женщин, молодых или средних лет) и черного (для солдаток и пожилых) цвета, которую пришивали по самой кромке нижнего края. У солдаток на передниках обязательно были желтые ленты, в вышивке тоже доминировал желтый цвет. Ширина украшенного края всегда варьировалась в зависимости от возраста женщины.
У передников для молодых женщин к концам тесемок-завязок прикреплялись «бубенцы» — украшения колоколообразной формы из ткани и лент, иногда сделанные на картонном каркасе, красного или желтого цвета. Возможно, они заменяли старинные наспинные украшения — пояса-«косники» и «колпаки», надевавшиеся поверх поневы. Пояс-«косник» представляет собой две широкие длинные полосы, соединенные между собой, низанные рубленым бисером, с трапецевидными подвесками из картона, обтянутого тканью и расшитого бисером, напоминающими привески для девичьей косы — накосники. Такие пояса являются пережитками древних наспинных украшений, вероятно, связанных с языческим культом животных. Думается, к таким символам плодородия относятся и рогатые кички — головные уборы, когда-то распространенные в этой местности. Со временем их заменили платки. В Скопинском районе носили сразу по два платка: один закрывал лоб и завязывался сзади, второй надевался поверх первого, его концы закреплялись под подбородком. При этом прическу обязательно укладывали таким образом, чтобы получались «рожки»: волосы разделяли на прямой пробор, как можно выше заплетали косички и закручивали их спиралью. У кого своих волос не хватало, в косы вплетали полосы материи (ценились большие рога). К ушам с помощью петель крепились «пушки» — шарики из гусиного пуха, которые раньше были одной из составных частей рогатых кичек. Любопытно, что пожилые женщины до сих пор крутят рога из волос, а когда-то «рогатость» головных уборов была прерогативой молодых женщин.
Считается, что рогатые кички, пояса с привесками, бахрома, блестки и бисерные украшения свойственны не славянским народам, а угро-финнам. Следует заметить, что бисер и блестки вводились в украшение не только поясов, но и в вышивку праздничных понев, рубах и передников. Такая особенность характерна только для Рязанщины. Блестки здесь называют «блистунами», а прозрачный бисер — «жемчугом». На старинных холщовых рубахах вышивку мелкими стежками набора (по счету нитей), красными нитками, по вороту, вдоль разреза на груди и на спине, выше лопаток, тоже иногда дополняли золотистыми блестками. (В декоре старушечьих рубах не было красного цвета и блесток. Разрез на груди украшали узкой ажурной мережкой, а оплечья рукавов строго и сдержанно вышивали изящной белой строчкой, которую выполняли по продернутой сетке.) Вышивка на более поздних рубашках для молодых женщин, сшитых из фабричных тканей, видоизменилась: она стала полихромной. Мастерицы использовали нити, окрашенные анилиновыми красителями ярких цветов: малинового, зеленого, синего, желтого или оранжевого, белого, реже — лилового. Узоры стали выполнять в иной технике: вместо набора — крестом. Но элементы орнамента в основном оставались традиционными — это комбинации из разнообразных ромбов и косых крестов. Кроме ромбовидных фигур излюбленным мотивом стали геометризованные 4-, 6- или 8-лепестковые розетки (звезды), заключенные в многоугольник, и 4-лепестковые розетки, напоминающие четырехконечный крест, вписанные в круг, причем последние преобладали. По-местному они назывались «яблоцки» и «копытца».
Многоцветность и перевод вышивок в технику креста придали им некоторую расплывчатость, но в то же время и живописность. С использованием шерстяных нитей в вышивку пришла ворсистая фактура. Общая тенденция к усилению красочности и декоративности костюма во второй половине XIX века проявилась здесь в широкой гамме цветов — очень ярких и определенных. Тонкий вкус позволил народным мастерицам в открыто звучащей гамме цветов найти свою гармонию и оригинальность. Наблюдается их приверженность к определенным цветовым сочетаниям. Специфическим для одежды этих рязанских селений было ритмичное чередование черного с желтым или зеленого с малиновым, дополненное вставками темно-синего (реже — лилового) и белого цветов. Такая насыщенная гамма плюс хорошо подобранная тесьма, а также мягкие переливы прозрачного бисера, перламутровых пуговиц и золотистых блесток, придают неповторимое своеобразие местной вышивке, подчеркивая ее декоративное богатство. Все эти компоненты (иногда до десяти на одном предмете) соединяются в тонко продуманную композицию, они многообразны по технике, но едины по своему художественному замыслу.
Изменения в праздничных костюмах жительниц сел Дмитриевского прихода в целом не привели к излишней, назойливой пестроте. Напротив, эта одежда отличается исключительной гармонией яркого и насыщенного колорита. Костюм по-прежнему очень наряден, хотя нетрудно убедиться, что в его оформление вложено не столько труда, сколько изобретательности и вкуса. И несмотря на то, что характер старого украшения и орнаментальных мотивов претерпел изменения, и порой весьма значительные, тем не менее при комплексном использовании других источников (исторических, археологических, этнографических) можно проследить общие черты первоначального прототипа.
Существуя даже в измененном виде, народный женский костюм на Рязанщине по-прежнему сохраняет строгое разграничение по возрастному и социальному признакам. В нем также сохраняется то, что мы называем этикетом, — обязательное правило: в определенных случаях надевать ту или иную одежду. При таком отношении к нему самого населения ясно, что такие правила для него — далеко не мелочи, а очень важный этнографический материал.
Журнал «Антиквариат, предметы искусства и коллекционирования», № 54 (январь-февраль 2008), стр.92
