В научной среде большим авторитетом пользуется версия о прародине славян археолога, доктора исторических наук Марка Борисовича Щукина (1937-2008). Щукин помещает родину славян в Полесье и бассейн Припяти. Пристальное внимание уделяется и загадочным бастарнам. В целом, отделение славянских языков от "отцовской" балто-славянской общности обосновывал еще лингвист, академик В.Н. Топоров.
Альтернативная версия связывает славян со средневековыми аварами (обрами). Горацио Лант, Х. Бирнбаум, О. Прицак, Флорин Курта отметили связь распространения славянского языка с границами Аварского каганата (что, по-моему, не удивительно). Дальше всех пошел писатель И.Коломийцев — создатель так называемой "гаремной гипотезы", которая гласит, что славяне — потомки аваров по отцовской линии и захваченных балтских женщин из гаремов. Причем, формирование "смешанного" славянского языка проходит чрезвычайно быстро. — Не удивительно, что такая гипотеза вызвала много вопросов.
+> Аварский каганат основал Баян I. Государственное объединение просуществовало с 562 по 823 гг. Сердцем каганата можно считать территорию Венгрии и придунайские земли. В чем относительно близки "Паннонская" и "гаремная" гипотезы — так это в локализации.
Гипотезу "Паннонской прародины" представил на сайте генофонд.рф кандидат исторических наук С.В. Назин.
Панно́ния (лат. Pannonia) — римская провинция, исторический регион в Европе на землях современных Австрии, Венгрии, Хорватии..
На карте — римские города Виндобона и Аквинкум (недалеко от современных Вены и Будапешта)
Попробую представить вам матчасть этой гипотезы.
Представления оппонентов:
Согласно Щукину:
1) Первыми носителями самоназвания «славяне» (склавины) и славянского языка были носители пражской археологической культуры;
2) Пражская культура (и, следовательно, славяне) появилась в Полесье, а затем в результате «демографического взрыва» распространилась по Центральной Европе и Балканам;
3) Славянский язык-сын окончательно обособился от балтского языка-отца (по В. Н. Топорову) в эпоху нашествия гуннов, когда случилась ломка «стенки венедского котла» в верхнем Поднепровье.
Согласно Коломийцеву:
1) Пражская культура не имеет к склавинам никакого отношения, последним принадлежат памятники культуры Ипотешти-Киндешти;
2) Этноним Σκλαβήνοι происходит от византийского слова σκλάβος означавшего «военнопленного раба», которое, в свою очередь, восходит к греческому глаголу σκυλάω (σκυλεύω) «обдирать, лупить, брать в качестве добычи»;
3) Славянский язык образовался в Аварском каганате и распространился в качестве lingua franca по всей его сфере влияния в Восточной и Центральной Европе.
Критика построений Щукина:
1) В настоящее время понятие «славяне» обозначает совокупность народов, говорящих на славянских языках, но в 6 веке оно было только обозначением вполне «конкретного» народа, который так и назывался “славяне”» . Народ с таким именем не мог возникнуть в Полесье. «Повесть временных лет» помещает в Полесье с прилегающими областями какие угодно славянские племена: дреговичей, древлян, радимичей, но только ни «конкретное» племя, которое называло бы себя «славянами». Собственно «славяне» (летописные словѣне) известны летописи только на Дунае да озере Ильмень. Надо думать, что если бы этнос «славян» (склавинов) появился в Полесье и вообще в зоне распространения ранних стадий Пражской культуры на правобережье Днепра, эта территория носила бы имя «Славянской земли» (землѧ Словѣньска) и племя «славян» (словѣнъ) проживало бы там вплоть до образования Руси.
М. Б. Щукин помещает прародину готов в историческую «Готскую землю» (Гёталанд и о. Готланд), полностью доверяясь готской традиции, переданной Иорданом. Почему бы его последователям не применить тот же самый метод по отношению к славянам, то есть довериться славянской традиции, изложенной у Нестора, и поискать прародину конкретного народа «славян» на Среднем Дунае? Там, где лежала летописная землѧ Словѣньска, а сейчас – Словакия, Словения и Славония и живут «конкретные народы, которые так и называют себя “славянами”: словаки и словенцы.
2 Ботанический аргумент — сейчас будет сложно!) Один из «козырей» полесской теории — аргумент Ростафиньского (прим. 1850—1928), согласно которому славяне образовались к востоку от ареала распространения бука, чье исконное славянское имя было перенесено на бузину, а имя бука было вторично заимствовано славянами у германцев. Однако : «славянская» бузина и «германский» бук, фонетически стоят в том же самом отношении, что и слова «молозиво» и «молоко» («молоки»). Последние тоже считались германизмами, но даже Фасмер вынужден был признать их исконно славянское происхождение в своём словаре ввиду полной невозможности обосновать необходимость заимствования таких слов из чужого языка...
Реальным указанием на «прародину славян» могут служить названия пихты и ели. Утверждения Ростафиньского о том, что славяне не знали пихты (восточная граница её ареала совпадает с буковой), не соответствуют действительности.
Все славяне (кроме восточных) называют европейскую пихту (abies alba) исконным словом «ель, елка», в то время как ель (picea abies) называют «смерекой».
Поскольку пихта не растет в Восточной Европе, поместить там прародину славян не представляется возможным. В противном случае мы получим совершенно невообразимую картину: Славяне, знающие на своей полесской прародине одну только ель (англ. spruce) и называющие её, подобно балтам, «елью» распространившись в ареал произрастания пихты (abies, fir, Fichte) ни с того ни с сего «переносят» на незнакомое дерево название ели (picea, spruce, Tannt), а «родную» ель переименовывают в «смереку»!
Явившись в Восточною Европу, где растет только ель (spruce) и смешиваясь с балтами, которые называли это дерево «елью» (еgle), предки восточных славян утратили исконно славянское название ели «смерека» и стали назвать елку исконно славянским именем пихты «ель».
3) С лёгкой руки В. Н. Топорова непреложной истиной стало утверждение, что славянский язык-сын отделился от балтского (или балто-славянского) языка-отца около 512 г. Пусть будет так, и гуннское нашествие действительно произвело «кесарево сечение» балтской утробы в результате которого произошло «рождение славян» как отдельного от балтов народа. Но этого не может быть по вполне прозаической причине – гуннское нашествие разрушило не только предполагаемую «балто-славянскую» общность, но и вполне осязаемую Римскую империю, что привело к изоляции отдельных провинций и образованию отдельных романских языков. Следовательно, разница между отдельными славянскими и балтийскими языками должна быть не больше, чем разница между, скажем, французским и румынским.
Далее Назин приводит такой аргумент: рукописный текст Отче Наш на латинице: словенском и литовском. И второй — для нас не особо читаем.
Делается вывод:
катастрофическая разница между балтийской и славянской речью. Появление славянского из балтийского в гуннское время представляется невероятным анахронизмом.
Я категорически не согласен с такой оценкой, как "катастрофически". Славянские языки всё же близки к балтским. А приведение рукописного текста — не может служить абсолютным мерилом близости языков. Письменность — лишь способ записи языка-звуков, а литовский нам прочитать не так легко.
Если воспользоваться "классическим" методом оценки — списком базовой лексики Сводеша, то картина не такая уж "катастрофическая": Работа С.А. Старостина «Сравнительно-историческое языкознание и лексикостатистика» [1989,2007] показала для русского и литовского 50% совпадений по 100-словному модифицированному списку. Сравнение русского с французским и немецким — 30% С польским совпадений больше — больше — 85%, да и некоторые не вошедшие в 85% есть в русском, но в виде архаизмов.
