Народный мастер, заслуженный художник России Валентин Шевелёв о каргопольской игрушке и северной мечте.
Александр Проханов
Александр Проханов.
- Валентин Дмитриевич, невозможно налюбоваться на ваши чудесные глиняные игрушки, на божков каргопольских. Я ещё застал легендарную мастерицу глиняных игрушек Ульяну Бабкину, которая, наверное, оставалась последней носительницей тайны каргопольской игрушки. А после её смерти игрушка как бы окончательно исчезла, или всё-таки удалось её подхватить?
Валентин Шевелёв.
- Александр Андреевич, здесь, в Каргополе, открыли мастерскую "Беломорские узоры", руководил ею Александр Петрович Шевелёв. Он продолжил традицию создания каргопольской игрушки. Ульяна Бабкина жила в деревне Гринёво, а в трёх-четырёх километрах находится деревня Токарёво, и это был как бы "куст" производства игрушки и гончарного дела. И после того, как Александр Петрович открыл мастерскую, к нему пошли старые мастера, надомники работали. То есть дело подхватили. Игрушки много стало, она пошла по всей России, по всем мастерам. А потом, когда Александр Петрович ушёл, мастерская немножко отклонилась от традиции. И администрация города Каргополь открыла Центр народных ремёсел "Берегиня", где работают мастера, продолжая традиции и по цвету игрушки, и по материалу.
Александр Петрович позвал сотрудничать с его мастерской и моих родителей, которые в деревне Токарёво раньше делали игрушку и посуду. Ну а потом и я это дело перенял.
Александр Проханов.
- У каргопольской глиняной игрушки тонкая неповторимая эстетика. Значит, нужно иметь чутьё и чувство особой красоты, чтобы у коняшки были ножки вот такие, чтобы так загривочек у неё был загнут, чтобы был такой вот китоврас. Это же, по существу, настоящая скульптура. Я любуюсь, восхищаюсь этой игрушкой. Мне кажется, все детские игрушки имеют своё происхождение от языческих, древних богов, и когда кончилось поклонение взрослых, то это перепоручили детям. И дети, играя, в каком-то смысле являются язычниками.
Валентин Шевелёв.
- Да, конечно.
Александр Проханов.
- Дети всё тонко чувствуют: и солнце, и природу, и звук, и красоту. И эти игрушки для них — как бы напоминание о том мире, откуда мы все взялись. А когда вы делаете игрушки, какие у вас переживания бывают?
Валентин Шевелёв.
- Я вспоминаю своё детство, деревню: какие были там ставни у домов, какую одежду носили, какие люди жили…
Александр Проханов.
- Такую игрушку делать — удовольствие?
Валентин Шевелёв.
- Разумеется. Потому что, во-первых, рука соприкасается с землёй, которая кормит, даёт энергию. Раньше ходили босиком, сейчас босиком не ходят, и вот через руки, через глину передаётся энергия земли и солнца. И возникают эмоции о жизни, о добре, забывается всё ненастное, оно уходит. Когда люди делают игрушку, то становятся добрее. У меня много учеников — и в живописи, и в игрушке. И я это вижу — как игрушка преображает.
Александр Проханов.
- Вы создаёте какие-то новые формы, или ваши игрушки имеют канонические формы, которые вы не нарушаете?
Валентин Шевелёв.
- Формы можно создавать другие, но на основе приёмов работы, традиций, потому что каргопольская глина требует особых приёмов. В зависимости от материала получается и игрушка: дымковская, филимоновская… Все они — разные. Если возьмёте глину в руки, сами почувствуете. Смотреть — это одно дело, а когда сам человек потрогает глину, то он почувствует, что это действительно земля русская.
Александр Проханов.
- Когда мы поклоняемся матери-земле, солнцу и воде — это же в какой-то степени язычество, это своеобразное поклонение. И когда вы делаете игрушку, вы не просто скульптор. Для вас это — не просто забава, а в некотором смысле даже вероисповедание.
Валентин Шевелёв.
- Да. К примеру, есть игрушка Берегиня. А вообще эта фигурка — крестьянка с птицами, и это уже как бы новая форма. Должно идти развитие игрушки, она же появлялась не просто так, а в связи с чем-то. Что в деревне делали с игрушкой? Она не для игры как таковой создавалась. Игрушки знакомили с деревней, с бытом. Например, игрушка конь — это знакомство с животными. Когда я приезжал в деревню, дед давал мне глиняного коня и говорил: "Вот тебе игрушка, играй, большой вырастешь, своего купишь". Я, конечно, так и не купил коня, но об этом помню. "Береги", — говорил. Так что игрушка не для игры была, для других целей. Например, весной делали большую Берегиню и говорили, что шляпочка на ней — это солнце, птица в руках — небо, а сама кукла — это мать сыра земля.
Я со слов отца знаю, потому что сам уже не застал этого, до революции дело было: звали священника, староста брал куклу, девочкам давали маленьких куколочек или сами они делали, мальчикам обязательно давали коня, и вся деревня обходила вокруг поля с этой куклой-Берегиней. У солнца просили тепла, у птиц просили дождя, потому что птица — это символ неба. А сама кукла — мать сыра земля, она всё даёт, всё рождает, поэтому у земли просили хорошего урожая. Когда обходили поле, начинался сев, пахали, сеяли. На такие праздники, как Флора и Лавра, всегда делали коня. И в этот день давали детям покататься на коне, чтобы ты потом ещё ухаживал за конём: если покатался, пойди травки нарви, покорми, щёточку давали, воды — помой. Так приучали крестьянских детей к жизни, к работе, к земле, к деревне. Это было настоящее правило жизни крестьянина.
Александр Проханов.
- Значит, эти игрушки были чем-то большим, чем обучение навыкам. Видимо, эти игрушки были и покровителями. Вы говорите, что когда делаете игрушку, испытываете удовольствие и добро. Значит, эта игрушка служила самому разному благу: и материальному, и духовному. Стало быть, в ней эта сила есть.
Валентин Шевелёв.
- Обязательно. Поэтому были игрушки, которые знакомили детей с животными лесными, домашними. Но были игрушки праздников. Например, фигурки, изображающие катание на лодочках, катание на санях — это праздничная игрушка, к празднику всегда такие весёлые игрушки делали.
Александр Проханов.
- А печальных игрушек нет?
Валентин Шевелёв.
- Нет, печальных нет.
Александр Проханов.
- А глину где вы берёте? Вы сами её выбираете?
Валентин Шевелёв.
- Да, сам. Раньше в своей деревне брали глину. Чёрная земля снималась, потом шла жирная глина, потом уже с песочком. Так вот слой — между чёрной землёй и известняком — брали. Из жирной глины делали игрушки.
Александр Проханов.
- У вас какие-то места сокровенные есть, где глину берёте?
Валентин Шевелёв.
- Мы нашли около Каргополя, в трёх километрах, глину, там и берём сейчас.
Александр Проханов.
- Какая обработка глины идёт, прежде чем лепку начать?
Валентин Шевелёв.
- Её надо выморозить или высушить, потом заливают кипятком в деревянном корыте, и теслом мешали. Сейчас на тестомешалке делаем.
Александр Проханов.
- Месят её для чего, она какое-то новое свойство обретает?
Валентин Шевелёв.
- Когда мешаешь, все маленькие крупиночки растворяются и соединяются в общую массу, как пластилин. Для игрушек замешиваем погуще, для посуды — помягче.
Александр Проханов.
- А вам безразлично, когда лепить — утром, днём, вечером, ночью?
Валентин Шевелёв.
- Да хоть ночью. В любое время игрушку делать — радость.
Александр Проханов.
- Я был в Плесецке, где пускают ракеты. Тоже игрушки, только большие и грозные. Но все, кто эти ракеты делает и испытывает, вкладывают в них глубокие внутренние чувства, и даже не расскажешь, какие. У кого-то радость, у кого-то — поминание отца, у кого-то — горе, у кого-то — ликование. И это всё идёт в эту машину. Люди эти очень суеверные. У них есть множество примет. Скажем, испытатель никогда не затеет пуск ракеты в ту дату, когда была авария какая-то. На пусках нет недоброжелательных людей, пуск должен проходить с добром. И я уверен, что все эти генеральные конструкторы, лауреаты премий, герои — они перед пуском колдуют — что-то бормочут, этой ракете говорят: "Ну, милая, давай, взлетай, если взлетишь хорошо и пролетишь, я тебе шоколадку куплю". А когда вы лепите эти игрушки, с ними разговариваете?
Валентин Шевелёв.
- Я мысленно всегда вспоминаю деревню, своих родителей, вспоминаю ту жизнь, которая сформировала меня. И я сравниваю современную жизнь с той, и нахожу и в этой жизни хорошее, и в той. Если бы объединить старую и новую жизнь, чтобы люди друг к другу шли навстречу, было бы хорошо. Современные люди должны понимать тех людей, которые уже ушли от нас. Они унесли много знаний, много добра унесли. Надо это вернуть в нашу жизнь, тогда мы бы все стали добрее. Тогда бы и в городах, и в деревнях, и в России люди бы по-другому жили, не стали бы разобщаться. Потому что сейчас мы не ходим в гости, редко по крайней мере. А в деревне раньше придёшь к бабушке в гости на праздник — там столько людей! Из всех деревень приходят, а потом вечером все вповалку на полу спят, на шубах, кто на чём. Следующий праздник в другой деревне — туда все пошли. Сейчас такого нет. Может быть, это и не надо, но в какой-то другой форме всё равно должны обсуждаться жизненные процессы, должно быть общение: какие-то клубы, чаепития…
Приезжают, к примеру, туристы из Москвы, других городов, в "Берегине" покупают игрушку, в музей приходят на выставку, и никто из приезжих людей не сказал: ой, вы тут занимаетесь всякой ерундой. Все говорят: каргопольская игрушка, какая она красивая, какая добрая… И покупают, не жалея денег. Если мы играли с игрушкой, то сейчас её берегут, ставят в сервант. Детям показывают, но играть не дают. Хотя у некоторых родителей дети играют.
Александр Проханов.
- Вы верующий человек? В церковь ходите?
Валентин Шевелёв.
- В церковь постоянно не хожу, но без веры русской как же? Без веры жить нельзя. Вера — это наша жизнь, вера — это наша земля, вера — это наш космос; и я преклоняюсь перед Богом и перед всеми людьми, которые веруют. Уважаю людей, которые служат вере.
Александр Проханов.
- Во время литургии в храме происходит превращение хлеба в тело Господне, вина — в кровь Господню. Это таинство, мистическое действие. То есть под воздействием молитв, славословий, определённых обрядов происходит преображение: одного вещества в другое, простого, обычного — в святое, в священное. А вот вы слепите игрушку, потом должны её обжечь. Значит, вы её ставите в огонь. И в эту игрушку начинает втекать огненная сила, огненное тепло. Игрушка проходит преображение. Она меняется, наполняется огнём. В этих игрушках живёт огонь. Вы чувствуете, что происходит такое таинство?
Валентин Шевелёв.
- Да, чувствую. Наверное, видели, как маятнички делают: берут ниточку, на неё гаечку привязывают. Я, например, заготовил глину свеженькую, принёс в мастерскую. Дети, что у меня занимаются, начинают лепить. Я подношу к глине гаечку на ниточке, она начинает качаться. Я говорю детям, что это идёт положительная энергия земли. Дальше они мнут глину до какой-то консистенции. И я снова проверяю у каждого глину. И оказывается, эта гаечка начинает "минусовать". Я думаю: надо же! Отрицательная энергия. Такую игрушку мы будем дарить людям, продавать! Что это такое? Я стал литературу смотреть, и оказалось, что мы как бы взяли положительную энергию от земли, отдали отрицательную энергию.
Александр Проханов.
- В игрушку?
Валентин Шевелёв.
- Отдали в глину. Игрушка постояла, я снова замерил гаечкой — чуть-чуть крутится. Когда игрушку положили в печку, и она хватанула огня, стала красная — ещё сильнее гаечка после этого закрутилась. И я тогда вздохнул с облегчением, что действительно мы делаем игрушку с положительной энергетикой.
Александр Проханов.
- Значит, огонь как бы выдавливает из глины всю беду.
Валентин Шевелёв.
- Всё сгорает, да. Огонь всё уничтожает.
Александр Проханов.
- И наполняет игрушку светом, силой, теплом?
Валентин Шевелёв.
- Да.
Александр Проханов.
- Значит, это третья стадия. Первая стадия — вы готовите глину. Это своеобразное таинство, мистерия. Вы её замешиваете, как тесто — словно хлеб готовите. Вторая стадия — вы начинаете лепить, и во время этих скульптурных работ вы в игрушку вкладываете своё тепло, энергию, печали, огорчения, их впитывает глина, параллельно вы наполнены мечтаниями и воспоминаниями о своей жизни. Третья стадия — вы ставите игрушку в печь, в обжиг, из неё улетучивается всё дурное, злое, и она становится светоносной.
Последняя стадия — раскрашивание. А что в это время происходит?
Валентин Шевелёв.
- В это время возникают эмоции, которые мы берём у природы. Потому что на игрушках не просто рисунки: вот захотел там зелёную линию провести и провёл. Нет! Существуют традиции с древних времён.
Здесь у нас обнаруживают стоянки древнего человека. Тогда делали из глины посуду. Когда находим эти древние черепочки, осколки посуды, то на них — крестики, линии, зигзаги, лепесточки. Оказалось, что и на игрушке — то же самое. То есть это всё оттуда дошло до наших времён. А крестьяне переняли. Например, проведена волнистая линия. Искусствоведы говорят, что это символизирует воду. Прямая линия — это колоски. Вот крестьянин жил, смотрел, любовался природой и хотел не хотел, но интуитивно внёс эти узоры — чем жил, что видел. В условной форме. Человек передаёт условно, через игрушку, то состояние природы, которое впитал. Например, здесь у нас роз не было, их потому никогда не рисовали. А если на Украине розы растут, там и изделия под розы расписаны.
Александр Проханов.
- При раскрашивании в игрушку как бы помещается всё природное мироздание? Цвета воды, весны, солнца, снега, и всё это носит строго символический характер, разброса здесь быть не может? Или есть какая-то вольность?
Валентин Шевелёв.
- Если не знать традиций — тогда вольность. Нашу игрушку уже в Москве делают, там они могут этого всего и не знать. Потому там — вольность. Я как-то приехал в Петербург, зашёл в один салон, там стоят мои буклеты, и продаётся игрушка. Я спросил: чья это игрушка? Мне сказали: это Шевелёва Валентина игрушка. Я говорю: не моя игрушка-то. И роспись не моя, и сделано не так. В результате выяснили, что это студенты делают, подрабатывают. Я говорю, пожалуйста, пускай делают, только не подписывают моим именем. У них узоры уже городского типа. Кто из деревни — там одно, а кто в городе воспитывался — совершенно другое передаётся в игрушке. Местность, где ты живёшь, ту и передаёшь.
Александр Проханов.
- А если ваших китоврасов увеличить в размерах и поставить вместо Петра Первого на Сенатской площади, смотреться будет?
Валентин Шевелёв.
- А как же! У меня есть большие работы.
Александр Проханов.
- С сохранением всей этой пластики?
Валентин Шевелёв.
- Да. Вот точно так же всё делаем. И в "Берегине" мастерица кукол делает больших. И Полкана делаем. Я могу объяснить вам, что такое Полкан.
Как я помню, в деревне делали не такого Полкана. Делали так: голова человека, а рук не делали. А когда уже никто не лепил игрушек, Ульяна Бабкина делала игрушечки, свистульки, и у неё брали работы на выставки. И искусствоведы ей намекнули: "Ульяна Ивановна, а нельзя ли вот так и так сделать?". Она сразу раз, раз — и сделала. Спрашивают: "Ульяна Ивановна, а кто это такой получился?" Она смотрит в окно, а там собака бежит, зовут Полканом. И отвечает: "Полкан. Это значит — половина коня, половина человека".
Может, немножко и не так было, но легенда такая по Каргополю ходит. И я иногда пользуюсь этой легендой. Потом спрашивают: "А что это в руке?" Она говорит: "Он камень шибает". Шибает — это "кидает" по-деревенски. "Так значит, он — защитник земли русской". А когда она нарисовала потом солнце жёлтенькое, крестик, кружочек, сказали: "Так это же бог Ярило!" Вот так легенды рождаются. И всё время прибавляется к Полкану какое-то новое значение. Теперь уже говорят, что конь — это сила, человек — разум. О Полкане пошло столько легенд! И искусствоведы придумывают, и народ. Народ — самый умный: уж придумает так придумает! А потом Полканиха появилась и так далее.
Александр Проханов.
- А давайте попросим губернатора Игоря Анатольевича Орлова, чтобы он на набережной в Архангельске установил памятник каргопольской игрушке. Отлить, наверное, придётся из бронзы — глина не выдержит ветра, дождя.
Валентин Шевелёв.
- Я, между прочим, прежнему губернатору дарил Полкана и сказал, что это защитник земли архангельской. А искусствоведы, которые приезжали к Ульяне Бабкиной, потом выставку делали и слепили из снега большого Полкана. Так что это тоже символ города. И ещё символом города является ворона.
Александр Проханов.
- Что она символизирует?
Валентин Шевелёв.
- Символизирует птицу счастья. Вот я сижу у окна как-то, леплю игрушку-куклу. Уже почти слепил, смотрю в окно, там отбросы выкинул кто-то, прилетели вороны — прыгают, веселятся. Я думаю: надо же, ворона! Тут же я глину смял и сделал ворону. А мама уже в Каргополе, недалеко от меня, жила. Я к ней прихожу, говорю: "Мама, я придумал новую игрушку". А она сама всегда что-то новое придумывала. "Какую?" Говорю, ворону. "Ай, — говорит, — мы весь свой век лепили ворон, у нас в деревне считалось, что это птица счастья".
А когда я на выставку приехал с вороной, у меня спрашивают: что это такое? Говорю: птица счастья, ворона. Кар-го-поль. "Кар" — это карга, "поль" — это поле. А так — воронье поле. Так это символ Каргополя!
Александр Проханов.
- Есть некая тайна. Вот есть семёновские резные матрёшки, расписные — Полх-Майдана, и коняшки там есть, есть вятская игрушка. А Каргополь родил свою игрушку, особенную. Как вы думаете, почему в Каргополе могла такая игрушка родиться? Это случайно, или в этом есть какое-то предзнаменование? Почему каргопольская земля и глина вдруг превратилась в такое чудо?
Валентин Шевелёв.
- По реке Онеге и озеру Лаче жили древние племена, у них посуда была сделана из глины. Они на костре готовили, и посуда там без ровного донышка была — они ставили её в песок. И каждое племя, каждый род наносил свои узоры. Они отличались, как и деревни сейчас: разные ставни, разная одежда. Так и у них тоже — разные узоры. Они это всё брали от природы. А глина и за три тысячи с половиной лет до нашей эры существовала здесь, в Каргополе. Потом вместо их жилищ деревни появляться стали, появилась посуда уже с плоскими донышками, потому что столы были, надо было на них ставить, затем потребовалось кушаний побольше, разные лоточки стали делать. А также — игрушку из кремня и из глины. Потом появились краски, раскрашивать начали. Это всё постепенно развивалось, пока не дошло до Полкана и до Тройки — композиции праздничной. Игрушка существовала здесь издавна, а не возникла в один миг. Это наша исконная традиционная игрушка с древних времён.
Александр Проханов.
- Вы художник, причём вы не в Италии живёте, а в Каргополе. Значит, вы каргопольский, архангелогородский русский художник. А все художники — фантазёры. Они всё время фантазируют, всё время у них образы живут, в них непрерывно идёт духовное движение. И все художники — мечтатели. И в каком-то смысле они сказочники. А в чём северная каргопольская мечта? Какой заоблачной мечтой живёт каргопольский человек? Художник, рыбак или крестьянин?
Валентин Шевелёв.
- Если делали игрушку на праздник — в возочке, в бричке с гармошками — это и была мечта о хорошей, доброй и красивой жизни! А что такое хорошая жизнь? Это дружба. В деревне — с соседом дружба. Дружба с городами, с природой. И дружба вообще целого государства. Каждый человек за государство болеет. Если сейчас что-то нехорошее творится, на Россию начинают пенять, мы все же переживаем.
У нас в Каргополе идут в школах уроки по игрушке, и в педучилище студенты её делают. Затем закончивших училище отправляют работать по месту назначения, и они развозят игрушку по всем городам. То есть несут радость. Меня как-то пригласили в Москву в педагогический университет со студентами мастер-класс провести, мы лепили игрушку. И я спросил: что такое игрушка? Мне ответили: игрушка — это мечта о нашей хорошей жизни.
Александр Проханов.
- Прекрасно. Значит, каргопольская мечта — это мечта о дружбе. Спасибо, Валентин Дмитриевич, извините, что ворвались к вам.
Валентин Шевелёв.
- Что вы!.. Очень рад. Вам спасибо, Александр Андреевич.
