Корреспондент «КиК» побывала на языческом празднике.
— Мы в лесу, мусорить здесь не надо. Мусор весь отправляется в этот костер. Мы сейчас дрова будем собирать, зеленые деревья, ветки мы не ломаем, достаточно сушняка. У нас не пьют: пиво, водку… Для кефира у нас делается исключение, и для кваса… Но это не значит, что можно отойти на 150 метров и там (Всемир показывает, как в горло заливается спирт). Нет, не надо так делать, реально – не надо, никому от этого хорошо не будет. Дальше. У нас не матерятся…
В бору близ села Кетово мы сидим вокруг огня. Здесь курганские язычники, или родноверы, как они себя называют, а так же те, кто просто пожелал необычно провести субботний день, собрались, чтобы встретить Спожинки, старинный русский праздник сбора урожая.
Нас пока немного, человек 15. Кто-то, как и я, впервые (чаще всего «новенькие» появляются по приглашению друзей), но большинство – уже люди, что называется, в теме. По приезду они меняют привычную глазу «городскую» одежду на льняные рубахи, по вороту и подолу которых идет тесьма, вышивка крестом.
Проводит «курс молодого язычника» Виктор, но здесь все обращаются в нему по славянскому имени Всемир. Он рассказывает о правилах поведения на обряде, о корнях праздника и о месте, в котором мы собрались.
Наверное, у случайных грибников, которых охота за груздями (грибов, кстати, здесь ну ооочень много) заводит к традиционному месту сбора язычников, все увиденное рождает суеверный ужас. Посреди соснового леса – кострище со скамьями, сколоченными из небольших бревен, пара столов и огороженная площадка круглой формы с импровизированным дверным проемом, тремя деревянными столбами высотой от 2,5 до 4 метров и местом для огня перед ними.
— Это капище, — объясняет мне чуть позже Михаил, или Добромир. — Вот эти изваяния называются капи, можно чурами еще назвать, это русские слова, нерусское слово — идол. Посередине стоит родовой столб, который символизирует бога рода, это первоначало всего, всей вселенной, поэтому принято его изображать без лица в виде мужского органа, дающего жизнь. Слева, если смотреть, стоит Сварог — создатель нашего мира явленного, видимого, бог-кузнец, который выковал наш мир в белом пламени творения. А вот там стоит богиня Лада.
У деревянных изваяний Сварога и Лады вырезаны человеческие лица. Пол божества тоже определить легко: Сварог – с бородой, у Лады – очертания женской фигуры. На земле у каждого чура лежит по большому камню.
Капище для язычников священно. Туда нельзя входить без надобности, вести разговоры, не касающиеся обрядов, фотографировать.
— Основоположник язычества в нашем городе сейчас живет в Екатеринбурге, в свое время он отошел от дел, это Евгений Власкин (Мирослав). За ним все подтянулись. На этом капище обряды дюжину лет как проходят – с 2001 года. Сейчас есть круг людей более, скорее менее, определенный, которые ездят сюда, которым все это надо… вот проводим…
Спожинки — последний из предосенних земледельческих праздников, справляемых русским народом, — дает вводную Всемир. — В старые времена к этому дню уже заканчивали жать…
— Рожь! – уточняет кто-то.
— Да, именно рожь. Этот праздник имел большое значение, сами посудите: заканчивали очень важную и ответственную работу, понятно, как тут не отпраздновать! Варили пиво, делали обрядовые хлебы из новой муки, почитали духов поля.
В старину в этот день крестьяне собирались на празднование окончания жатвы, которое сопровождалось особыми обрядами. Жницы (только женщины!) обходили все дожатые поля и из несрезанных колосьев и полевых трав плели венок, украшали им голову красивой девушки и пускали ее впереди шествия. Ход сопровождали песнями, а в руках несли ржаной сноп, украшенный лентами. На боярский двор с почетом впускали жниц, а сноп ставили в красном углу или где-то в почитаемом месте. Зернышки из этого снопа шли как особая добавка к тому, что сеяли на следующий год. Считалось, что таким образом дух поля перерождается из года в год и приходит на тоже самое поле. Сегодня, много веков спустя, нам предстоит повторить это действо, а потом – пир горой!
— Мы предварительно договариваемся, кто что будет делать по ходу обряда, — рассказывает Всемир. — Сами обряды разрабатывала московская языческая община «Родолюбие» при участии казаков. Тот ход обрядов, который проводили жрецы до крещения, невозможно было восстановить полностью, но какие-то обрывки знаний оставались, например, обережный круг…
— Повесть «Вий»! — кричит Добромир.
— Да, ножом зачерчивались, головней… Огонь практически во всех обрядах присутствует, принесение жертв…
— Мы делаем бескровные жертвы, — смеется Дорбромир.
— Мы люди добрые, мирные…
— Ну что, песню готовы учить? — обращается Всемир к присутствующим девушкам. — Слова такие…
Подождите, я сейчас за свирелькой схожу! — кричит Ладимира («лад» и «мир», поясняет потом она мне), приносит свистульку в виде птички со множеством дырочек и начинает наигрывать. Девушки поют несколько раз вслед за Всемиром. «Сами!» — затем командует он:
Нивка золотая,
Добра медовая,
Принеси нам хлеба,
Стебелек до неба.
Сергей сегодня тоже на обряде впервые. Очень общительный.
— А вас как зовут? — знакомится с девушкой, которая и будет нести обрядовый сноп.
— Наталья! А почему я Натальей представляюсь? Яромила! Меня же нарекли!
Яромилу познакомил с язычеством друг, ей стало интересно, начала уже сама узнавать об этом, читать. Из авторов, пишущих на эту тему, ей больше всего близок Лев Прозоров.
— У меня и раньше возникали вопросы к христианству, очень много вопросов, почему именно это должно быть мне родным. Я спрашивала у мамы, у всех… По Библии было много вопросов, почему так, почему я русская, славянка – а для меня святая земля Иерусалим. Мне никто не давал ответов. Потом – язычество. Все встало на свои места, в голове у меня сложилось, как пазл. Я раз приехала на капище – все, душа! Стала ездить на праздники, год я готовилась, читала, культура, традиции, что ДО было… потом наречение…
Начинается обряд. Мужчины столпились у входа на капище. Женщины предварительно отошли в сторону и теперь, напевая, движутся к ним строем. Наряженный сноп к празднику привезли Кудеяр и Орислава, они тоже участвуют в проведении обряда, играют одну из ведущих ролей.
Прежде, чем войти на капище, нужно пройти «очищение». Сначала Любомира и Добромир обходят языческий храм по периметру. У Любомиры в руках бубенцы, она трясет ими, приговаривая:
Чур-чурила, стар-перестар,
Ты ходи, ходи-похаживай,
Ты води, води-поваживай,
Ты гляди, гляди-поглядывай,
Всяко зло от нас отваживай.
Добромир движется следом с ножом в руках и делает ими перекрестные взмахи, как- будто воздух режет.
Настает черед Ориславы. Она полностью одета по случаю: украшения, головной убор, расшитая темная до пят рубаха, на рукавах и подоле которой колокольчики. Из неглубокой деревянной посудины сосновой веточкой Орислава окропляет собравшихся водой, произносит заговор: «Здравы будьте от веку до веку да примите силу божеску!». Колокольчики звенят.
Все входят на капище с поклоном, рукой касаются земли и образуют круг – святой, обрядовый. Из рук в руки, тоже с поклоном, передают братину с квасом, славя богов и предков. Прежде, чем пригубить квас, положено выплеснуть часть на землю – поделиться с духами.
К костру, разведенному внутри капища перед лицом чуров, по очереди выходят Добромир, Всемир, Орислава, Кудеяр. Произносят славу славянским богам: Перуну, Макоши и другим.
Перед чуром родового бога стоит обрядовый сноп, на земле расстелено полотенце с жертвенным хлебом. Любомира разламывает его, половину кидает в костер, остальная часть полагается присутствующим. Она будет съедена позже, за общим столом.
В завершении обряда речь берет снова Кудеяр. Приглашает всех подойти к огню и прочесть очистительный заговор. Собравшиеся протягивают ладони к пламени и повторяют слова за Кудеяром. Закончив, он предлагает желающим умыться огнем, освятить над огнем личные предметы (тут кто-то достает обереги, ножи, которые висят на поясе у некоторых мужчин. Освящали верхнюю одежду, а мой сосед слева – даже сотовый телефон).
У тех, у кого остались личные просьбы к богам, после размыкания обрядового круга, подходили к чурам, прислонялись лбами к прохладному, чуть влажному дереву, о чем-то шептали.
После обряда – застолье. Каждый приносит что-то и выкладывает для всех: тут и арбуз, и конфеты, и блины, и вишневый пирог (достался, увы, не всем). Начинается обсуждение прочитанных книг, игры на балалайке. Дарья (она не нареченная) учится ткать очелье – славянский атрибут для волос. Сволочек, ниченка, нож, называет она мне элементарный, «походный» ткацкий набор. Тамара Даниловна показывает женщинам по-новому украшенный подол рубахи:
— Этот знак мой личный — Макоши, моя покровительница по дню рождения. Она родовое дерево должна держать… вот тут вот нарисовано… и птицы. Вот это ладенец — крест Лады-богородицы, вот знак — сила рода, этот — одолень-трава — на здоровье и вот этот — от темных сил. Это славянские обережные знаки.
Мне интересно, как реагируют другие люди, когда узнают, что ты – язычник. Я спрашиваю об этом Всемира (Виктора) и Добромира (Мишу).
— Поначалу люди воспринимают в штыки, — рассказывает Всемир, — но потом видят, что человек не поменялся, плохого с ним не сделали, в секту не заманили, квартиру не отобрали, и успокаиваются, смиряются с этим. Все ведь родные-близкие. И мы ко всем спокойно относимся. Я язычник с 2004 года. А пошло все от интереса к старинной культуре.
— Мы еще и музыканты, — добавляет Добромир. И он, и Виктор – участники коллектива «Колоход». — «Зашли» через музыку, к народной песне был интерес. И так пошло все, покатилось по наклонной, — смеется.
— Всемир, а что-то поменялось в восприятии мира, когда ты стал язычником?
— Все вокруг живое. Я просто осознал это. Вот и все…