В скандинавском обществе ценились не только физическая красота и благородное происхождение женщины, но и её ум, гордость, иногда даже заносчивость, решительность, практическая смётка и умения.
Все эти качества были социально значимы, поэтому неизменно приводятся в сагах.
Когда девушку выдавали замуж, обязательно спрашивали её согласия, если она не соглашалась, то уговаривали.
Женщина имела право развестись с мужем, если считала того недостойным (как Вигдис с Тордом Годди, потому что он отказался оказать помощь её родичу, или Гудрун с Торвальдом, обвинившей его в ношении женской одежды).
Арабы же писали, что скандинавская женщина просто может развестись, когда пожелает.
Согласно церковному уставу князя Ярослава наказывался беспричинный развод со стороны мужа, принуждение или запрещение брака дочери, приведшее к самоубийству.
Об особом статусе женщины свидетельствует институт скандинавского наложничества.
Знатный и богатый мужчина часто заводил себе несколько наложниц более низкого происхождения, чем он сам.
Это было средством расширения связей наряду с женитьбой, которая предполагала равенство статусов. С женщиной более низкого социального ранга заключался особый договор о наложничестве, придававший ей определённый юридический статус.
Положение женщины, ставшей наложницей влиятельного и богатого мужчины, повышалось как внутри семьи, так и в округе. Она была уважаемым членом общества.
Видимо, повышался и статус рабыни, если она становилась наложницей господина. Возможно, стать наложницей Харальда Прекрасноволосого было предложено Гюде, но она отказалась из-за его недостаточного, по её мнению, могущества, это умалило бы её статус.
Браку иногда предпочитали наложничество, поскольку: «Лучше быть наложницей хорошего человека, чем замужем за плохим».
Наложницам могла даваться в управление часть владений.
Дети наложниц входили в число наследников наряду с законными детьми.
Норвежские конунги Хакон Добрый и Магнус Добрый были сыновьями наложниц. Шведы предпочли Энунда — сына наложницы Олава Шведского — сыну его законной жены.
Скандинавки, как и мужчины, имели право устанавливать (совместно с мужчинами или самостоятельно) камни с руническими надписями в память об умерших мужьях, сыновьях, дочерях и других родственниках.
Это был очень важный обычай, о котором говорит сам Высокий (Один).
Некоторые надписи были нетривиальны, например на камне, поставленном Рагнхильд: «В память о Гуннульве. Немногие среди рождённых лучше, чем он».
Женщин хоронили не менее пышно, чем мужчин.
Так, Брюнхильд велит:
Украсьте костер
коврами, щитами,
рабов положите
и яркие ткани;
пусть рядом со мной сожжен будет конунг.
Будет конунг сожжен
рядом с моими
рабами в уборах
богатых и ярких;
двух ястребов
в головах положите,
тогда будет все
как должно исполнено.
Пышность обряда при погребении женщины находит подтверждение в археологических исследованиях.
При раскопках кургана в Осенберге было обнаружено богатейшее захоронение королевы небольшой области — фюлька, предположительно принадлежавшее Асе, бабушке объединителя Норвегии Харальда Прекрасноволосого.
Датский конунг Горм Старый устроил капище и воздвиг большой курган своей жене Тюре, в котором позже похоронили и его самого.
В Дании, в окрестностях круглой крепости Фюркат, было раскопано богатое женское погребение второй половины X в., сопровождающий инвентарь которого явно указывал на её занятия — она была колдуньей, что особенно показательно, ведь формальное крещение Дании уже произошло).
В скандинавской мифологии асиньи, скандинавские богини высшего порядка, обладают большой силой и властью.
Фрейе, богине любви и плодородия, принадлежит половина воинов, павших в бою. В её честь или в честь Фригг (жены Одина) назван день недели.
Асиньи Фригг и Гевьон знают судьбы всех сущих, а Идунн хранит омолаживающие яблоки, которыми асы продлевают себе жизнь и молодость.
Хель — хозяйка преисподней и будет сражаться вместе с мужчинами в день гибели богов. Богиня Ран и её дочери управляют морскими штормами. Валькирии, воинственные девы с гордыми именами «Битва», «Сила», «Путы войска», «Молния» решают исход битвы (иногда даже вопреки воле Одина), а также кому из воинов умереть, а кому остаться в живых.
Такого нет в других мифологических системах.
Первые мужчина и женщины, Аск и Эмбла, были сотворены асами, богами норманнов, одновременно и независимо друг от друга, что сильно отличается от сугубо патриархального мифа Ветхого Завета, где Ева сотворена из ребра Адама.
Однако превосходство мужчин нашло мифологическое отражение: женщинам был заказан путь в воинский рай — Вальхаллу, хотя иногда женщина могла стать воительницей.
В древнегреческой мифологии даже наиболее самостоятельная богиня Афина всегда согласовывает свои действия с отцом Зевсом.
Символ бесправного положения древнегреческой женщины — знаменитое наказание Геры, которая осмелилась противиться супругу и была подвешена с привязанными к ногам наковальнями.
Ни в одной эпической традиции, кроме скандинавской, нет такого количества действующих по собственной воле героинь, а не просто не играющих самостоятельной роли статисток: это эддические Брюнхильд, Гудрун, Сигню, Свава, Сигрун, Сигдрива, Гримхильд.
Огромно количество женских образов и в сагах об исландцах, где большинство женщин совершили какой-либо значимый поступок, часть из них являются подлинными героинями саг, на описании жизненного пути которых строится повествование, (Гудрун дочь Освивра, Унн Мудрая, Ауд — жена Гисли)
Жены, матери, дочери, сёстры конунгов оказывают большое влияние на их политику, на судьбы страны, и тем более на свою собственную.
Скандинавские (как и древнерусские) женщины пировали вместе с мужчинами, причём знатные сидели на почётных местах в отличие, например, от древнегреческих, которые должны были оставаться на женской половине: Телемах отправляет появившуюся в пиршественной палате мать Пенелопу «заниматься, как должно, порядком хозяйства», заявляя, что «говорить — не женское дело».
Скандинавы же, напротив, беседуют с женщинами, находя в этом большое удовольствие, и считают это нормой. Харальд Гренландец беседует с Сигрид Гордой, Кьяртан — с Гудрун, дочерью Освивра, потом с сестрой конунга Олава Трюггвасона, Гунлауг Змеиный Язык — с Хельгой Красавицей. В старости для знаменитого скальда Эгиля Скаллагримсона наибольшим удовольствием было беседовать со своей.
Более того, мужчины спрашивают совета у женщин и следуют им: Один с Фригг, Эйрик Кровавая Секира с Гуннхильд, сыновья Олава Павлина со своей матерью Торгерд , Свейн, сын Кнуда Могучего, правил Норвегией из-под руки своей матери Альвивы, видимо, также обстояло дело с сыновьями Гуннхильд.
В качестве необычного случая сообщается о том, что Хаскульд мало беседовал со своей женой Йорунн.
В Киевской Руси мужья, как из простонародья, так и великие князья, часто действовали «по слову с жёнами своими».
Существует много примеров, когда в честь женщин норманны слагали любовные песни, возвеличивавшие их красоту, нрав: будущий конунг Харальд Суровый сложил длинную песнь в честь дочери Ярослава Елизаветы, Эгиль — висы в честь будущей жены Асгерд.
Выступать героиней песни было почётно и поднимало рейтинг женщины в обществе, что очень ценилось.
Тормод скальд Чёрных Бровей попал в серьёзный переплёт, когда переделал песнь «Висы Чёрных бровей», посвящённую своей бывшей возлюбленной Торберг Чёрная Бровь, для новой — Тордис, дочери Гримы, и был вынужден восстановить первоначальный вариант.
Подобнее читай в статье Скандинавская женщина эпохи викингов. (Чёрная).pdf
Текст скачан из Библиотеки группы Асатру, куда был взят с сайта Северная Слава. Вы можете ознакомиться с текстом на этом сайте в режиме on-line, перейдя по указанной в Библиотеке группы Асатру ссылке.
