А давайте сегодня немного за политику? С историческими параллелями. Завершим небольшой цикл статей Новгородом нашим Великим, а сегодня подумаем над некоторыми интереснейшими, но мало подвергнутыми анализу, явлениями. Под названием «Ганзейских Союз (городов)».
Ганзейский Союз —
не самый первый опыт политических партнерских отношений городских поселений. Были античные греческие полисы. Малочисленные шалуны-демократы, в моменты консолидации — были способны перекраивать политическую карту мира. Но когда забывали об единении — падали даже без серьезного воздействия внешних факторов. Другое дело — нонсенс средневековой Европы, Ганза.
Среди вакханалии феодализма, империй, бесчисленных государств, княжеств, герцогств — Союз оставался важной частью европейской истории пять сотен лет. С середины XII до середины XVII веков. В момент зенита и могущества влияние балтийских и северных городов было главным: от Венеции на юге до Бергена на севере. От Лондона на западе до Новгорода на востоке. Корабли ганзейцев свободно ходили везде, заглядывая даже в средиземноморские портовые дыры Малой Азии и Магриба, бросали якоря вдоль берегов Белого моря, в Лиссабоне и Рейкьявике, на атлантическом побережье Африки. С Ганзой считались немецкие герцоги и курфюрсты, французские короли, шведские ярлы, русские князья.
К началу XIV торговый флот Ганзы достиг тысячи судов. Великая Непобедимая Армада Испании XVII века … на минуточку, насчитывала всего 130 новых посудин. Строительством которых король чуть не развязал пуп колониальной и континентальной сверхдержавы. XV столетие — период расцвета Ганзы. Число городов — полноправных членов Союза — колебалось возле отметки «200». А под прямым или опосредованным торгово-политическим влиянием находилось до 3 тысяч населенных пунктов.
Морские центры силы
Северная Европа географически была отрезана от прибыльных торговых путей пост-античного и раннесредневекового мира. Не могла исторически претендовать на хоть какое-то лидерство в создании морских торговых союзов. Да и место занято было перманентно. На рубеже первого и второго тысячелетий всем заправляли купцы из портов Италии и Далматинского побережья. Амальфи, Анкона, Гаэта, Генуя, Ноли, Пиза, Дубровник, Венеция, большие и малые союзы постоянно строили самые разные морские республики.
Там торговля формировала политику постоянно. Итальянские морские республики кроваво конкурировали за контроль над торговлей с Востоком. Имперское мышление древнего Рима и Византии настолько крепко сидело под шляпами, что каждый последующий «царь горы» становился им … только после чуть ли не тотального уничтожения предшественника. Как минимум — после полного подрыва его морского могущества. Союзы южных городов всегда носили тактический характер, а противостояние — было стратегическим.
В 1137 году флот Амальфи разгромлен в морской войне с Пизой, город — опустошен победителями. Закатывается навсегда звезда портов Амальфи, Атрани и Равелло. На их место начинает претендовать Неаполь. В следующем столетии низвергнута Пиза (в 1284 году). Она терпит полное поражение от Генуи, теряет весь флот и Корсику с Сардинией. Поглощается Флоренцией. Еще через сто лет завершается «генуэзская гегемония», длительные войны с Венецией завершаются разгромом при Кьоджи (1379 г.) и Туринским миром (1381 г.). В море Генуя уже не выйдет, став лишь крупным финансовым центром, в качестве утешительного приза.
Венеция в период расцвета
Глухой угол
Глухой угол под названием Северная Европа, далекий от баснословных барышей Средиземноморья, живет совсем по-другому. На морские торговые пути (с заключением полноценных договоров) здешние обитатели вышли почти на два века позже, чем их южные аналоги. Первый союз купцов Любека и Гамбурга, как основы Ганзы, оформился к середине XII века. Сразу став привлекательным для прибрежных городов Балтийского и Северного морей. Через сто лет уже соберется около 70 участников. Без яростной конкуренции и грызни. Говоря современным политическим языком, сформировалась некая устойчивая полицентрическая модель Союза.
Объединение проходило «от обратного», что практиковалось по побережью Адриатики. В Италии торговые соглашения инициировались городскими властями: консулами и дожами. Правителями. Ганза сразу родилась частным торговым партнерством, объединением частных лиц. Название взяла соответствующее. На готском и старонемецком — слово «Hanse» означало «группа, дружина, отряд». В отличие от итальянской модели, развитие Ганзы шло «снизу-вверх». Городские власти и знать вовлекались в орбиту интересов и сотрудничество с Ганзой не сразу, очень избирательно.
Любопытный принцип
Удивительное дело, но среди феодального беспредела, попыток всех сожрать друг друга (что в торговле, что в большой политике) на севере Европы борьба велась не за установление торговой монополии отдельными городами. Идеей «фикс» стало обеспечение равных условий всем членам Союза. Нет, лидер был. Безоговорочный и бессменный Любек. Принимавший съезды ганзейских городов, администрировавший многие вопросы торговли, разместивший у себя апелляционный суд Союза. Никогда не пытавшийся подмять под себя других, хотя по географическому расположению — сам бог велел. Именно через порт Любека проходили все основные торговые пути Ганзы.
Дело не благородстве или политической прозорливости купцов ганзейских. Хитрость в структуре самого здешнего бизнеса. На северах не торговали баснословными по конечной стоимости восточными пряностями, драгоценным шелком, ювелирными изделиями, слоновой костью и прочим восточно-азиатским «лакшери». Где норма прибыли на вложенный капитал сотни процентов была.
Реки Ганзы, Балтика и Северное море двигали по себе пшеницу, лес, железную и медную руду, рыбу, смолу, деготь, воск и мед. Грузовые обороты должны быть очень значительными, чтобы окупить затраты. Если на югах средняя прибыльность морских торговых операций (европских каботажных) в XIV веке колебалась в диапазоне 40%, то на Севере — измерялась однозначными цифрами. Исключая пушнину и торговлю с Псковом-Новгородом, конечно. Тут барыши жирнее плавали.
Это ограничивало конкуренцию, заставляя купеческие гильдии сотрудничать в рамках стратегических торговых союзов. Именно такой тихой сапой они незаметно и тихо выдавили из восточноевропейской торговли скандинавов. Хотя их торговые прочные связи (с IX века) позволяли прочно сидеть на выходе пути «из варяг в греки». Следующим разумным шагом стал заимствованный из Средиземноморья Кодекс торгового мореплавания. Забытый в Адриатике, на Балтике он быстро стал популярен и обязателен для всех участников торговли.
Поднакопив влияния, наладив торговлю с Англией, атлантическим побережьем Франции и Португалией (в обход Голландии), ганзейские купцы добились от Венеции исключительной привилегии: открыли в сердце итальянской торговой Мекки — собственное представительство. В качестве приятного бонуса получив право беспрепятственного плавания по всему Средиземному морю.
Спрут Балтики
Ганзу неверно рассматривать, как некий средневековый аналог союза транснациональных корпораций. Не имеющих собственных армий, но экономическими и финансовыми рычагами воздействующих на политическую ситуацию в любой стране. Когда нужно, ганзейские города были очень зубасты. В 1361 году король Дании Вальдемар IV Аттердаг быстрым налётом захватил город Висбю на острове Готланд.
Ганза мгновенно вступилась за члена Союза, организовала экономический и военный отпор наглецу. Был нанят военный флот, установлена морская блокада Копенгагена. Через восемь лет стремительно обнищавшая Дания признала свое поражение. По условиям Штральзундского мира 1369 года статус Висбю был восстановлен. Даны подтвердили права ганзейских городов на свободную балтийскую торговлю. Бонусом Ганзейский Союз получил право вето на выборах наследников датского престола.
Не особо влезая в политику, ганзейский союз очень внимательно относился к выбору военных союзников. Ливонский и Тевтонские рыцарские Ордена были долгое время их любимчиками. При поддержке Ганзы им удавалось контролировать значительную часть восточного балтийского побережья. Орденский флот в союзе с ганзейцами и датчанами окончательно избавил Балтику от пиратов. Поставив финальную точку в 1398 году, разгромив вчистую «виталийских братьев», пиратскую Республику на Готланде. Через четверть века ганзейцы помножили на ноль все крупные пиратские флотилии, рыскавшие в Северном море.
Но эти бравые эпизоды — скорее исключение, не правило в истории Союза. Основным инструментом политики Ганзы были экономические рычаги. Торговые преференции и санкции, концессии на виды деятельности (вылов рыбы, трафик определенных видов товаров), гибкая игра тарифами и пошлинами, взаимные гарантии сохранности материальных ценностей и безопасности торговых представителей, многое другое.
В отношении «потерявших берега» членов Союза и торговых партнеров регулярно использовались экономические санкции. Если в Бергене начинали притеснять ганзейских купцов, следовала команда из Любека. И туда немедленно полностью прекращались поставки зерна. Разум заносчивым скандинавам возвращался очень быстро. Самым главным страдальцем на протяжении всего времени был Новгород.
Против него активно и изобретательно применяли санкции … чтобы давить на всю Русь. Как только начинались стычки с Тевтонским орденом или ганзейскими городами — прилетало сразу. Наряду со стандартными запретами, вводившимися время от времени на экспорт меди, железной проволоки, свинца и серы, вводились особые избирательные ограничения. В конце XV века на Русь нельзя было возить пушки, боевых лошадей, сбрую и латы для конницы. Но мушкеты… пожалуйста. Пехота — это хорошо, ходить пешком на войны полезно для здоровья.
Все правила и установления для торговли дотошно были прописаны в «Большом Ганзейском статуте». Небывало продвинутом для той поры документе. Если критически взглянуть на его положения — перед нами откроется некая Конституция торгово-экономического Союза. Избегающего использование военной силы. Это подтверждается планомерной работой Ганзы с каждым своим членом в отдельности.
Города, входящие в ганзейский Евросоюз, постоянно унифицировали абсолютно всё. Международные торговые операции членов союза, внутреннее законодательство. Действовало преимущественно Любекское городское право. Распространялось не только на городские кварталы. На все населенные (ассоциированные с Ганзой) населенные пункты. От столь прогрессивных идей не устояли даже вольнолюбивые и капризные Новгород с Псковом. Заимствовав в порядок организации своей городской жизни некоторые принципы ганзейского права.
Немыслимое
В 1392 году ганзейские города заключили первый европейский валютный союз и начали чеканить общую монету. Аналог евро за шесть сотен лет до появления оного, однако… Никто в европах не пискнул. Впервые в мире было применено некое антимонопольное законодательство: вводились жесткие ограничения на общий объем товаров, доставленных за один рейс в иностранный порт. Для Новгорода в XIV веке он был установлен в размере тысячи марок (около 200 кг серебра).
Самым страшным наказанием для членов Ганзы была угроза исключения из союза. Удар страшный. Изгнание из «дружной семьи городов» автоматически означало запрет вести дела с городом-изгоем. Излишне самостийному Бремену потребовалось всего три года на вразумление: выйдя из Ганзы в 1355 году, он уже в 1358-ом слезно просился обратно.
В XIV-–XV веках Ганза располагала разветвленной системой экономического и политического шпионажа, самой эффективной на европском континенте. Сбор информации шел в представительствах союза в заграничных городах-партнерах, осмысливался в городах Союза. Резидентуры не маскировались, жили легально. На жаргоне самой Ганзы назывались «конторы».
Главные: Лондон (торговля на северо-западе), Новгород (восток), Берген (север), Брюгге (запад). Особую роль играл более низкий по официальному статусу филиал в Венеции (южная торговля). Подкреплялось всё «купеческими клубами» в каждом городе, каждого государства. Своих многочисленных представителей, резидентов и торговых агентов Ганза защищала всеми доступными ей средствами.
Падение
Трудно сказать, что именно стало причиной исторической неудачи первого европского интеграционного проекта. Версий много, все не без рационального зерна. Пройдемся по самым очевидным группам негативных тенденций. Они снежным комом прошли в XV-XVII веках по европскому северу.
Экономические причины. Во второй половине XIV века начинается затяжной кризис: опустошительные эпидемии чумы, демографический провал, прекращение активной торговли. Рушатся цены на многие товары ганзейской торговли, даже на зерно и пушнину. Начинает меняться сама структура торговли (с XV столетия), предпочтение отдается продукции мануфактур. К таким изменениям в надбавленной стоимости Ганза оказалась не готова.
Ганзейские торговцы вовремя не осознали эффективность новых финансовых инструментов. Предпочитали традиционные расчеты наличным серебром (тоннами) или натуральный обмен. Их конкуренты из Брюгге, Генуи, Венеции, Флоренции активно оперировали векселями, сложными кредитными механизмами, создавали первые европейские банки. Вовлекая в орбиту зависимости страны, королевства и Церковь.
Самое экзотическое (весьма здравое) объяснение упадка Ганзы …селедка балтийская. Она была одним из самых ходовых ганзейских товаров. Реформация в Северной Европе привела к резкому падению спроса. Вообще на всю рыбу. Если раньше Ватикан железной лапой заставлял христиан соблюдать посты, то протестанты это гастрономическое рабство скинули. Не считая их обязательными. А наступление «малого ледникового периода» и ослабление Гольфстрима изменили миграционные пути миллионов тонн сельди. Огромные косяки рыбы все чаще мигрировали из закрытого Балтийского моря в открытую Атлантику, где становились добычей главных конкурентов Ганзы — предприимчивых голландцев.
Не обошлось без политики
Внутри ганзейских городов накопилось много своих социальных проблем. Острые противоречия между купеческой элитой и остальным городским населением. Нежеланием верхушки Ганзы делиться сверх-прибылями, развивать промышленные сектора, глубокая пропасть между горожанами и сельским населением. Это особенно остро чувствовалось. Жизнь внутри ганзейского города превратилось в очень дорогую привилегию. Дело дошло до того, что стали возводить крепостные стены от своих соотечественников, запрещать селиться в «посадах»…
Входящие в стадию «абсолютизма» феодальные прежде государства стали тоже очень недовольны торговой «пятой колонной», опутавшей их владения шпионажем и экономической зависимостью. Первый звоночек прозвенел после выхода из Союза — Берлина (1452 г.). Под давлением Бранденбургского маркграфа. Дальше посыпалось со всех сторон, самое нокаутирующее прилетело от Московии, Швеции и Англии.
После присоединения Новгорода к Московскому государству Иван III отказывает Ганзе в особых правах. Причины очевидные: поддержка новгородского «сепаратизма», многочисленные экономические санкции против Москвы, явный шпионаж в пользу ливонцев.
Швеция, уже примеряющая на себя мантию гегемона Северной Европы и Балтики, тоже серьезно прищемила ганзейскую вольницу, стала развивать собственный военно-торговый флот. В 1579 г. английская Елизавета I бросает Союзу прямой вызов, создав прямого конкурента — Восточно-Балтийскую компанию. Это было прямым нарушением сложившейся традиции. Со времен Генриха II Плантагенета (1154-1189 гг.). В 1598 году Англия закрывает представительство Ганзы в Лондоне (контору «Стальной двор»).
Потом был проигрыш ганзейцев в «графской распре», междоусобной борьбе за датский престол в 1534–1536 годах. Так полностью была закрыта для Союза Скандинавия. Раздробленность самой Германии всегда играла на руку торгашам из Любека, позволяла немало наловить рыбки в мутной водице противоречий и амбиций сотен князьков, маркграфов, баронов и т.д. … Но в эпоху позднего феодализма это разношерстность и лоскутность немецких земель сыграла против Ганзы. Не было военной силы (типа Тевтонского Ордена), которая сдерживала бы врагов, отрезвляла «партнеров». Разрушительные религиозные войны, особенно роковая для немцев Тридцатилетняя война (1618–1648 гг.) — поставили жирную точку в первом интеграционном проекте «Ганзейский Евросоюз».
