“Свечами” в населенных пунктах Восточного Полесья называют как сам обряд, так его ритуальные принадлежнасти У весках Смаленшчыны, а также Хотимского района Могилевской области последнее воплощается в специально изготовленные свечки, а в населенных пунктах Костюковичского района Могилёвщины, Красногорского района “Свечами” называют иконы, которым поклоняются все жители деревни.
В деревне таких икон могло быть несколько, и каждая из них “ходила” по своей улице. На Гомельшчыне (нами исследовались населенные пункты Ветковского, Добрушского, Кормянского, Чечерского районов) комплекс “Свячы” состоит из иконы, а это могло быть изображение любого святого, Иисуса Христа, Марии, и специально изготовленной свечки. Согласно традиции, “Свеча” поочередно находится в домах всех жителей деревни: год — в одном, год — в другом, и так, пока не обойдет всю деревню В некоторых из деревень в дом, где был покойник брали вне очереди: если мужчина — мужскую “Свячу”, если женщина — женскую. Переносилась “Свеча” в день памяти святому, которому он посвящалась. Время пребывания “Свечи” в одном доме могло не ограничиться одним годом, если человек, принимавший её, заранее обрекался взять её на несколько лет. Обычно это происходило только в случае очень больших несчастий в доме. Необходимо отметить, что результаты наших исследований относительно территории распространения обряда практически совпадают с результатами исследователей к. ХІХ — п. ХХ вв.[1]
В большинстве вариантов обряд совершался в течение двух дней. В первый день (обычно это происходило накануне переноса) все участники собирались в доме, где находилась “Свеча”. Гости приносили с собой еду, рушники и другие ткани, которые жертвовали на “Свечу”. Возле “Свечи” читали “Библию”, пели акафисты и псалмы, молились, после чего хозяева угощали гостей.
На следующее утро “Свечу” переносили в другой дом. На всем пути дорогу устилали (по разным вариантам) соломой, полотном, елочными лапками, цветами. Впереди несли хлеб, соль, свечку и следом икону. Жители деревни, страдающие какой либо болезнью, в надежде на выздоровление проходили под иконой. “Залезали” под икону и те, кто “желал изменить судьбу”.
На наш взгляд, свечки, находящиеся при иконах, являются христианизированным реликтом культа домашнего очага, который в народной культуре соотносится с культом предков. Еще в начале двадцатого века эта соотнесенность на материале Красненского и Рославльского уездов Смоленской губернии было отмечено А. Н. Добровольским, одним из первых публикаторов материалов по “Свече”. [2] “Свеча” расширяет круг допущенных к священному огню. В ХV в. на Беларуси, а также на Украине (преимущественно левобережное Полесье) возникают “братства”, которые образовались для поддержания порядка в церкви. Одной из традиций этих братств было изготовление общественной свечки, воск для которой обычно собирали все участники общины. Раз в год эта “свеча” переходила от одного хозяина к другому. [3]Как реликт первоначальной обособленности в наших деревнях время от времени возникали “дворовые” оброчные иконы, которые бытовали одновременно с общими “Свечами”. [4]
Реликт культа предков в обряде “Свечи” прослеживается как через отношение к “Свече” как к “семьянину”, так и через некоторые особенности ритуалов, которые напоминают похоронные. Это и зерно, которое посыпается на пути “Свечи”, что соотносится с обычаем обсыпать зерном покойника, чтобы он с того света благоприятствовал благосостоянию своих родственников. [5] Это и количество блюд на “свячной вячэры”, и порядок их употребления, которые соответствуют их количеству и порядку их употребления на поминках. Обязательными для них были “гарачыя стравы”. Среди других блюд варили кашу. Причем это было последнее по очередности блюдо, которое должны были употребить все присутствующие. [6] В локальных вариантах на “свячной вячэре” готовили “канон”. Исполняемые на “Свече” тексты, определяется носителями традиции, как “жалостливые”. [7] В ряде населенных пунктов он совпадает с репертуаром, по определению носителей традиции, исполняемым, “когда ночуют около покойника”. [8]
Вместе с тем, “Свяча” может соотносится и с новым членом семьи, в частности, с “невестой”, отсюда и её внешний вид (“фата”, “повойник”), и “банкеты”, которые водят после переноса. Отсюда и что-то типа приданого: “Я взяла икону, я должна её содержать. А если я её — я плейка шью, чтоб красивее”.[9]Отсюда и некоторые другие элементы свадебного обряда. Это и встреча “Свечи” новыми хозяевами со своей иконой, и обмен хлебом-солью, который происходит между старыми и новыми хозяевами Причем последнее, как свадебное, подчёркивается непосредственно носителями традиций: “Перед иконой, как приносят во двор, может, как и молодые, хлеб отдают из одного двора в другой”. [10]
Непосредственные воспоминания жителей обозначенной нами территории относят время возникновения “Свечи” к. ХІХ — н. ХХ вв. и определяют его как “до революции”, “до моего рождения”, “в начале нашего столетия”. Местные жители во время болезни близких, неурядиц в семье, падеже, стихийных бедствий обращались к “Свечам”. Для этого “всем миром” или кто-то сначала для себя покупали или заказывали у мастеров икону. В том случае, если икона, как считали местные жители, помог преодолеть невзгоду, её начинали передавать из дома в дом. Особенно количество “Свечей” возрастает в 20-30 годы ХХ века, когда в наших деревнях массовом порядке закрывались церкви. В этом случае “Свечами” становились иконы из церквей. В годы Великой Отечественной войны “Свечи” заказывали, “чтоб деревню не сожгли”, “тоб родные живыми вернулись”. [11]
Особенно количество “Свечаў” увеличилось в 20-30 годы ХХ века, когда массово закрывались церкви. В связи с этим дома, где находились “Свечи” становились своеобразными духовными центрами, что подчеркивается самим носителями традиций: “Не было у нас церкви. А надо же людям голову, где приютить, Богу”. [12] В этих домах отмечались самые большие праздники и отправлялись непосредственно церковные таинства. Жители наших деревень помнят, как в этих домах “крестили детей” [13], “светили пасху” [14] и “освящали яблоки”. [15]
Икону ставили в доме в Красном углу. Перед иконой находилась свечка, которую либо вставляли в булку хлеба, либо ставили в подсвечник, заполненный зерном. Подсвечник одевали в специально пошитую одежду в виде “фартучков”, “платьев”, “юбок”. Внешне подсвечники со свечками выглядят очень разнообразно, напоминая самые разные фигуры антропоморфные фигуры. Возможно, это реликт представлений о внешнем виде древних покровителей дома, семьи, рода, а потому они выглядят, “как девка” [16], “дед” [17], “женщина” [18] , “мужская” и “женская” свечки. [19] О культе предков напоминает и то, в некоторых деревнях одеяние для “Свечи” “делали как старинное”. [20] В локальных вариантах, антропоморфныя фигуры свечек поверх одежды атрибутируются крестиками типа “нательных”. Христианские мотивы в культе “Свечи” также прослеживаются в трех свечках в одном подсвечнике, которые могут соотносится с Троицей, в подсвечниках, напоминающих храмовые (“много свечек в круг ставили”) [21], в “свечных комплексах”, в подсвечниках, напоминающих “престолы”. В высшей степени, как явление христианской культуры выглядит обряд “Свечи” в д. Золотой Рог Ветковского района, который предусматривает вечером первого дня“повечерие”, а на второй день литургию. Особенностью "Свечи” в золотом Роге являются поминальные и заздравные записки, которые подаются жителями деревни, а так же “дарник”, который по сути является просфорой. Сама “Свеча” в Золотом Роге, как и во многих других деревнях, считается престольным праздником. [22] В д. Покать Чечерского района для его обозначения по аналогии с “престольщиной” бытовало слово “святына” [23]
Ритуал “Свечи”, дошедший до нас, ограничивает круг тех, кто чей дом достоин принять священный огонь. Так, “Свечу” не отдавали пьяницам и убийцам. Некоторые из жителей деревни сами не брали “Свечу” по причине своего атеистического мировоззрения. Хотя в своем большинстве местные жители считали, что “если Свеча в доме, если это действо произойдёт, несчастья обойдут этот дом”. Таким же образом подчеркивается и ритуальная чистота тех, кто мог переносить “Свечу”: выделяются “девки”, “муж” и “жена”. В локальных вариантах не могли переносить “Свечу” “вдовы” и “разжонцы”. Вместе с тем, “Во, как Николай — мужчины несут, как Богородица, женское лицо — то бабы несут”.
На пути “Свечи” хозяева отдельных домов ставили оброчные столы. Процессия останавливалась около них, её участники угощались. В особых случаях люди, которые переносили “Свечу”, заходили в дома, где было что-то неладно, чтоб освятить их. В локальных вариантах в день переноса “Свечой” освящали поля, а в случаях падежа со “Свечой” обходили стадо. К “свечной” иконе обращались в обрядах вызывания дождя.
Вся атрибутика “Свечы” считалась магической. Солому, цветы, елочные лапки собирали и использовали в лечебных обрядах. Целебными считались и свечные огарки и ткани, которые побывали на “Свече”. Зерно из подсвечников добавляли в первый посев. С помощью свечных огарков оберегали свои дома от пожара. Для этого их приносили с собой и клали в Красном углу.
С конца 1980-х годов “Свеча” постепенно начинает утрачивать свое место в местной культуре. Во-первых, в деревнях начали открываться Храмы, куда в конце концов попадают почитаемые иконы. Во-вторых, большинство носителей традиции, оказываются в такой степени материально ограниченными, что элементарно не имеют средств, чтобы выполнять обряд “по старинному”. И, безусловно, свою лепту внесла авария на ЧАЭС. “Свечи” отдельных деревень прекратили свое бытование вместе с населенными пунктами.
Отдельные данные о “Свече”, кроме уже упомянутых авторов приводятся в работах А.Е. Грузинского, Ф. Жудро, П. Шейна, А.С. Дамбавецкого. [24] В середине 1990-х годов на это явление обратили внимание сотрудники Ветковского музея старообрядчества и белорусских традиций. Г.И. Лопатин, Л.Д. Романова, Г.А. Лобацкая. [25]
Аутентичные тексты атрибутируются по фонду Материалов этнографических экспедиций Ветковского музея старообрядчества и белорусских традиций. Особенности речи информантов сохраняются.
1. В данном случае мы основываемся на данных, приведенных С. В. Максимовым (Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. СПб., 1903. Приводится по изданию: Максимов С. В. Литературные путешествия. М., 1986. С. 371). и В. И. Даля. В фактически диалектном словаре он приводит слово “свеча” с таким значением с пометой западно-смоленское. (Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М. 1993. Т. IV. C. 15) Такие же результаты дала и экспедиция Ветковского музея старообрядчества и белорусских традиций, которая в 1998 году прошла вдоль реки Бесядь через населенные пункты Ершичского района Смоленской области, Хотимского и Костюковичского районов Могилевской области, Красногорского района Брянской области и Ветковского района Гомельской области. Также на Белоруссии известен “Богача” — свечки в дежке с зерном. Зерно для “Богача”приносили все жители деревни. По описанию А. Е. Богдановича, в дом, где находился “Богач”, приглашали священника. После молебна лубку с житом и зажженой свечкой в сопровождении всех жителей деревни обносили вокруг стада. Затем участники обряда шли к дому, в который “Богач” переносился на целый год. (Богданович А. Е. Пережитки древнего миросозерцания у белоруссов. Гродно. 1895. (Репринт. Мн., 1995). С. 123 — 125)
2. Добровольский В. Значение народного праздника “Свечи” // Этнографическое обозрение 1900. № 4. С. 35-51.
3. Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М., 1991. С. 386
4. “На Михайла она упала, это Михаил архистратиг, воин, всей планеты командующий. И она упала на эту икону Михаила, чтоб сын её был здоров и счастлив, где бы он не был. И она праздник делала сорок пять лет, каждый год. Эту икону не переносили. Эта дворовая икона. Вот, “Николу” наша матка переносила, всю округу обходила, а “Михайла” это личное её обещание. И когда, они, уже, померли, и я забрала икону. И этот обет справляю, приезжают все дети. Это считается оброчный праздник”. (От п-ки из д. Старое Закружье Ветковского р. Кужельной Прасковьи Сергеевны, 1933 г.р., зап. Лопатин Г.И. в 2006 г. в Ветке. Т. 121. Л. 1).
5. Василевич У. А. Белорусские жалобные обряды и причитания // Похороны. Поминки. Причитания. Мн., 1986. С. 25
6. По рассказу ж-цы д. Затишье Ветковского р. Гореловой Анны Калиновны, 1920 г. р . зап. Лобацкая Г. А. в 1996 г. Сш. 59. Ар. 5.
7. От ж-ей д. Корма Добрушского р. зап. Лопатин Г.И., Романава Л.Д. в 2002 г. Сш.76. Ар. 94.
8. “На “Свече” поют псалмы, что по усопшим поют”. От ж-цы д. Красная Буда Добрушского р. Бондаревой Нины Михайловны, 1947 г.р., зап. Романова Л. Д. в 2001 г. Т. 76. Л. 35.
На “Свече” что пели? “Мы “Дорожку” пели.
Ой, ты, дорожка моя, дорожка божья,
Что то никто дорожкой не похаживал.
Что шли-прошли три ангелы,
Что вели они душу грешную.
Ой, чего же ты, душа, мимо рая прошла,
Мимо рая прошла к и в рай не зашла?
Ой, и чем ты, душа, провинилась:
Или за скупостью, или за глупостью,
Или за те слова, слова матерные,
Или венец разрубила, или душу погубила?
А в нашем советую жить весело,
Жить весело, только кому-то.
Посреди рая стоит дерево,
Стоит дерево купоросовое.
Как на том дереве райский птички поют,
Поют песенки херувимские,
Голосочки у них серафимские.
Алилуйя!
Алилуйя!”
От ж-ц д. Бартоломеевка Етипнёвой Матрёны Титовны, 1919 г.р., Шевелевой Анны Титовны, 1912 г.р. в д. зап. Лопатин Г.И. в 1990 г. Т. 53. Л. 127. Согласно замечанию информантов, этот текст они исполняют на Радуницу и когда ночуют возле покойников.
9. От п-ки из д. Бесядь Ветковского р. Гатальской Евдокии Феоктистовны, 1920 г.р., зап. Лопатин Г.И., Романова Л.Д. в 1999 г. Т. 96. Л. 29
10. От п-ки из п. Лядо Ветковского р. Гриньковой Анастасии Ивановны, 1930 г.р., зап. Романова Л. Д. в 2000 г. 11. От п-ки из д. Амельное Грецкой Варвары Александровны, 1925 г.р. зап. Лопатин Г.И., в 2005 г. в Ветке. Т. 117. Л. 51.
12. От ж-цы д. Столбун Ветковского р. Морозовой Марии Лаврентьевны, 1926 г.р., зап. Лопатин Г.И. в 2007 г. Сш. 73. Ар. 55.
13. От ж-цы Ветки Васьковой Екатерины Ивановны, 1910 г.р., родом из д. Восток Ветковского р., зап. Лопатин Г.И. в 2006 г. Сш. 17. Ар. 30.
14. От ж-цы д. Столбун Ветковского р. Морозовой Марии Лаврентьевны, 1926 г.р., зап. Лопатин Г.И. в . 2007 г. Сш. 73. Ар. 59.
15. От ж-цы д. Колбовка Ветковского р. Козловой Анны Свиридовны, 1936 г.р., зап. Лопатин Г.И. в. 2007 г. Сш. 73. Ар. 63.
16. От ж-цы д. Малуновка Ершичского р. Ларченко Ксении Ефимовны, 1914 г.р., зап. Нечаева г.р. В 1998 г. Т. 80. Л. 3
17. От п-ки из д. Ухово Ветковского р. Дробышевской Марии Авраамовны, 1913 г.р. Зап. Лобацкая Г. А. в 1995 г. в Ветке. Т. 59. Л. 14.
18. От ж-цы Ветки Росликовой Марии Федоровны, 1953 г.р., родом из д. Быстра Климовского р. Брянской обл., зап. Лопатин Г.И. в 2006 г. (Архив автора)
19. По рассказу ж-ц д. Струкачев Кормянского р. Пудеренко Марии Александровны, 1936 г.р., Горлачевой Прасковьи Степановны, 195 г.р. Крячкова Е. В. в 1999 г.р., Т. 91. Л. 4.
20. По рассказу ж-цы д. Затишье Ветковского р. Гореловой Анны Калиновны, 1920 г. р . зап. Лобацкая Г. А. в 1996 г. Сш. 59. Ар. 5
21. По записи, сделанной Лобацкой Г. А. в 1996 г. в Ветке от п-ца из д. Воробьевка Ветковского р. Гончарова Петра Васильевича, 1920 г.р. Т. 58. Л. 9.
22. От ж-ц д. Золотой Рог Ветковского р. Литвиновой Ольги Андреевны, 1937 г.р., Нетылькиной Нины Григорьевны, 1937 г.р., зап. Лопатин Г.И. В 2007 г. Т. 123. Л. 22, 27.
23. От ж-цы д. Покать Чечерского р. Капузелевой Натальи Демьяновны, 1918 г.р., в 1998 г. зап. Романова Л.Д., Нечаева Г.Г. Т. 75. Л. 5.
24. Грузинский А.Е. Из этнографических наблюдений в Речицком уезде Минской губернии // Этнографическое обозрение. 1891. № 4; С. 142—156; Жудро Ф. Свеча — белорусский церковно-бытовой праздник. // Могилевские епархиальные ведомости. 1893. № 13. С. 232—236;Опытъ описания Могилевской губернии в трёх книгах. Составлен по программе и под редакцией А. С. Дембовецкого. Книга 1. Могилев на Днепре. 1882. С. 494, 520, 630, 634;. Украiнська мінувшіна: Ілстрований етнографічний довіднік. Киiв., 1994. С. 162.
25. Описание обряда “Свечи” приводится сотрудниками Ветковского музея старообрядчества и белорусских традиций в следующих публикациях: Лабацкая Г. А. “Свеча” — народная свята. — Память: Историческо-документальная хроника Ветковского р-на. У 2-х кн. Кн. 2. Мн., 1998. С. 415-416. Лопатин, Г. Культ св. Николая по современным белорусским свидетельствам — Paleoslavica. Cambridge. 2006. ХІV. Тэксты №№ 47-53. Лопатин Г.И. “Легенды и предания деревни Верхличи”. — Живая старина, 2003. № 4. Текст 2. Смоленский областной словарь. Составил В. Н. Добровольский. Смоленск. 1914. С. 820; Раманава Л. Д. Жертва как основа создания нового времени. В обрядах жертвоприношения “Свеча”, “Вождение и Похороны “Стрелы”. — Традиции материальной и духовной культуры Полесья, Гомель, 2004. С. 183-192. Романова Л. Д. “Свеча или народом, или Богом положено”. — Родное слово, 2004, 3. С. 104-106.
“У нас же церкви не было… ”
Икону переносили Свечу. У нас же церкви не было, в Старых Громыках. А свечу переносили. Вот, у одних хозяев Богу молятся, потом к другим переносят. Вот, перед Пасхой, всенощной, свечу переносили. Женщины богаты были святых. Вот переносили.
От п-ки из д. Старые Громыки Громыко Полины Ивановны, 1932 г.р., зап. Лопатин Г.И. в 2005 г. в Ветке. Т. 7. Л. 12.
“Ее колосками, цветами украшали… ”
Сейчас это различные фигуры выделывают, а тогда свеча та стояла, когда-то из церкви подсвечник был, там она стояла, и ее колосками, цветами украшали, ленточки небольшие привязывали, и несут, как переносят, и берут икону, и полотенце красивое. Мужчина переносит. У нас был Микола зимний. Ко мне принесли, а тогда, уж, к вам на второй год. И эти Троицу. Троицу обрячной сделали. Кто хочет, не то что со двора на двор. А, вот, я говорю — возьму. Тогда говорит второй. И брали эти иконы — обрячные. Тоже также берут свечу украшенную. Стоит икона и возле иконы стоит свеча. И тогда на второй год переносят к другому. (Которые брали “цветы”?) “У нас дед был, так он говорил: “Цветы — все красивые”. Один, вот, говорил: “Цветы — красивые”. А он: “Не говори: “Этот цвет — красивый, а этот — не красивый”. Каждый цвет свой запах имеет и свою красоту. Маленький цветочек на травке, а у него своя красота, присмотрюсь, говорит. А эта — что роза большая, больше цвет-красотой, а, вот, посмотрите, в маленьком цветочке, какой он красивый. А на свете нет — вот это красивый, а это не красивый. Все красивые цветы”. Да, он когда-то говорил на свою жену: “Возьми мне насуши цветов летом. Умру, положи около меня щепотку сухих цветов зимой, и то я рад буду. Я люблю природу, не знаю как!” Его звали, по-простому, Мишка. Он и говорит: “Ты мне нарви мурашка. Маленькие цветы. Они — красивыя. Что вы только за большими нагинаетесь? Не надо этого. Цвет весь красивый”. И, правда, возьмем на траве играем, когда-то дети, а он — маленький, но красивый.
От п-ки из д. Амельное Грецкой Варвары Александровны, 1925 г.р., зап. Лопатин Г.И., Романова Л. Д. в 2001 г. в Ветке. Т. 54. Л. 59.
“Горело много свечей”
Свеча была у нас. Переносили её всегда на праздник Трое святых. Это двенадцатого февраля. Переносили из дома в дом. Служение было. Молились. Богу. Батюшки как такового у нас не было, такие были у нас люди, ни много читали, у них были божественные книги. Читали молитвы, и была всенощная. Всю ночь мы молились Богу и потом переносили свечу во второй дом. К следующему году. Свеча икона стояла обязательно в переднем углу. Горело много свечей. Ходили люди в течение года на все праздники молиться Богу. Обязательно хозяйка этого дома где была свеча, она готовила вечёру. Обязательно кто, приходили Богу молиться, она накрывала стол, всех угощала. А потом, когда, уже переносили в другой дом, эта тоже делала. И так периодически. Я тогда еще была маленькая, мало, что помню. Но немножко помню, мама что-то расказывала. А вот, какая икона? Она и была Икона Трое святых! Есть такая икона: “Трех святых”. Икону и переносили.
От п-ки из д. Бесядь Иващёнок Лидии Николаевны, 1937.р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 12. Л. 10.
“Столы ставили как на свадьбу”
Вот, Илья Пророк. Я помню, на Илью — Свеча. Такой обряд. Если, допустим, он подряд, в каком-то доме собирались на ночь, молились, молитвы разные сотворяли, потом, на второй день, обед в этом доме. И икона святого переносилась к тому, кто на следующий год будет справлять эту Свечу. Не каждый дом брал, не под силу было. Не приглашённые приходили, а все желающие. И вечером надо было накормить, столы ставили как на свадьбу, и на второй день надо было накормить. Вся деревня, даже с окрестных деревень собирались. Икона была красивая, на подставке, красивые рушники, вышитые, переносилась, кто брал. И считалось, если Свеча в доме, если это действо произойдёт, несчастья обойдут этот дом. Но не каждому это было под силу. Я помню, что до радиации, уже приближались близко к моей маме. Так у мамы Свеча и не была. Мы, еще детки, подбегали, старушки нас угощали, столы, там же яства такие вкусные, мы же голодные, босоногие, побегали к этим столам, нас старушки угощали.
От п-ки из д. Старое Закружье Листопадовой Валентины Николаевны, г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в. д. Поколюбичи Гомельского р. Т. 54. Л. 70-69
“Просто оброк справляли... ”
Осово — эта поселок. Эта между Воробеевки и Варфоломеевки, эта от Варфоломеевки четыре километра и до Воробеевки. А мы посреди были. Это посёлочек. Это он виднелся с Варфоломеевки. Я еще был маленький, так хорошо помню, подсаживали наверх на телегу, мне тогда два-три года было. Хотели землю, чтоб занять. Было двенадцать дворов. У нас были оброчные праздники, у нас и в Воробеевке, это считали мы одно, в последнее время соединялись, поселочек — это двенадцать дворов и Воробеевка — семьдесят дворов. Так, у нас было два праздника — Покров и Иван, двадцать первого мая. Не праздники, просто оброк справляли. Приходили с деревень гости. И играли и день, и два. А тогда мы ходили в эти деревни. К нам с Варфоломеевки приходили и с хутора. Как пошли наши дети замуж, сваты приходили. И переносили в этот день — называлась Свеча — из двора в двор. Воробеевка и Осово — считались одно... Мы не писали, что Осово, а считалась — деревня Воробеевка. Год в одном дворе постоит, а потом переносят в другой двор.
Отт п-ца из д. Осово Меженного Павла Емельяновича, 1926 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 8. Л. 16.
“Чтоб мужик пришел”
Я не делала. А, там, одна — каждый год, чтоб мужик пришел, Дуня её звали, так Свеча все в её была. А ее мужик в войну был дома, пошел, а тогда или в кружение, они тогда убегали все, а как начали расстреливать, дак они, уже знают, что конец всем будет, они бедных евреев стреляли у нас в Святской, дак там один, чтоб ему кругом земля! Переносили. Вот, у Дуни была Свеча, она взяла обещала, Свечи — эта обещанные. Обещалась, что буду Свечу сквозь справлять, только чтобы мужик пришел с войны. А его и убили. Первы раз забрали, а тогда, как немцы пришли, пришел, может, где спрятав был, и пришел, дом выстраил, а тогда снова красные пришли, взяли тех мужчин, что были. Дак они взяли их, и она осталась двое детей. Дак, она обещалась. И Свечу ту делала. Приходят певчие, там были, одна все ведущая баба, такова была пожилая. Они приходят вечером, а тогда, уже в ранний, и обедне и заутреню служат. А тогда обед она готовит. Я, где мертвец, я не хожу на обед. Вот, не хочу — и все. Матка наша говорила на бабу, баба мыть все ходила мертвых, дак она и говорит: “Иди уже кости оближи!” Дак, когда-то — борщ, картофель жареный и каша густая — и все. А воду уже кипяти, хоть ты иди, к приготовляй им. Дак, они Свечу. А тогда один, уже, сказал: “Я себе возьму”. Дак они к ему. Вот, Свеча побыла, у него, уже, вечер служили, и ночь ни готовили и, уже, утром, все люди печи позатопляют, идут на Свечу. Там они Богу молятся, и пока заутреня прошел и утрення, и обедня. Отслужат уже, тогда берут икону, и берут подсвещник такой был деревянный, дырочки, там свечей. Один, там, мужчина, дак он все несет. Он и читай по-Божьему, и несут в той двор, где переносят икону. И там готовятся. Обед готовят. И там молятся Богу, а тогда, какие молитвы надо промолятся, садятся у того хозяина и едят. Он угощает, а тогда, уже, назад, оттуда все идут сюда, к этой девушке, характерно помолятся характерно пообедают. Тогда, уже, расходятся. А на второй год уже, у того мужчины — Свеча. Они, уже, там вечером молятся, певчие, поздно молятся, до времени, тогда, уже, кто на нач. отстают и утром начнут рано молиться. Он говорит: “Никак и на лето тута-ка”. Уже не берут, она в его побудила. А он два года делал, и больше не делал. она попросила: “будешь ты делать?” Он говорит: “Нет!” — “Давай икону”. И Дунина икона была там два года. “Троица”. И она икону ту взяла, в рушник, и полотенце. “Раз не будешь — давай мою икону обратно”. И делала пока разруха эта была.
От п-ки из д. Амельное Грецкой Варвары Александровны, 1925 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 117. Л. 51-52.
“Год постоит, во второй двор, в третий... ”
“Креститель” была. Иван Креститель. Это обрядный наш престольный праздник. Свеча, примерно, у меня была, если, там, желают люди, посёлочек у нас маленький, эту свечу, значит, делают обеды хорошие, зазывают людей, люди же приходят молиться, молются до обеда, и батюшку зовут, обедают в тех людей, в которых стояла свеча, и потом несут свячу, кто обещался взять себе в дом. Так, несут в руках, и убирают эту икону, вешают из материала делают, повесят на эту свечу. Переносят в другой двор, кто решил взять свечу. Год стоит. Если ещё кто заранее не сказал, что возьмет свечу, у того год стоит. А если желает, значит, год постоит, во второй двор, в третий. Так и переносят.
От п-ки из д. Чирвоны Угол Литвиновой Анастасии Даниловны, 1932.р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 63. Л. 17.
“Дом новою посветить... ”
Была у нас такая икона, я не помню изображения, в субботу под праздник, так я все с бабой ходила. Такой у нас был человек, как, уродливый, он пономарем был, старые женщины собирались, посидят, поговорят, перед Успением, если в церкви сослужат, приводят попа и пономаря, тогда берут эту икону и носят по всей деревне. Кто желает, вот, дом новою посветить, заходят. Эта было еще до колхозов. А потом понесут по всей улице, и уже, переносят икону в другой двор. Икона была такая большая, что в четырех брали. Такие палки — две девочки спереди, две сзади. И носили. Эта была еще до колхозов.
От п-ки из д. Купреевка. Вдовиной Надежды Никитичны, 1921 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 60. Л. 31.
“И поверите, что и дождь пошел!”
Дождя не было. Заказали службу. Попа призывали. Он молился Богу. У нас Свеча была. Две иконы. Иван и Покров. Станочек такой, как стол зделан. Где Свеча стоит, туда и попа призывали. И поверите, что и дождь пошел. Тогда дождя долго не было. Все люди собрались. Обед наварили. Батюшка. Певчие пели. И пошел дождь. Вот, говорят, Бога нет!
От п-ки и с д. Воробъевка Прялкиной Ульяны Николаевны 1917 г.р., зап. Лопатин Г. И. в 2005 г. в Ветке. Т. 17. Л. 27.
“Может, дети болели... ”
Николая отправляли. Микола была. В одних побудет икона, а тогда переносят во второй двор. Кто захочет. В одном дворе была лет пять, а тогда вторые захотели взять. И перенесли. Может, дети болели. Причина же какая была. Не каждый же двор, не рядышком же, а на края была, тогда среди поселка перенесли, была икона. Николай. Готовили обед. Бабки ходили молиться. Обедали.
От ж-цы д. Подкаменье Костачко Феклы Ивановны, 1930 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2006 г. в Ветке. Т. 2. Л. 16.
“Чтоб не было никакие гадости”
Были свечи. Была зимний Николай и весенний Николай. Эта по селу, где жила Матрена, это был зимний Николай, а, как с Воробеевки идешь, тута-ка — весеннее.. И так и проводили. Зимой проводили из дома в дом переносили. Эти, вот, сегодня у меня надо переносить, сегодня у меня ужин. А заутра переносим к соседям, там обед уже — принимая Николая. Так было у нас, в Варфоломеевке два Николая. Ёлочки эти брали, дорожку сделают, люди разбирали. Эти ветки кладут, чтоб не было никаких гадостей. Тогда Николаю эти, в церкву сходим и все, а тогда эти Николая — у меня банкет, собираются свои, с гармошкой ходят, играют, за столом сидят, а потом пойдут к вам, у вас поем до танцуем. Вот такие эти обряды.
От п-ки из д. Варфоломеевка Гапеевой Ирины Аверьяновны, 1934 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2006 г. в Ветке. Т. 119. Л. 7.
Обязательно, чтоб был борщ... ”
Был “Николай” весенний. Вот, вечером, собираются в нашем, например, дому, Богу молятся, вечеряют. Люди приходят, свечи ставят, деньги которые кладут. Вечером помолятся у нас, повечеряют здесь. Обязательно, чтоб был борщ, была каша, блины (ладоши). Остальное что хочешь. Ну это обязательно. “Горячее” называлось. На утро берут эту икону “Николая” и несут, например, к соседке. Не каждый брал Свечу. Кто хотел. Были такие люди, что отказывались. Были такие атеисты, в Бога не верили, не хотели. Ну, таких людей мало. Обычно все брали. Ну, были такие люди. Коммунисты. Они же не верили в Бога, значит Свечу они не... их бы из партии тогда сняли, если бы дома в себе Свечу объявляли. На утро брали здесь икону, шли в тот дом, там молились, там обедали. Этот Николай в осень, девятнадцатого декабря, эта уже зима, но считали осенний Николай. Вечером, это было в период Николаем, восемнадцатого, молились, а девятнадцатого уже обедали. А после обеда могли и гармошку и все что угодно.
От п-ки из д. Старое Закружье Романовской Марии Алексеевны, 1937.р., зап. Лопатин Г. И. в 2006 г. в. д. Хальч. Т. 117. Л. 1а.
“Свеча как свеча”
Свеча как свеча и икона звалась свечой. 2 августа — Илья. Справляли обед. Свеча большая, сверху — поуже, к низу — пошире. Из воска лепили как палки руки, Пуговицы или монеты втискивали в воск как глаза. Год бывало в доме. Куда переносили, стелили дорожки полотняные от старого дома к другому дому, кто берёт. Бабка читала сама дома, у нее книга была толстая. Кто обрекнулся ее забирать, обед делает.
Отт п-ев из д. Потёсы Булановича Виктора Алексеевича, 1932.р., Буланович Александры Аврамовны, 1931.р., зап. Лобацкая Г. А. в 1995 г. в Ветке. Т. 59. Л. 4.
“И в доме все нормально стало”
Была у нас весенняя икона. Принесли ее ко мне, совершенно маленькая, Я сделала киот большой, красивый. Ну, вот, она у меня простояла одиннадцать лет. Сделала два обеда – на весеннюю, что она весенняя, и на зимнюю. Потом уже решила, что заберут ее у меня. Была Пречистая, двадцать первого сентября, и я решила попросить женщин, чтоб они от меня ее забрали. Когда мы сели обедать, я попросила женщин: “Заберите ее у меня. Одиннадцать лет стоит, так заберите у меня”. Ну, никто не брал. Скандал! Та: “Я не хочу. Мне не куда!” И подняли такой скандал. Никто не хочет брать. И легла я вечером спать. Но мне говорится, что не спала, только мои глаза закрылись. И, вот, передо мной старичок, весь беленький, одежда беленькая, бородка беленькая, и стал на коленях перед моей койкой и передо мной и просит, что “Не выгоняй меня! Я твой отец!” Я хочу сказать, что я не выгоняю, я заболела, у меня нет силы, хочу ему сказать, но у меня язык не ворочается, не могу сказать. Он опять повторил: “Не выгоняй меня! Я твой отец!” И все. От крика я проснулася. Проснулася, возле меня уже никого не было. Вот только эта мне передалось. И уже назавтра пошла я к этим женщинам и сказала, что я никому икону не отдам. Пускай стоит у меня. Так и так мне приснилось. А потом сколько прошло, и нашёлся человек, и забрали у меня эту икону. Когда икону забрали, с тех пор я заболела.
Раньше в огороде ничего не было, кроме травы. Одна трава растет, и ничего нету, ни капусты, посажу – она не вырастет. Потом, когда я взяла икону, еще я работала в Гомеле, и только что ушла на пенсию, и, вот, неделя остается до Николы, одна неделя, и вдруг приходит Ольга Дубовка и говорит: “Анна, перебрали всю деревню, и никуда никто не хочет брать икону. Может, ты бы взяла?” Думаю: “От иконы не отказываются”. “Ну, хорошо, — говорю, — Ольга, возьму”. А потом пришла домой и думаю: “Икону взять, надо и обед делать. А с чего я сделаю? Ничего же нету”. Воду поставила, села и сижу. “Пойду к Фекле Балабихе, и скажу, что не буду брать”. Откажусь от иконы. Посидела, посидела: “Не, не буду отказываться”. В то время водку давали по талонам. Ни водки нет, ни рыбы нет, только картофель и капуста, кочан и картошка, больше ничего нет, ни рыбы, а постный обед, ни грибов нет, как я буду делать? Посидела, посидела, а Ольга Гурышева работала в магазине. Я тогда обратилась к ней: “Оля, что мне делать? Вот, хочу взять икону, а не с чем обед делать, ни водки, ни вина нет”. Она: “У меня вина целый ящик стоит. Я взяла целый ящик вина”. Я говорю: “Ну, так, хорошо, ты мне хоть бутылок пять продашь вина”. А она: “Бери хотя и больше”. По три рубли, деньги же были, вина взяла, принесла домой. На утро – за деньги, мотанула в Гомель. Рыбы нигде нет. Я зашла в магазин, рыбы навалом мороженой, которую хочешь бери!. Я принесла килограмм пятнадцать из Гомеля. “Вот, уже рыба есть у меня”. Смоталася на другой день на базар, грибов взяла. Вот, уже все есть у меня. Наверна, так Николай помогал это. То нет нигде ничего взять, а я, куда ни пойду, у меня есть, лишь бы только деньги. И за неделю все собрала. Забрать икону, одеть не во что. Я в свой шкаф пошла, брала ситец белый на пододеяльник, я за это десять метров, решила сшить на икону, обмеряла всю её материалом, сшила, понесла, отдела и забрала ту икону. Людей полна хата набилась. Никогда же не переносили иконы. Икону ту принесли. Тепло была, грязно, машины останавливались. Люди плачут от радости, полная хата людей. Кому места не хватало, друг на друга садились, а все равно уселись. Я взяла икону, и в доме все нормально стало, и в огороде все пошло. То ничего не родилось, а то и капуста, и морковка, и картошка. Все у меня в огороде, и в доме все нормально стало. Я держала свиней, и коз, и кур, по двое — по четверо держала свиней – и всем хватала. И хватала за что купить. Значит Николай — хороший помощник. Это никто не прошибет, кто его возьмет. Вот, такие дела.
От ж-цы д. Старое Село Ветковского р. Кирьяновой Анны Мартыновны 1931 г. р. зап. Лопатин Г. И. в 2003 г. Т. 101. Л. 17-16,14-13.
“Болела девка”
Из поселка бабицкого, с Кормы, болела одна девка черной болезнью. Так посоветавали ей сшить одежку для свечи. Как сшила, так получила.
От ж-цы д. Бабичи Чечерского р. Радьковской Натальи Егоровны, 1929.р., зап. Романова Л. Д. в 1927 г. Т. 75. Л. 31.
"Надо только на рукоположенном”
Я была на “свече”Николай". Эта” Свеча " такая была в Антоновке. Я же вот и отдавала полотенца переносить. Вот молятся в одном Доми. И вторая захочет. Вот я обернулась, я и забрала к себе. Дак мужики переносят икону, а не женщины, мужики несут “свечу”. И на этом рушнике давнишняя Неста, потому что эти полотенца все посвященные, в церкви светились. Ни посвященного-формирование тебе даже дадут ни к “свече”. И вот тогда на этом полотенце несут. Принесешь расшитый “ " Нет! — говорит — — это не пойдет, ето не посвящены. Надо только на рукоположенном"”
От ж-цы д. Светиловичи Ветковского р. Казаковой Ольги Кирилловны, 1930.р., родом из п. Макавье Чечерского р., зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 2002 г. Т. 75. Л. 191.
"Вдова осталась”
Божий угодниче Георгий. Это был святой из святого. Он защищал вдовиц, молился, сорок дней стоял на коленях, молился за вдов. И мой муж умер, я вдова осталась. Пообещала эту Георгию забрать от бабки, она уже умерла. Она сказала: "Отдам только Тани, мое имя — Таня, пусть она в нее “ Она в ходе церкви, много читает и поет. И пусть она сохраняет святыньку-Георгия"” И принесла ее. Принесла огородами, чтоб никто не видел. И она у меня уже пятнадцать лет. Кагда я уже заболела и к этому году, я в церковь, в Крупец, крупецкая церковь, метет, гудит, а я на автобус, иногда и пешком иду пою, читаю в Крупецкой церкви. А сейчас заболело. Рада бы поехать. Спас в Воскресенье будет, я сквозь поеду, яблочко наберу, посвящу, людям пораздаю яблочка священного. А сейчас не могу. Если бы дал Господь глазочки, на одном глазу операцию сделали, теперь хочу на другом. Да, может, Господь даст, буду видеть, тогда буду опять ходить в церковь и читать. Прошу Господа и молю, чтоб дал мне Господь, открыл глазочки. У меня и Евангелие лежит. И подарил мне Крупецкий священник Михаил, он уже умер, на русском языке. Так я внучке отдала. Она любя, говорит:”Бабушка, я уже прочитала твоего Евангелия два раза и еще буду читать".
От ж-цы д. Красная Буда Добрушского р. Матвеенко Татьяны Ивановны, 1924 г. р., зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 2001 г. Т. 76. Л. 49.
"Как семьянина в доме не стало”
У нас свеча стояла Николай, никто ее не брал, бабы ходили, ужин справляли, обед справляли, свечи покупали, полотенца вешали. Она у нас долго стояла. Пришла война, красные пришли. И у нас стоял политотдел. И если политотдел занимал квартиру, то свободных не было, а нас генерал не выгнал, политотдел стоял, а через дом жил генерал. У меня был воспитаник, крестник мой, а их семья была в Гомеле арестованная, два брата расстреляли, а один отстал, а я этого мальчика, сходила к немцам: “Отдайте мне этого мальчика, эта моего брата мальчик, и крестник мой” – “а где брат?"(переговорщик был, эта немец упрощает). "А брат мой, говорю, он с шестнадцатого года, и такой возраст должен воевать. За кем победа будет, мы не знаем. Может, он в полиции, может, в партизанах, может, он погибший, но нам никакого известия нет. Хотя, говорю, немецким властям, хотя нашей власти люди надо. Отдайте мне этого пацана, я его буду воспитывать, записочку написал. И взяла этого пацаненка, и я его два года растила. Правда, пришла его мать, и дед, и баба, и брат этот пришел. Он отдал мне его, я два года его растила.Он у нас жил. И, на тебе, брат исцелев, и брат приехал, привез вторую жену, мы и были против. А потом та жена, одна девочка в нее, не Василево девочка, и она умерла, осталась та девочка не при чем. Василий забрал и эту девушку. Он ее приютил. Я, говорю, крестника у немцев забрала, так я приспитывала, с трубкой ходили. Матка скажет: "Неси ты этого ребенка домой!"А он же не понял:" Крестная неси ребенка домой!" Сам на себе. И брат забрал своего и девочку, и он воспитал чужую. И пошла в сельпо главным бухгалтером. И до пенсии работала. Вот, сами под ногами валялись, а Сират растили.
И когда красная пришли, и у нас стояла икона, большая икона, вдоль маленькие, стояли подсвечники, и приехал политотдел, и иконы не выбросили. Оброчная икона, переходная. Мы переносили к нам и полотна слали, поп нес свечу по полотнам, а у кого полотен нет, соломку стелили. У нас пообедают, и там куда свечу. Стояла у нас эта икона, и вступили красные шли на Чечерск, собрались бабы, жгли свечи, молются, что нас уже ослабели, обед матка приготовила, а я на утра пошла в Светиловичина базар, с базара я прихожу, свечь нет. А тут человек захотел свечу к себе забрать, дочь его была в Германии, так он обрекся, чтоб она пришла живая, уехал в Покоть, привез папа, и перенесли свечу. Как же прихожее этот, из политотдела, говорит на матку: “Романовна, если бы я был твоей дочери отцом, я бы с нее шкуру снял”. “"А за что?"- "Такую икону, семьянина от вас забрали, а она со двора сошла”. — "Мы же незнали, что кто-то будет брать, она у нас семь лет стояла, а у нас базарный день, она на базар пашла, а он пришел этот человек, захотел икону забрать, старухи собрались, папа привезли, Богу помолились, перенесли”. "Правильно, говорит, как семьянина в доме не стало”. Идут, кто за детей обрекается, кто бальный, и все свечи становятся, и золотенца вешают, и Богу молятся, церкви же не было. А мы семь лет хоронили икону"”
Иду по дороге, лежит дощечка, моль ее посекло, я, была, и пошла, тогда думаю: “Что за досточка подозрительная?"Я взяла вернулась, перевернула: Николай. Я принесло ее домой обмыла, жиром измазала, она не на бумаге была, а на дереве, и, вот, как сегодня сфотографировано. Она стояла, стояла, потом (сучка Лобацкая обманула бабушку и забрала икону – Г. Л.). Кто переносил икону? Мужчины. Называли-цитари. Перед Николаем они ездили по этой улице и по той, подвода: кто гость на обед, на Николая, обед же большинство, вся деревня собиралась. Кто деньги давал, кто лен. А потом объявят продают. Все дали. Эта же оброчная была икона. Что понравилось, берут, деньги плетут, а за деньги, тараны брали, рыбы – в Пилиповку постный обед готовили. А это назначались четыре человека. А по-церковному аны назывались цитары. Ничуть производим.// , продавали, продукты представляли. Поп как приедет, садятся обедают, варили пиво, не водку, то кришнев которых соберут, ягод, подсластят, выпивка такая была, только не алкогольная. Пообедают, Богу помолются, тогда берут икону цитары и несут. Несут икону два человека, и несут меньшие. Такие стоят подсвечники, свечи толстые, и на этой свяче маленькие свечи стояли, три штуки. Свечи покупали цитары. У кого покупали? У кого пчелы были, те и свечи эти. Много свеч, как в церкви горят свечи. Кто мог быть циторам? Выбирали человека честного, справедливого и божественного, стариков – молодых не выбирали, старики были. Они же в церкви ходили, весь обряд они знали. Прихожие на свечу, отец и мать идут и детей ведут, чтоб дети и молились, и крестились. На свечу придут, праздник, хотя и не на Николая, у кого глаза болят, кто еще какой болезнью, свечу поставят, Богу молятся. Как полотенца менялись на свече? У нас советам женщина, так ей плохо стало, хозяин ее бросил, а сам уехал в Бежицу, так она на стену бросалась, а тогда она обернулась на Николая. Что потом делали с соломкой и полотнами? Эту соломку подбирают, кто слал, и полотна забирают, только свечу перенашают, чтоб не по земле. Эта соломка не лечебная? Нет, только цитари идут, свечу несут. По сколько денег клали? Эта же оброк, кто дворцово вешает, кто деньги кладет. Никто же оброчных денег не берет. У нас на раскресах были красты поделенные, и на этих крастах люди вешали полотенца, и деньги клали. А покатская женщина взяла к полотенцу сняла и сшила штаны своему парню. Он до тридцати лет штаны не носил. Оброк не надо трогать. Если много навешают, этые циторы снимают и продают, покупают свечи, продукты покупают. С крестов снимают и с иконы. Тогда же деревня была больше, много была оброков. Аны уже не поместится этия полотенца. Ни тогда объявляют и покупают люди. Завои. Уроде бы, валшебники были, придут колосок на восток и на запад. Был итакие люди, что они разгадывали эта. Аны эти так, чтобы скотт не велся, на балезне всякие наговорили.
Тогда же земля еще не была заклята. Доброходжии ходили, а потом сделали заклятие земли, и на сколька лет, и вот уже в двухсотом (двухтысячном –?) году эта кончится и пойдут доброхожии.
От ж-цы д. Новиловка Ветковского р. Деньдоброй Степаниды Григорьевны, 1914. г. р., зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 2000 г. Т. 70. Л. 18.
"Становят зерно возле свечи”
Люди обрекаются на свечу. Икону "Пятницу" носили Она и называется "Пятница". Становят зерно возле свечи. Зерно насыпали в тарелки, миски, вторые которые, махотки называются. Насыпают зерно и несут в ту избу, где будет Свеча. Люди зерно ставят на пристолик.
От группы женщин в. д. Верхличи Красногорского р. зап. Новикова Л. А., Романова Л. Д. в 1999 г. Т. 87. Л. 123.
“ ... обед делала, и на столе бросила”
Справляла я свечу. Купила я воска, свечу в церкви. Моя девчонка заболела и я обряклась. Говорю: "Буду на Покрасова справлять свечу “ И буду справлять, пока она у меня будя жить. Замуж пойдеть, тогда эту свечу брошу"” И я справляла. Как только Покров, я иду в церковь с этой свечой, там отправлю, ко двору приду. Мне свекор, дед, научил.Я сшила рубашечку этой свечи. Она на Углу и стояла. И вот тебе, один год. Пришли мы исполнять обед, я работала на свинарнике, у меня была две работницы, их позвала его на свечу, пообедали, одна говорит: “Ты уже не иди, убирайся, а мы без тебя твою группу покормим”. И пошли. К вечеру дела. Я, правда, кое-как убрала, а один стол стоял. Слышу, кто-то по дому ходит. Я же видеть не вижу, а слышу, ходит. Спичку затреть и светит. Слышу, что спичку встрется и вижу, что светит. У меня было три парня. Я думаю, что большой пришел и свети, или пришли те? Три раза устер и за дверь. А у нас была задвижка, руку просадишь в сеней в стены и задвигаешься, слышу эта задвижка задвинулась. "А, — думаю, — это кто-то приходил, что задвижка задвинулась, и за ворота пошел”. Я встала, дошелопилась, к в окно — пошла женщина во всем белом, с головы до ног. Назавтра я до своего хозяина: "Ты знаешь, кто-то был у нас в доме “"- "Кто же это был?"Здесь у нас один старик был, так он: “Ты, Ивановна, не расказывай. Ты обед делала, и на столе бросила, это к тебе приходила домовая. И никому больше не рассказывай”.
От же-ке д. Белая Дубрава Приваловой Татьяны Ивановны, 1914 г. р., зап. Лопатин Г. И., Нечаева г. г. в 1998 г. т. 83. л. 5.
"За сына обещалась”
У нас, в Папоротной, одна баба все время свечу ставила, кажды год. Приходили святые молились, на коленки становились. За сына обещалась.
От ж-ке д. Видуйцы Костюковичского р. Романовой любви Прокоповны, 1932. р., зап. Лопатин г. и в 1998 г. т. 83. л. 30
"Насыпали в ящичек ржи... ”
У нас была осенняя Никольская. Свеча стояла в ящичке с зерном. Насыпали в ящичек рожь, ячмень, пшеницу, гречку, овес — которое есть семяно. И все эта сыпится в то ящик. Тогда становят эту свечу-воск. А воск этот делают-вот, лен, большое берет горсть льна, и лен этот весь облепливают этим воском и тогда делают, такую большую наверх становят, чтоб зажечь ее, чтоб она горела. Около свечи маленькая иконка, и она стоит, и палатенцам обмотают. Как отдаю свечу, у нас ужинают. А наутро идут к хозяину, что забрал. Три мужчины несут ее. Самый-главный хозяин несет, а два других сбоку сразят и так немножко рушатся. А тогда, уж, приносят и становят этому хозяину.
От же-ке д. Студенец Кормянского р. Андреенко Александры Федоровны, 1926 г. р., зап. Новикова Л. А. В 1999 г. т. 88. л. 9-10.
"Обрякнулась и издевала икону”
Десять поросенок купе и на бечевке ведет “ " Господи, чтоб мне Бог подмогу, чтоб не подохли в дороге!"Икона была”Юрий". Она взяла обрякнулась и издевала икону. Так икона ходила.
От же-ке д. Казацкие Болсуны Ветковского р. Хомякова Маряя Андреевна г. р., зап. Лопатин Г. И. в 2003 г. т. 75. л. 201.
"Отслужат и во второй двор несут”
Икона ходила по дворам на Пасху. В каждый двор. Клали на столе кусок сала, яйца — отдавали им. Как, уже, икона пройдеть, тогда мы играли. Кто дал заказ, то Берт икону, носит Божиею Мать по дворам. Вы пришли к батюшке:”Батюшка, я могу взять икону". Эта на первой день. И на второй день носят. Идеть поп, а она вперед несеть икону. Отслужат и во второй двор несут. На Угол становят, и поп, и дьяк стоит. Божиею Мать носят. Икона с одной ручкой, чтоб рукоять. Где икона хранится между первым и вторым днем? В церкви.
От же-ке д. Березки Хотимского р. Купреевой Репны Кузьминичны, 1909 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 1998 г. т. 82. л. 16.
"Батюшка, я возьму икону”
Вот, например, я построила новый дом, я обещалась взять икону:” Божию Матерь“,”Спасителя". Дождалась Пасхи, пришла к батюшке: “Батюшка, я возьму икону”. Он: "Пожалуйста, берите”. Я подбираю женщин, которые умеют петь. Они несут ее ко мне, ставят на Углу. Приносят чужие люди, а хозяйка в дворе. Она у меня двое суток стоит. Я готовлюсь, как к празнику. Даю выпить женщинам. Они придют, целую ночь поют. Если второй человек захочет, второй у меня возмет. А когда уже закончится, попу несут.
От ж-ке д. Беседовичи Хотимского р. Чибусовой Матрены Григорьевны, 1915. р., зап. Лопатин Г. И. в 1998 г. т. 82. л. 4.
Брали на утро день Пасхи. Брали и в новою хату, и в старую. Я болею, я обещаюсь, я беру. "Спасителя “на детей брали, а” Божиею Мать" обжигались женщины. У меня мать молодая была, у нее в один день умерла пара детей от дифтерии.
От ж-ке д. Беседовичи Хотимского р. Жариковой Натальи Евцихъевны, 1927 г. р., зап. Лопатин Г. И. в 1998 г. т. 82. л. 4.
"Было три толстых свечи”
У нас было три толстых свечи, и каждый год их переносили. Называлась — ”свечу мне". И все собираются играют, выпивают.
От ж-ке д. Литвиновичи Кормянского р. Полякова Раиса Владимировна, 1941 г. р. зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 1999 г. т. 91. л. 24.
"Выносят во двор хлеб с солью ”
На Миколу. Кто жал ходить — ходил, а кто не жал-не ходил и не брал. Как придут, помолятся и пообедают, тож помолятся. Вот, у меня икона. Сосед приходя брать к себе. Несут: икона, свеча, фартуки вешают на нее. Как несут, по дороге не несут, а стелят ржаной соломкой. Заранее раздавили. А те (новые хозяева, которые принимают) выносят во двор хлеб с солью.
От ж-ке д. Рудня Кормянского р. Винокуровой Марии Федоровны, 1915. р., зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 1999 г. т. 91. л. 21-22.
“... встречаю с хлебом солью"
Икона была Свеча-Николай. Была зимой и весной. Зимой переносят, весной играют. Обед был на Николая. Эти, кто ходил На Никольщину. Было все постное. Пилиповка-пост. Икону несли мужчины и женщины. Мужчина и женщина несут водку — бутылку на двоих. Фартуки вешали на икону. Хозяйка хлеб несет. Новая растрачивает с хлебом, солью. Как идут-стелют соломкой, по соломке идут. Солома-ржаная. Дети расструшивали. Стол выносят в новом доме. На Крещение эти: берешь краюшки хлеба с целое булки. И надо краюшки хлеба рукоять в руке. Бросали в колодец.
От же-ке д. Рудня Кормянского р. Лашкевич Софьи Ивановны, 1927 г. р., зап. Лопатин Г. И., Романова Л. Д. в 1999 г. т. 91. л. 114.
Как девка
Свеча из воска. Как девка. Воска было больше пуда. Сестра сшила платье, как на девочку. Стояла в лукошке из лыка на столе. Брали по желатину.
От ж-ке д. Малуновка Ершичного р. Ларченко Ксении Ефимовны, 1914 г. р., зап. Нечаева г. г. в 1998 г. Т. 80. Л, 3.
"Это женщина ”
Одна женщина переносила, а вторая брала. Наряжали ее, делали юбочку, украшали. Свеча — это же не мужской пол, это женщина, делали наряд ей. И обед справляли, та, которая отправляла, обед справляла, и которая принимала, обед справляла. Свечи делали сами. Там был один пасечник, пчел держал, воск был, ему заказывали.
От же-Ке Ветки Росликовой Марии Федоровны, 1953 г. р., родом из д. быстро Климовского р-на. Зап. Лопатин Г. И. в 2006 г. Архив автора.
“И поверите, что и дождь пошел!”
Дождю не было. Нанимали службу. Попа привозили. Он молился Богу. У нас свеча была. Две иконы. Ивановщина и Покров. Станочик такой, как стол зделан. Где свеча стоит, туда и попа привозили. И поверите, что и дождь пошел. Тогда даже долго не было. Все людички собрались. Обед наварили. Батюшка. Певчие пели. И пошел дождь. Вот, говорят, Бога Нет!
Лопатин Г. И."икона называлась свечой “.. "Из опыта изучения обряда "Свечи" в Восточном Полесье. [Текст] / Г. И. Лопатин / / Антропологический форум. Санкт-Петербург. 2008, № 8.
