Во дворе дома, на траве, стоял деревянный дед. Держал дед в обоих руках солнце, а перед ним был столб высотой по пояс, с резными птицами и деревами. Таких дедов полно на всех детских площадках. Потому дед стоял долго и все было хорошо.
Но, вот стал администратор — музейный соглядатай, замечать неладное. То рядом с дедом свежие угли обнаружатся, то на столбе хлеб или яблоко окажутся. Стал он людей расспрашивать: что во дворе происходит? Вызнал, что ходит в дом немало язычников и устраивают они у деда свои игрища, деда же нарекли именем Даждьбога и дары ему подносят.
Стало от того администратору не хорошо. Не от того, что он в христианского бога веровал. Бога этого в музеях ох как не любят! Известное дело. Все музеи при церквях были. А как стали попы силу набирать, так все экспонаты на улицу выставили. По всей России так было. Многие тогда прозрели. Попы ведь только говорят о культуре, а на деле ничего, кроме себя знать не желают, и делиться ни с кем ничем не хотят. Ведь, если бы не музейные работники — не было бы многих церковных зданий, снесли бы их! Они их охраняли, реставрировали. За долг этот бескорыстный труд понимали. Теперь же выписала церковь им благодарность: пинком на мороз, и без разговоров про доброту божью.
Администратор это знал, и любви к попам не испытывал, но ему было страшно. Язычники!
- А не будут ли они резать баранов и поливать деда дымящейся кровью? Им, ведь, только чего позволь! Чем они попов лучше? Тоже вера, такая же ползучая. Лучше сразу задавить, чтоб потом чего не случилось. Ведь завтра власть переменится и всех посадят! Очень просто. И окажется он первым виноватым! А дети, что сюда ходят? А их христолюбивые мамаши! Что они скажут дирекции музея? Что их детей учат язычеству? Да они больше не приведут детей только за одно это слово. Теперь везде, везде христианство. Каких черных попов по телевизору нынче показывают! Опасно быть белой вороной...
Так думал администратор и понял, что идола надо снести, иначе не снести ему собственной головы. Собрал он язычников и потребовал, чтобы идола убрали с глаз долой, такова его вышняя воля. Язычники только руками развели, идола убирать отказались. Говорят, не было такого за тысячу лет, чтобы сами они идолов своих крушили. Крушителей всегда много, а вот кому ставить — того не сыскать. И разошлись.
Сырым осенним утром вышел администратор на зелену траву, на широк двор. Не взошло еще и солнце, начал он пилить идол под корень, но ушла пила в землю. Переменил место, взялся повыше. Начал снова пилить. Ну, останется пенек, что из того? Но пила опять в землю ушла. Не пилится идол. Начал он его из земли копать. Копал, копал — утомился. Чувствует — поддается, тянуть пора. Потянул, да и упал вместе с идолом. Стало ему в животе плохо, сел на землю за живот держится, осматривается. Никто не идет, помочь некому. В сердцах проклял он свою затею и пошел боком, шажками маленькими к дому — отлежаться. Ведь, идолов валить — здоровью не на пользу. Опасное это дело.
Прошло два месяца, идол в избе лежит. Не порядок. Собрались язычники его ставить. Тут и осень кончается. Время Марены наступает. Поспешать надо.
В пропилы вбили куски фанеры, очистили идол и алтарный столб от грязи и решили в последний день осени унести их далеко в лес на курганы вятичей, где однажды видели богиню Живу. Явилась она над одним из курганов. Липовые ветви вдруг сложились так, что возник образ богини. Когда потом стали разбираться, да прикидывать — из каких листьев и веток такое вышло — толком понять не смогли. Видеть такое можно очень не долго — пока первая мысль не появится.
Днем, на курганы, пришли двое язычников с дровами, лопатой и компасом. Долго ходили, на деревья смотрели, место искали, чтобы стоял Даждьбог красиво, курганам не мешал, людей радовал, чтобы и светом был освещен, и в покое был. Нашли место, осмотрелись. Удивительное дело: три недели было пасмурно, а тут небо голубеет, солнце пробивается. Хорошо. Выкопали нужные ямы. Оставили дрова и лопату, и обратно вернулись.
Скоро во дворе стал народ собираться. То были люди от группы "Коляда", другие от "Московской славянской языческой общины", а кто-то от "Дома дракона". Собрались и "Вятичи" — те, что во дворе у идола костер жгли. Пришли и просто гости, что сами по себе, при обществах не состоят, но древнюю веру почитают. Всего собралось человек двадцать — тридцать. Оделись в ритуальное. Из под шкур торчат подолы вышитых рубах. Подняли на веревках идола и столб, прихватили вязанки дров, достали бубны и сопелки, и так, с музыкой вышли на курганы. Впереди шла девушка и несла резной ковш "Большой Сирин".
Шли они горами и оврагами, перешли древний каменный мост и поднялись за ручьем на гору, где курганы насыпаны.
Небо освещалось последними лучами солнца. Одни ребята пошли с ковшем за родниковой водой, другие подняли идола и дружно пустили его комлем вниз, в яму. Идол встал. Встал сразу правильно, ликом на юго-восток, на готовящийся костер. Рядом поставили и жертвенный столб, на него положили полотенце, на полотенце — ковш с родниковой водой.
Костер загорелся. Трое ребят подошли с мечами к алтарю, и сказали слово воде как чистой стихии, не подвластной ныне и всегда Марене, и хранящей память и жизнь: "Ты, Вода, родила Матерь-Землю. Та, Вода, победила Огонь, и он ушел в Алатырь — камень. Ты побеждаешь Марену и спасаешь Жизнь. Вода! Ты вышла из Земли и вернешься сейчас к ней обратно. Скажи Матери — Земле, шепни ей спящей на ушко, что Русь жива." Каждый сказал, что хотел. Текстов таких обращений заранее не пишут, не произносят, но к ним готовятся, а рождаются они почти все здесь же, на месте. Для этого дают боги вдохновение. И это верный знак, что сюда надо приходить еще, вдохновение будет приходить снова.
Железо мечей зазвенело над чашей — слову замок. Теперь водой можно умыться и напиться, но большая ее часть льется под идол, алтарь и соседние деревья, так она возвращается Земле.
Морозно. Собрались все у костра. Походили хороводом для разогрева. После трижды круг обходит большой ковш с пивом. Каждый опять говорит то, что хочет. Звучат славления, пожелания, просьбы. Наконец, пора деда — Даждьбога чествовать. Ребята готовятся к игре. Будет игра — мистерия "Марья — Моревна". Хотели занять игрой ни мало, весь лес. Еще днем разбирались: где будет дворец Кощея, а где терем Даждьбога — Иванушки, да ночь и мороз все поменяли. Вся игра у костра вершилась.
По сказке, бог зимнего времени Кощей, похищает Марью-Моревну — богиню, что несет в себе силы живой Природы. Даждьбогу — Солнцу — Иванушке удается освободить ее только пройдя через смерть и вернувшись из иного мира, из царства Бабы — Яги на волшебном коне. Тогда снова наступает Лад на Земле.
Все знают сюжет. Давно распределены роли, но никто их не репетирует. Каждый участник игры — должен повторить все один раз, как в жизни. И его поступки и слова зависят от того, каким он станет сейчас. Чтобы игра удалась, каждый себя настраивает. Смотрит на снег, огонь , деревья, курганы и, наконец, обращается тем, кем согласился стать: конем или серым волком, Ягой или Кошеем, Соколом или царевной Ольгой — сестрой Иванушки. Нужны в сказке и рать побитая и кобылицы Бабы- Яги. Поэтому, играют все желающие. И всю эту игру созерцает дед, что владеет Солнцем.
Игра меняет сознание, заставляет иначе видеть. Как в древности, обращались славяне зимой волками, так и сейчас, перевоплощаются их потомки.
Но, вот Кощей повержен, и Марья едет домой с Иванушкой. И всем так же домой пора. Последний раз обходит круг чаша. Дрова полыхают в костре. Его не тушат — пусть греются предки. От всполохов огня оживает лицо деревянного бога. Язычники прощаются с идолом, на жертвенный столбе остается пирог с капустой. Все уходят в ночи, через лес и парк обратно в дом, чтобы там продолжить пир. Завтра наступит время Кощея, а на Масленицу Даждьбогов конь ударит его копытом, и вечная жизнь повторит свой круговорот.
Наконец, в марте 2000 года рядом с Даждьбогом были торжественно установлены новые идолы Велеса и Лады. На постановке было около пятидесяти человек из различных общин. Приглашались гости из Калуги. Изваяния намеренно делались из тяжелых и толстых бревен. Доставка их на капище представляла самостоятельную проблему. Были использованы сани. Без снега транспортировка идолов была бы практически невозможна.
Трое богов замкнули площадку капища, которая четвертой стороной выходит на курганы.
Конечно, новые изваяния не могли не вызвать интереса вредителей. С трехметровым изваянием Велеса едва ли что-то можно сделать без специальной подготовки. Поэтому разрушительный потенциал был направлен на изваяние Лады. Ей подрисовывали груди, рисовали на шее крест и пытались ножом обрезать нос, губы и подбородок. Вытаскивали из земли алтарь и бросали мусор в алтарную яму, что вообще по нашим меркам является пределом самовредительства: из дикости люди согласны добровольно отказаться от взаимности в любви и домашнего счастья.
Повергая иолы, люди отказывают сами себе в помощи светлых богов. В результате на них обрушиваются беды, которые ранее боги от них отводили. Вспомним всю тысячелетнюю историю Руси от братоубийственной междоусобицы сыновей Владимира до нашего последнего времени. Часто ли выпадала русскому народу счастливая жизнь, или более терпел он муки и страдания? Уничтожая идолов — мы подрубаем корень своей национальной традиции, без которой от нас отступаются и светлые боги и предки. Тогда нас обступают иные силы, и мы ввергаем себя в море лжи, бедствий и хаоса.
Новое время
С 1998 года на праздниках общины "Коляда Вятичей", на капище Луговая, стал появляться Илья Черкасов, назвавшийся Велеславом. Через год он провозгласил о создании общины "Родолюбие", которое стало собираться на нашем же капище.
Общинники из "Родолюбия" были на 10 — 20 лет моложе общинников "Коляды Вятичей". Поэтому и оказалось возможным такое параллельное существование двух сообществ. Получилось так, что длительное время общины не стремились перетянуть друг к другу людей, но взаимно дополняли друг друга как два поколения. Поэтому на празднике урожая осенью 2000 года было предложено, что общины составляют единый духовный организм "Родолюбие Коляды Вятичей". Однако, этот союз не получил развития.
В 2002 году "Коляда Вятичей" вступила в только что образовавшийся КЯТ. После этого, община фактически перестала проводить свои праздники индивидуально. Лидеры общины: Мезгирь, Велимир, а позднее и Веледор, стали проводить обряды КЯТа. Веледор появился в Коляде Вятичей где-то в 2003-2004 году и явился как лидер владимирской общины "Внуки Даждьбога". Где-то в 2006 году он фактически возглавил творческую группу "Шаркунок" и в 2012 году принял активное участие в группе "Коло Рода". После Купалы 2012г. я разошёлся с "монахом двух монастырей" Веледором по причине не возвращения им денег и постоянного пьянства на обрядах. Примерно с 2010 г. участия в обрядах общины он не принимал, а появлялся лишь на больших праздниках — гуляниях на Коляду, Масленицу, Купалу и Таусень, куда приглашались все желающие. По сути тогда же произошло разделение и с Мезгирём, который расслабился и отошёл от обрядовых дел.
В целом, после Купалы 2012 г. произошло очищение Коляды Вятичей от пьяниц и пассивных членов. Произошло обновление состава общины. В регулярных обрядах общины перестали участвовать такие люди как Веледор, Мезгирь, Гюрга, Дервана. Ещё в 2009 г. от нас ушла Милёна.
В новой Коляде Вятичей было принято положение о полной трезвости и запрете курения в обрядовое время и не курить на требище, так чтобы этого никто из пришедших на обряд не видал и запах дыма не чувствовал.
Произошедший раздел Коляды Вятичей сопровождался выходом общины из КЯТа. К этому времени КЯТ потерял всякую внутреннюю инициативу, растерял своих членов и проявлял вялую активность четырёх человек лишь на форуме Огнеяра "паган". Огромный форум с массой подфорумов: портал КЯТа "Триглав" остался в полном бездействии.
В 2011 г. Колядой Вятичей была расчищена "Добрая поляна" и установлен дубовый идол Велеса на нынешнем его капище, выкопан ров и принесены большие камни. В этом энтузиастами были Велимир, Арина Веста, Гена, Алексей, Вышегор, Владимир, Велизар, Мираслава и многие другие. В целом же в новой Коляде Вятичей стали преобладать женщины. Имянарекли Ведамиру, Сияну, Диву. Стал чувствоваться недостаток в сильных мужиках: тот
же дубовый идол Велеса пол тонны весом несло шестеро парней, которых пришлось фактически приглашать со стороны. Религиозная жизнь общины стала связываться с Лосиным Островом. На Осенины 2012г. в Троицк, на поляну, приехало лишь 29 человек.
